Гэри Райт - Дорога на запад
Кевин уставился на розы - на ту, которую держал в руках и на ту, что появилась на столе.
- Почему вы сказали, что она - "так называемая"? - спросил он наконец.
- Потому что на самом деле не существует такой вещи как "черная" или "белая" магия, - объяснил Экклейн. - Магия сама по себе обладает не большей нравственностью, чем молоток. Это инструмент, который ничем не лучше и не хуже того, кто им пользуется.
Кевин нахмурился:
- Но как же быть с наводнением и с...
- Не нужно путать волшебство с силами природы. Магия возникает из энергии, силы природы существуют сами по себе, но их можно привести в действие или направлять при помощи магии.
- Я все же не понимаю...
- У меня создалось впечатление, что этого уже ничем не поправишь.
Старый волшебник внезапно повернулся к шерифу:
- Я отправлю с ним юного дурачка Югона, когда придет время. Ему нужно набираться опыта.
- Я надеялся на что-нибудь более солидное, менее ребяческое, что ли... - проворчал шериф.
- Он достаточно квалифицирован, и у него есть способности. Может быть, ему удастся превратить всех ваших разбойников в жаб. Насколько я знаю, с жабами у него получается лучше всего. Я даже со своей стороны окажу кое-какую помощь. Передай лорду Дамону, что никакой платы за мои услуги мне не нужно, но я хотел бы исследовать все предметы и артефакты, которые будут возвращены в результате этой экспедиции, и прошу предоставить мне возможность выбирать из их числа.
- На мой взгляд, это вполне приемлемо, - согласился шериф.
- Хорошо. А тебе, Кевин из Кингсенда, я желаю успеха в этом походе. У тебя есть возможности, и я буду молиться, чтобы то время, когда твой разум станет равным твоей прекрасной физической подготовке, поскорее наступило. Ты обладаешь способностью мыслить, но пока это почти то же самое, что иметь прекрасного коня, бесполезного до тех пор, пока не научишься на нем ездить, чтобы испробовать все его потенциальные возможности. Когда в твоей голове возникнет трудный вопрос - считай меня лучшим из источников информации, поскольку, как известно, я время от времени склонен отвечать на вопросы. Однако постарайся, чтобы твои вопросы не были слишком идиотскими. Если мне вдруг покажется, что в твоих вопросах не хватает интеллекта, я способен отправить тебя самого отыскивать свои собственные ответы...
7
Обратно в город Кевин и шериф ехали в молчании. Шериф, казалось, был всецело поглощен созерцанием деревьев, облаков в небе, полей и перелесков на холмах. Кевин ехал, глубоко задумавшись, остановившись взглядом на ушах своего жеребца. У него было такое ощущение, что он завернул за угол и попал в совершенно иной мир. Этот мир выглядел точно так же, пах точно так же, и по сторонам дороги мелькали точно такие же поля, каменные стены и жилые дома, какие они проезжали, покинув замок Экклейна, и все же...
Он знал, что все это вовсе не потому, что он выпил слишком много вин - в последнее время он был крайне осторожен и благоразумен в этом отношении - но все равно в голове его проносились мрачные вихри, напоминающие осенние штормы. Эти вихри, словно сорванные с деревьев листья, гнали перед собой, закручивали в водоворотах странные и тревожные мысли. Все они настоятельно требовали, чтобы на них обратили внимание, каждая мысль стремилась занять в мозгу подобающее место, но ни одна из этих мыслей не была старой или известной, ни одна из них не была связана с какими-нибудь прошлыми событиями.
Волшебство! Магия! Экклейн!
Экклейн...
Тот самый Экклейн, который, как гласила легенда, воздвиг однажды бастионы огня вокруг осажденного отряда Королевских воинов во времен Хаоса; тот самый Экклейн, который превратился в огромного белого орла, мечущего огненные стрелы в темные силы; тот самый Экклейн, который однажды появился в обличье тысячи призрачных воинов, чьи шлемы сверкали в лучах рассвета, и заставил тем самым атакующего противника обратиться в паническое бегство; Экклейн, который повернул течение Кровавой реки и заставил ее затопить вражеский лагерь; кто мог заставить дороги кружить н одном месте; тот самый Экклейн, который сердито щелкнул пальцами и превратил тысячу - четыре тысячи - восемь тысяч - сто тысяч воинов Тьмы в глиняные статуи, а затем призвал бурю, которая размыла глину и смыла ее в океан...
Да... как говорили у них в академии:
"Поверь в это, а я продам тебе мешок речных галек, которые на самом деле - заколдованные жемчужины с Коралловых островов".
Экклейн...
Который насмешничал, как уличная девка...
Тем не менее, несмотря на то что он был унижен, Кевину было нелегко продолжать сердиться. Он было попытался подогреть себя, заново перебирая в памяти обидные слова, но гнев его продолжал таять под влиянием могучей репутации этого человека. Проклятье! Он благоговел перед Экклейном!
Почему бы и нет?
Часто ли за последнее время ему доводилось встречаться с легендой?
Кроме того, он стал богаче на несколько драгоценных камней. Одни только эти четыре превосходных сапфира... Удалось ли ему на самом деле одержать верх над стариком во время торга? Любая сделка - это игра, это всем известно, но не была ли это игра, исход которой был предрешен заранее? И еще - Кевин увозил из замка волшебника обе проклятые розы, и обе были совершенно одинаковыми, насколько Кевин мог видеть.
Игрушки! Экклейн дал их ему, как дают игрушки ребенку.
И он сам тоже был игрушкой и - одновременно - ребенком.
На дороге, лишь только они въехали в город, появились играющие дети. Они смеялись, болтали, бегали по кругу и распевали стишки:
Раз, два, три, четыре -
Сколько пальцев - посмотри!
Мы ладонью будем мерить,
Пятый палец убери!
А теперь - раз и два,
Руки словно два крыла.
Широко их разведи - сажень выйдет.
Вот, смотри!
Посчитали, что ладонь -
Раз, два, три, четыре пальца,
Если сажень ты отмеришь,
Тех ладоней - восемнадцать.
Час шагай по солнцепеку,
Не ленись, в тени не стой.
Лигу ты пройдешь, дружочек,
Навсегда себе усвой.
Лигу ты прошел - устал,
Трость в лесу себе сломал.
Ты прошел совсем немного -
Мили три твоя дорога...
Именно так он и чувствовал себя сейчас - словно ребенок, пытающийся измерить окружающий мир и постоянно сталкивающийся с тем, что этот мир раз за разом ставит его в тупик. Вероятно, ему придется начать с самого начала: слезть с коня и присоединиться к детям на дороге. Снова неумелый, чужой в этом мире. Но он не мог больше ощущать себя неуклюжим, в очередной раз уткнувшимся в каменную стену.
