Калейдоскоп. Многомирье (СИ) - Мерхина Анна

Действительно, все внутри низины почернело и ссохлось, лишь кое-где мелькали голубые ростки. Но на вершине склона росла сочная трава, а на стволах деревьев не было и следа ожога. Окинув взглядом низину, Херта поняла, что магистр не ошибся: выжженная земля представляла собой черный круг внутри царства зелени, синевы и еще Духи знают скольких красок.

Дышать было тяжело. В воздухе чувствовалась непонятная примесь. Херта насторожилась, посмотрела на остальных. Зоя и Элли бродили по низине, Дерек изучал почву. Не похоже, чтобы они беспокоились. Что ж, ладно. Может, это у нее паранойя. Перезарядив бластер и сунув разряженную батарею в карман — сгодится на метательный снаряд, Херта спустилась на дно низины.

— Как думаете, пожар был давно? — спросила Зоя.

— Сложно сказать, — Дерек провел рукой по одинокому пучку синюшной травы. — Не вчера, это точно.

— Наверное, те фэйри обитали именно здесь, — сказала Элеонора. Херта покачала головой. Воздух стал еще более спертым. Непонятный запах усиливался.

— Не думаю, — ответила стражница. — Не похоже, чтобы здесь оставили оружие.

— Есть у меня идея на этот счет… Хах! — Дерек захрипел. — Место могли накрыть силовым полем на время пожара. Для этого нужны специальные генераторы. Кха! Если их потом оставили в спешке… Ка-хах, да что ж такое!

«Все, хватит! Наигрались в следопытов!» — Херта резко развернулась.

— Нужно уходить, пока мы не задохну… кха!… задохнулись.

Бух!

Зоя лежала на серо-черной земле. Элеонора кинулась к ней, споткнулась и растянулась рядом, подняв в воздух столбы пыли и пепла. Встать она не пыталась.

Херта растерялась. Она могла бы выбраться из низины; но она не должна бросать товарищей. Еще и голова раскалывается. И перед глазами все плывет.

Дыхание окончательно сперло. Стражница медленно осела на землю, а потом повалилась плашмя, стараясь не закрыть глаза. Она успела увидеть, как свалился Дерек, пытавшийся доковылять до нее. А еще заметила, как маленький пучок травы зашевелился, и за ним из-под земли показалась луковица с большими желтыми глазами.

— Кха! — Херта попыталась вдохнуть и потеряла сознание.

Глава 23

Очнувшись, Мила не стала открывать глаза. Голова гудела, кожу у правого виска жгло. К тому же в глаза не бил свет, а значит, еще темно, ночь, и можно спать дальше.

— Еще пять минут, — пробормотала Мила усыпляющую совесть мантру и перевернулась на другой бок. Только тогда она почувствовала нечто постороннее на своей голове. Протянув руку, Мила нащупала похожую на бинт повязку. «Когда я успела удариться?» — подумала Мила, покрепче зажмуриваясь.

Казалось бы, можно отдыхать дальше, но мозг успел включиться и быстро напомнил Миле, когда и как она успела «удариться».

Посланница распахнула глаза и повторно ощупала повязку. Та была сухой — либо рана начала заживать, либо бинты недавно меняли.

В комнате никого не было. Только вторая кровать с тумбочкой, шкаф в углу, стол с зеркалом и окно, занавешенное тяжелыми шторами. «Похоже, мы в отеле», — решила посланница и прощупала голову под повязкой. Пальцы прошлись по шершавым струпьям, после чего скользнули по обкромсанным прядям.

«Ну вот, — Мила вздохнула. — Наверное, я выгляжу как потрепанный борец за идеалы». Она перевела взгляд на зеркало. Одновременно хотелось и узнать, как она теперь выглядит, и избежать этого жуткого зрелища. Но любопытство пересилило, и Мила подошла к столу.

— Ой, это не беда, — махнула она рукой, увидев, что помимо бледности и бинтов, ничего от облика «потрепанного борца» в ней нет. Хотя постригли ее криво.

— Буду звать эту прическу «Я у мамы дурачок», — Мила хихикнула, вспомнив старый советский фильм.

Дверь отъехала в сторону.

— О, ты наконец-то очнулась.

В комнату вальяжно зашел мужчина.

— Да, очнулась, — Мила шагнула назад. На ней было только белье да тонкая рубашка. Она была уверена, что незнакомец извинится и выйдет, дав ей одеться как следует. Но мужчина продолжал стоять и рассматривать ее.

