Кристофер Раули - Базил Хвостолом
Пока солдаты с вытаращенными глазами наблюдали за этой сценой, эльфы развели костры и достали кузнечные мехи, молоты и прочие необходимые вещи. Они явно пришли работать.
Каустрэп вместе с помощником Роджином быстро справились с изумлением.
– Добро пожаловать к топке, – сказал Каустрэп. – Давненько же я не восхищался старинным кузнечным искусством эльфов.
Один из эльфов, старейшина с седыми волосами и роскошными бакенбардами, заговорил в ответ от имени всех остальных:
– Благодарим вас за радушный прием. Мы поможем вам убедиться, что искусство наших предков не умерло.
Тут же слонявшемуся без дела драконопасу поручили выпросить у капитана Холлейна небольшой кувшин виски, дабы подогреть боевой дух кузнецов. Холлейн разрешил, и вскоре кузнецы, люди и эльфы пустили кувшин по кругу, чтобы отметить этот исторический случай.
Затем эльфы принялись за работу под радостные возгласы окружающих. Дюжина мечей была сломана и зазубрена. Кроме того, были повреждены щиты и доспехи. Все это было рассчитано на людей, поэтому и по весу и по размерам много превосходило аналогичную амуницию воинов-эльфов.
– А такое как вам понравится? – Каустрэп показал им разбитый щит Базила Хвостолома и зазубренный хвостовой меч Несесситас.
Эльфы охнули при виде таких размеров. Затем они хлопнули в ладоши и возбужденно заговорили между собой. Мехи ревели, и в горнах уже гуляло пламя.
Когда Релкин возвратился со шлемом Базила, который в разгар схватки получил вмятину, он обнаружил совершенно безумную сцену.
Массивный щит, размером примерно с дверь, висел над парой костров. Когда поврежденные участки покраснели от жара, эльфы с маленькими молоточками принялись за работу, выпрямляя истерзанный металл и проводя одну из своих магических операций.
Каустрэп взял шлем из рук Релкина.
– Пожалуй, здесь потребуется ковка. Твой дракон, он что, был в этом месте ранен?
– Он был много где ранен, но завтра будет драться, если понадобится. Конечно, если со щитом все будет в порядке.
Каустрэп кивнул и хихикнул.
– Думаю, щит станет крепче, чем был. Считай, что его сделали заново. Эта их ковка – настоящее чудо.
Релкин заметил батальонный кувшин виски. Глаза у него загорелись.
– Там что-нибудь еще есть?
Каустрэп хмыкнул.
– Есть, да не про твою честь. У меня здесь полдюжины эльфов, а от такой работы сильно хочется пить. – Он замолчал и усмехнулся. – И потом, ты еще слишком молодой.
– Я? Молодой?! – воскликнул Релкин, обиженный таким обвинением. – Мне пятнадцать, и я участвовал в пяти сражениях. Да что я, виски не пил?
– Вот что я тебе скажу, – фыркнул Каустрэп, – спрашивай у капитана. Разрешит, тогда, так и быть, выдам тебе полкружки.
Релкин отвернулся в расстроенных чувствах. Он знал, что такое – просить у капитана. Раздосадованный, он зашагал прочь. Это ему-то, бывалому бойцу, и ни капли не разрешалось брать из полкового запаса. Якобы не положено. Сплошная несправедливость!
– Следующий, – произнес Каустрэп. Релкин увидел, как Томас, шатаясь, шагнул вперед с покореженным шлемом Кепабара.
Релкин направился к кухне, где готовили на ужин лапшу, и стал ждать, чтобы захватить большую посудину и отнести к драконьим окопам. Он был все еще там, когда Лагдален тихо возникла из темноты.
– Лагдален, – позвал он.
– Релкин. Значит, ты все-таки пережил этот поход?
– С трудом. Некто принц Эфед не пожелал держать драконов в своем феодальном поместье.
– Я уже слышала. У эльфов Тунины дикие драконы, ядовитые змеи и мантикоры объявлены вне закона.
– Мантикоры?
– Это такие люди с головой льва, они давным-давно вымерли. По крайней мере, в этой части света.
– Ты говоришь сейчас, как Марко Вели, который присматривает за Несесситас. Он тоже все знает.
Лагдален засмеялась:
– Я много чего за это время узнала. Общаясь с Лессис, волей-неволей узнаешь разные вещи – например, о чем поет дрозд, или как правильно читать Биррака, или о судьбе мантикор в Эрдхе.
Релкин не преминул отметить, как шел Лагдален смех. Ему вновь захотелось быть намного старше, чем он был. Хотя со Дня Основания в Марнери оба они повзрослели, Релкин все равно остро переживал свое положение. Кто он – просто драконопас, даже не драконир, в то время как Лагдален постоянно находится рядом с леди Лессис, постоянно вовлечена в борьбу на высочайших уровнях. Он ощутил зависть.
– А ты знаешь, чем мы будем заняты завтра? – спросил он.
Она осторожно кивнула.
– Мы будем сражаться, каждый из нас. Враг уже близко, и у него численное преимущество.
– Сколько их?
– Сотня с лишним бесов, и по крайней мере пять троллей.
– У нас мало солдат.
– Вместе с нами будут драться две сотни эльфов. Их стрелы помогут нам.
– Только не против троллей. Троллям плевать на яд.
Лагдален печально кивнула.
– Драконы должны будут сокрушить троллей.
– Драконы далеко не в лучшей форме. У Кепабара все еще двоится в глазах. А у Вандера и Чектора болят ноги.
– Мы будем с вами, и леди придумает, каким способом уравнять шансы.
Лагдален говорила об этом со странной уверенностью. Релкин отметил про себя, что, возможно, она знала что-то такое, чего не знал он сам.
– Все равно будет трудно сражаться. Пять свеженьких троллей, сотня бесов – нам придется собрать все силы.
– Я буду там, Релкин, – сказала Лагдален. Она распахнула мантию, и он увидел у ее пояса короткий меч.
Лагдален вытащила его и показала Релкину. Это был колющий клинок из Кадейна, легкий и острый, с узким лезвием примерно двух футов длиной.
– Я буду счастлив сражаться рядом с тобой, Лагдален из Тарчо. Я помню, как ты запустила в меня камнем, и думаю, что ты так же хорошо владеешь и этим кинжалом-переростком.
Она убрала кинжал и отвернулась, будто смутившись от своего хвастовства. Впрочем, так оно на самом деле и было. Лагдален удивилась, что это на нее нашло. Лессис такого бы не одобрила.
– Ну, я только беру уроки. Сказать по правде, я еще ни разу не испытала его в настоящем сражении и никому не пускала крови.
– Завтра у тебя будет шанс, – сказал Релкин.
В это время ему дали знак подойти к поварам, возле которых стояла огромная лохань с лапшой, сдобренной акхом. Релкин, пошатываясь, поковылял к драконам, держа в руках наполненную посудину.
Базил сидел в одиночестве и обрабатывал лезвие Пиокара точильным камнем. Кожистоспинник взглянул на Релкина огромными, полными нетерпения глазами и щелкнул челюстью, предвкушая ужин.
– Ага, драконопас наконец-то принес немного еды для проголодавшегося дракона.
