Афет Сариев - Колония строгого режима
— Я хочу поговорить с вами, уважаемые старейшины, — закричал им снизу Виктор. — Примете?
Старцы пошептались, после чего один из них махнул рукой:
— Идите.
Виктор, на всякий коварный случай, прошептал отряду быть готовыми ко всему, и пошел с револьвером в руках к воротам. Как и во всех подобных племенных поселениях, стояли те же дома-деревца, те же очаги, та же вокруг публика, такая же площадь от ворот. Только опять со статуей.
Виктор с удивлением увидел статую зверя, очень схожего с грондом на задних лапах. Того хищника, чей хвост до сих пор украшает рукояти его мечей.
На этот раз он один вошел в дом старейшин, приказав Марзану смотреть в оба.
Тут ему предложили сесть прямо возле входа, что, как помнил Виктор из жизни с рурами, что-то близкое по символичности к параше в тюрягах.
Виктор ухмыльнулся и прошел туда, где возвышались у дальней стены три кучи белых шкур. Откуда только смогли достать такие?
Там он устало опустился на среднюю кучу и угрюмо уставился на негостеприимных хозяев.
Только что символично Виктор дал им по пощечине. Так мог себя повести гость, который способен сравнять с землей весь их род. И старцы поверили, что гость на это способен. По крайней мере, в душе решили: не рисковать.
Один из старцев приволок те шкуры, что были сначала предложены Виктору, поближе к остальным и сам сел на них. Двое других опустились на оставшиеся свободные.
Виктор также угрюмо заговорил:
— Я пришел сюда после того, как посетил ваших соседей этрадов. Они меня хорошо поняли, и сейчас собирают свои пожитки. Готовятся переселиться к скалам, что на юге отсюда.
— Почему? — удивился самый древний из тройки.
— Потому что я им приказал, — небрежно пояснил Виктор.
— Наши дозорные сразу сообщили бы, если на них напали бы…
— Никто на них не нападал. Я пришел и приказал переселиться к скалам. Что тут непонятного?
— Как это понять, — возмутился другой старец. — Кто ты такой, чтобы приказывать этрадам?
— Я один из трех вождей новой Руси. Слыхали о такой стране?
Старцы странно переглянулись.
— Слышали, что вы истребили много карябанов. Вы истребили наших лютых врагов. Они многих наших людей брали в рабство. Вы отомстили им. Все наше племя вам благодарно за это.
Старцы поднялись и пали перед Виктором на колени.
Виктор опешил от перемены ситуации и смутился донельзя поведением таких старых людей.
— Очень прошу, вставайте.
Сам встал и поднял каждого с колен. И так получилось, что рассадил их на свои законные места, а сам сел на изначально предложенную кучу.
— Вы великие воины, если одолели их воинов на животных.
— Да. Мы очень сильные воины. Мы это доказали горданам тоже. Поверьте мне, мы не хотим ни вам, ни этрадам ничего плохого. Наоборот. Мы хотим, чтобы вы имели шанс, как и руры, стать такими же сильными.
— Что мы должны сделать для этого, чужеземец?
— Ничего особенно. Только переехать тоже к тем скалам и слиться с этрадами в один народ. Отказаться от поклонений духам и выучить общий для всех один язык. Русский.
— Что? — подскочил аж один из старцев. — Как ты назвал свой язык?
— Русский… — растерялся Виктор. — А что случилось?
— У нас есть человек, который всегда пытается остальных обучить своему языку. Говорил, что это русский.
— Человек? — вскочил на ноги Виктор. — Кто этот человек? Где он?
— Он наш кузнец. Очень хороший кузнец. И он всегда в кузне бывает.
Виктор, сломя голову кинулся из помещения вон.
— Где здесь кузня? — схватил он первого попавшего под руку молодого человека.
Тот перепугано ткнул пальцем направление.
Виктор торопливо сообщил Марзану, что, кажется, тут есть его земляк и попросил подождать пока его тут и бросился в указанном направлении. Еще издали услышал звон наковальни и побежал на звук. Влетел в кузню и сразу вычленил земляка среди прочих смуглых местных.
Высокий молодой парнишка с кучерявыми светлыми волосами, не оборачиваясь, дубасил молотом по раскаленному металлу.
Виктор подошел к нему сзади и по-русски поприветствовал:
— Здрав будь, кузнец.
Поднятый молот, словно, зацепился за воздух. Потом он с грохотом упал на наковальню, и Виктор увидел широко раскрытые голубые глаза на веснушчатом лице паренька.
А Виктор стоял перед ним, радостно улыбался, и ждал дальнейшей его реакции. И реакция не заставила себя ждать.
— Свой!!! — закричал парень, — Наконец-то, свой! — И крепко прижался к Виктору.
Это, конечно, не сравнится с медвежьей хваткой Сергея, но все равно дыхание перехватило.
— Свой, свой. — Виктор похлопал его по плечу. — Теперь ты всегда будешь среди своих. Как зовут тебя?
— Саша я… в смысле, Александр.
— А я Виктор. В смысле, Витя, — пошутил он. — Все, Саша. Здешняя твоя жизнь завершилась. Бросай всё, и айда за мной.
— Куда?
— К своим. Будешь пятым из России. Кстати, ты из какого места сюда залетел?
— Из Тучково я.
— Студентом был, наверное.
— Нее. Автомехаником в профилактории.
— Понятно. А я рязанский. Остальные сами тебе представятся. Пошли скорее.
Вытащил он ошалевшего от счастья Александра из кузни и потащил к своему отряду.
Всю дорогу Александр твердил только одно: «ой блин! ой блин!».
Виктор оставил его возле Марзана.
— Посмотри за ним. А мне надо еще немного поговорить со старшинами.
Когда он вошел, старцы еще переговаривались.
— Что решили, отцы? Переселяетесь?
— Мы решили, что ты говоришь мудрые слова. И этрады решили мудро, что согласились. Мы соберем народ и отправимся вслед за вами к скалам.
— Я рад, что у зеудов оказались разумные старейшины. Ваши потомки вам спасибо скажут за это ваше решение. Будем ждать вашего переселения. А теперь мы уходим. Я забираю с собой вашего кузнеца. Там он вам не будет нужен. Там вы будете и так иметь все, что вам понадобится.
Виктор вылез из помещения на площадь и, подмигнув Александру, дал приказ строиться по трое.
Глава 19
Трех мешков порошка хватало на пятнадцать саженцев с запасом. Семь из них собирались сажать со стороны глиняных карьеров, восемь — со стороны луга. Понадобились пятнадцать телег запряженных сильными парами коней.
Расстояние между саженцами взяли равноудаленными, чтобы охватить всю территорию болота.
Вырыли в нужных местах по яме, засыпали отмеренную порцию порошка, подвели канавками к зонам болотную воду, чтобы стволы не сгорали, и по договоренному сигналу седьмого удара колокола посадили сразу пятнадцать саженцев. Успели только засыпать землею, как пошел процесс.