— Так ты будешь собираться? — он вмиг посерьезнел. — У нас много дел на сегодня.

— Во-первых, — начала Мила слегка неуверенно, — я не одета.

— В твоем мире ночная рубашка за одежду не считается?

— Во-вторых, — продолжила Мила уже тверже, — вы вошли ко мне в комнату без предупреждения. Где мы? В отеле? Почему вы себе такое позволяете?

— В отеле, да.

Мужчина закинул руки за голову и сощурился. «Он продолжения банкета требует, что ли?» — вконец опешила посланница.

— В-третьих, почему вы пытаетесь мной командовать?

— Потому что я тебя намного старше. Намно-о-го, милая ты девочка.

Мила задумалась, наградить нахала легкой пощечиной или пусть оценит удар в полную силу.

— В-четвертых, прежде чем тащить меня из комнаты, представьтесь и объясните, откуда вы знаете о других мирах?

— А ты с норовом. Забавно, — мужчина наклонился к посланнице, бросив на нее взгляд из-под длинных черных прядей.

Шлеп!

Незнакомец отшатнулся, инстинктивно приложив руку к щеке. Однако пытливый взгляд серых глаз никуда не исчез, как и горделивая осанка.

«Сейчас я тебя выставлю отсюда, — насупилась Мила, сжимая руки в кулаки. — Нет, лучше выпинаю. Будешь знать, наглец!»

— Ну что, Либе’, как она? — в комнату влетела Жоэль. — О, ты очнулась! Как замечательно. Мама будет вада.

— С добрым утром, Жоэль, — пробормотала Мила, бросив взгляд на Либера. Тот отошел назад и, заведя руки за спину, смотрел на них с видом победителя.

— Утвом? Сейчас час дня, — Жоэль рассмеялась. — Но это даже ховошо, что ты долго спала. Лекавства успели подействовать, и вана начала завубцовываться.

— Так это из-за лекарств?

— Ага. А еще ввач увидел вану у тебя на боку и ее тоже обваботал.

Задрав край рубашки, Мила увидела под ребрами истончившуюся корочку. Порадоваться не успела, вспомнив, что на нее по-прежнему пялится Либер. Быстро одернув рубашку, Мила обратилась к Жоэль:

— Передай докторам мою благодарность.

— Конечно!

— И можно меня ненадолго оставить? Мне бы переодеться, — Мила покосилась на Либера. Тот смиренно опустил взгляд. Вздох облегчения застрял в горле, когда посланница поняла, что теперь мужчина «смиренно» изучает ее грудь.

Жоэль, похоже, это заметила, потому что сразу схватила его за локоть — Мила невольно отметила, что Либер одного роста с Реджинолдом — и потащила к выходу.

— Да-да, вазумеется. На тумбочке лежит одежда. Должна подойти. Если нет — сбоку квовати есть кнопка вызова говничной. Двевь возле твоей квовати — в ванную. Возле моей — в номе’ Реджинолда. Но его сейчас нет в отеле. Ну, все, Либе’ тебя ждет. Увидимся!

На выдохе проговорив этот монолог, Жоэль вместе с Либером покинула комнату.

«Наконец-то буду выглядеть, как человек, а не как объект для разглядывания!» — от радости посланница переоделась за рекордные полминуты и повернулась к двери. «Впрочем, — подумал она, медленно разглаживая складочки на рукавах блузы, — Либер может подождать. Ведь так?»

Оправляя одежду так аккуратно, словно на ней был наряд из чистого золота, посланница заметила на тумбочке сложенную ткань и записку поверх нее.

Уважаемая мисс Артемева,

В нашем мире в моду вернулись головные платки. Мне показалось, вам захочется примерить. Надеюсь, вам он понравится.

Сесилия Креспен

«Боже, миссис Креспен, я вас не знаю, но уже люблю», — Мила расплылась в улыбке. Запомнив название отеля, отпечатанное на листе, она подошла к зеркалу и начала оборачивать платок вокруг головы, намереваясь растянуть процесс на добрые полчаса.

* * *

— Учитывая, сколько ты возилась, я ждал, что ко мне выплывет Клеопатра на носилках в сопровождении слуг и танцовщиц.

Мила, не ожидавшая резкого комментария Либера, смутилась. Однако боевой настрой она вернула быстро:

— Можно подумать, ты у нас Цезарь. К тому же, у меня голова, — она легонько хлопнула по левому виску, — плохо соображает. И будет так соображать весь день.