Алина Солнцева - Герои по ту сторону: дебют
Элиот замер. Казалось, время во всём мире остановилось. Как говорилось в древних сказаниях, божество, сотворившее мир, ушло на покой, не оставив возможности связаться с ним. И теперь…
— Хочешь сказать, это я и должен сделать? Призвать Создателя, чтобы он навёл порядок в Мире грёз? — прошептал Элиот. Сама мысль об этом казалась богохульством.
— Не сейчас, — Эрика подняла вверх указательный пальчик. — Когда наступит время.
— Но как я узнаю, когда оно наступит?
Повисла неловкая пауза. Элиот ощутил лёгкое раздражение. Духи знали всё, но не спешили делиться знаниями. Конечно, у них есть на то причины, но сколько проблем можно было избежать, знай он правду раньше!
— Мне больно об этом говог’ить, гег’ой, — сказала Аврора. — Когда во имя божества падёт пег’вая жег’тва, пг’онзённая стг’елой тьмы, сгог’ит последний мост. Пути назад не будет, и лишь тогда ты сможешь обг’атиться к Создателю.
— Мне что, придётся ждать, пока кто-то умрёт?! — Элиот и не заметил, как вскочил на ноги. — Этого вы хотите?
— Капли невинной крови, пролившиеся во имя божества — единственное, что способно отрезвить опьянённые властью умы, — еле слышно ответил Шин. — Но лишь мироздание знает, будут ли те капли последними в венах жертвы.
Элиот обошёл духов и машинально, не понимая, что делает, прошёлся до стены и обратно.
— Я не хочу, чтобы это случилось, — наконец сказал он. — Не слишком ли велика цена?
— Ты знаешь грядущие события, и тебе неподвластно их течение, — отозвался Шин. — Но можешь в реку ты вступить и попытаться повлиять на ход судьбы. Твоим рукам подвластно мироздание, если опускать ты их не будешь.
Элиот на мгновение оглянулся на старичка. Отвернувшись, вновь пошёл в дальний угол комнаты.
Нельзя, ни в коем случае нельзя допустить такого. За всю историю мироздания уже было пролито слишком много крови во имя богов. Настоящих или вымышленных — какое это теперь имеет значение? Важно то, что история могла повториться.
Духи не раз предсказывали будущее. Так же туманно, без подробностей, но их слова всегда исполнялись, как будто мироздание записывало и воплощало события по сценарию. И если Шин говорит, что изменить течение нельзя, но можно попытаться вмешаться… Смысл был. Но не означало ли это, что Элиот добровольно соглашается допустить кровопролитие?
— Означает, друг мой, — отозвался Габриэль. Элиот вздрогнул и оглянулся на духа. В пылу размышлений он и не заметил, как озвучил последнюю мысль вслух.
— Я не могу, — голос жреца предательски дрогнул. — Я не имею права…
— Человек, смотрящий вперёд по течению реки мироздания, не должен корить себя за то, что неизбежно, — мягко отозвался Шин. — Человек не в силах изменить её течения…
— Но и плыть по нему я не намерен! — Элиот не сдержался и с силой ударил кулаком по столу. И хотя удар и вышел не сильным, несколько учебников по античной философии, лежавших здесь без дела уже не одну неделю, съехало на пол. Элиот опустился на колени и бросился поднимать их, но нечаянно задел другую стопку. Вся гора книг обрушилась на пол, накрыв главного жреца с головой.
Это не было больно, хотя пара тяжёлых томов ощутимо ударила по спине в районе поясницы. Казалось, Элиот не заметил этого. В голове крутилось с пару десятков идей. Если вести аналогию до конца, то человек умеет менять течение рек. Плотины, электростанции, отведение каналов, да мало ли? В конце концов, есть лодки, корабли, и даже субмарины… Может быть, духи хотят услышать что-то из этого?
— Элиот, послушай, — рядом со жрецом на корточки опустилась Эрика. Тот выпрямился. — Ты должен согласиться с тем, что не можешь влиять на события. Вернее, не так. Ты не можешь изменить всё так, чтобы вообще ничего не произошло, но сможешь облегчить участь жертвы. Мироздание приготовило ключи, чтобы впустить Создателя домой, и отобрать их мы не можем.
— И вы хотите, чтобы я позволил пролиться крови?
— Именно, — в голосе девочки послышались нотки грусти. — Я понимаю твою боль. Узнать, что может произойти такое, и отпустить события, и никому о них не говорить…
Жрец сжал кулаки. Ещё и молчать об этом?
— Но таково испытание твоей веры, Элиот. Ты должен доказать, что стойкости твоей и веры мирозданию достаточно. Доверься нам и доверься творению Создателя, и оно ответит тебе тем же.
Элиоту захотелось завыть от бессилия. Такого он не чувствовал со времён учёбы в академии, когда он раз за разом проваливал экзамены по боевым искусствам. Как говорили преподаватели, он мог оказаться неспособным к такому предмету — есть же на свете люди, не имеющие таланта к математике или литературе. Но за всю историю академии такой студент появился впервые. Раз за разом, по какой бы методике парень ни занимался, сколько бы ни тратил времени тренировки, какое бы оружие ни выбирал — ему даже разрешили сменить огнестрельное на холодное — результат нулевой. После экзаменов на третьем курсе Элиоту хотелось лезть на стенку от отчаяния, и это чувство достигло апогея перед выпускными. Бессилие перед обстоятельствами. Вот чего он боялся больше всего, чего поклялся не допускать.
И сейчас его самые близкие друзья хотят, чтобы он покорился обстоятельствам?
Двенадцать булыжников на шее, тяжесть, бывшая когда-то достойной ношей, становилась невыносимой. Тому способствовала усталость и нервное напряжение. Элиот ощутил сильное головокружение; казалось, комнату утягивало в невесть откуда взявшийся водоворот, и жрец плыл по его стенке, в бездну…
— Элиот, ну же! — послышался встревоженный голос Эрики. — Прошу тебя, дай нам ответ! В следующий раз, когда ты нас призовёшь, тебе понадобится сила Создателя, и мы не сможем дать её тебе просто так!
Голос девочки стал соломинкой, за которое уцепилось измученное сознание. Элиот с трудом нашёл в себе силы открыть глаза и взглянуть на Эрику.
Будь, что будет. Если сама судьба хочет, чтобы он покорился обстоятельствам…
— Я позволю крови пролиться, но затем сделаю всё, чтобы её остановить, — прошептал Элиот.
На уровень его глаз поднялся крошечный светлячок. Точно такой же, каким обычно знаменуется решение мироздания, но в этот раз что-то было не так. Элиот с трудом осознал, что именно. Светлячок был кроваво-красного цвета.
Негромкий хлопок. Огонёк испарился.
— Отпусти нас, парень, — послышался голос Габриэля. — Ты молодец, всё сделал правильно. Теперь отдыхай.
— Я отпускаю вас, — покорно отозвался парень.
Эрика протянула руку и коснулась его щеки. Удивительно, но в этот раз Элиот отчётливо ощутил тепло девичьей ладошки. Силуэт малышки замерцал.
