Иар Эльтериус - Коричневый дракон
Оставленный драконой челнок стоял на прежнем месте, на большой поляне, окруженной соснами. Корпус из блестящего черного сплава, нагретый под лучами солнца, походил своей формой на вытянутый по горизонтали эллипсоид. Как и предупреждала дракона — он оказался совсем небольшим, чуть больше фургона. Сбоку открылся люк, и довольный голос Грэма объявил:
— Дамы и господа, прошу всех на борт космолета. Наш рейс…
— Грэм! — резко прервал его Заххар. — Прекрати!
Дварх в ответ не произнес ни слова, только звучно и протяжно вздохнул. Первой поднялась Ши'А, следом за ней прошла Софья, и дракона усадила ее в свободное кресло второго пилота. Следующей зашла Кира и села на пол, возле приемной матери. Затем дракона разместила ребят, императора Шамри и отца Лазурия. Премьер-министр и Валдек замыкали группу, но войти в сам челнок они не смогли — им не хватило места.
— Не может этого быть, — растерянно произнесла Ши'А. — Мне казалось, что человек пятнадцать точно войдет…
— Что-то случилось? — заволновалась Софья.
— Я сейчас все узнаю, — ответил отец Лазурий и вышел из челнока.
Первое, что он увидел — растерянные лица Матери Драконов, Валдека и премьер-министра.
— Как это все нелепо, — только и сумел произнести старый маг, когда узнал причину заминки. — Но что-то ведь можно сделать? Должен ведь существовать какой-то выход из ситуации? Давайте мы потеснимся еще, чтобы найти вам место.
— Нет, — покачал головой премьер-министр, — челнок и так сильно перегружен, а я вешу немало, к тому же лететь в дико стесненных условиях несколько суток — немыслимо.
— Полностью согласен, я тоже против того, чтобы стеснять остальных, — поддержал Заххара бывший оруженосец.
— Но мы не можем оставить вас тут на верную смерть, — отец Лазурий отказывался верить в происходящее.
— Не медлите, прошу вас, — обратился Заххар к драконе. — Софья уже догадалась, что это не визит вежливости на Регнал. Еще минута, и она откажется лететь. Я остаюсь, понимая, чем для меня все закончится. Но это не важно — прошу, спасите мою жену и дочь.
— В таком случае я остаюсь с вами, дорогой мой Заххар, — слова старого мага были полны решимости.
Меньше всего Заххару хотелось терять драгоценные секунды на спор с отцом Лазурием. Зная характер своей жены, он боялся, что она выйдет из корабля, и потом уже никакими сказками не заставить ее вернуться обратно. Тогда или придется говорить ей правду, а этого Заххар хотел меньше всего, или чуть ли не силой возвращать на корабль.
— Нет, отец Лазурий, — возразил премьер-министр, — вы летите вместе со всеми. Вы маг, и сила еще понадобится. А кто я? Простой человек, без какого-либо магического дара. Ни моя жизнь, ни смерть — ничего не изменит. Вы же сможете потом помочь в восстановлении нашей планеты.
— О чем спор? — вмешался Валдек. — Остаться должен я. Тем более что магия и меня обошла стороной.
— Протестую, — возразил старый маг. — Ты о сыне подумал?
— А кто-то забыл о внуке?
Их спор угнетал Заххара Тоина. Он понимал, что не имеет права вмешиваться, но и затягивать с отлетом тоже нельзя.
— Пойми, когда вернется Найяр, ты будешь ей необходим. Это раз. Два — Вашеку нужен отец. Я старый, и не смогу дать парню то, что сможешь ты. И потом, если я останусь с Заххаром, то у него будет возможность умереть достойно. Как только я почувствую приближение магии Мертвых, убью сперва его, а потом и себя. Вы же, оставшись вдвоем, превратитесь в безумных, и накинетесь друг на друга, подобно бешеным псам. Ты хочешь принять дикую и позорную смерть? Хочешь подвергнуть этому Заххара? Спор окончен, я остаюсь.
Глядя на старика глазами, полными слез, Валдек крепко обнял его, прижав к себе.
— Храни вас Владыка, — прошептал он.
Из челнока стали слышны громкие разговоры — это Софья пыталась пройти к выходу, но юноши всячески удерживали ее.
— Живо на борт, — скомандовал премьер-министр. — Супруге моей скажите, что появились безотлагательные дела, и что я прилечу позже.
Он крепко пожал руку Валдеку, кивнул на прощание драконе.
— Берегите себя, берегите Софью и мою дочь. Прощайте.
Не тратя больше время, дракона и бывший Оруженосец Коричневой Леди поднялись на борт челнока. Бесшумно и плавно за их спинами закрылся люк. Отойдя на приличное расстояние, Заххар и отец Лазурий, молча провожали взглядами улетающий корабль.
— Ну что? — произнес первым старик, когда челнок скрылся из глаз. — Останемся тут или переместимся куда-нибудь?
— Мне все равно, — просипел премьер-министр. — Какая разница, где умирать?
— Ну не скажите. И потом, давайте не будем сразу сдаваться. Магия Мертвых концентрируется там, где много людей. Не хочу давать ложные надежды, но кто нам мешает побороться за жизни?
— И что вы предлагаете?
— Есть ведь на нашей планете практически безлюдные, неизведанные места. Перенесемся туда и попробуем выжить. Ну или хотя бы отсрочить конец. О Квертонайской гряде знаете? Абсолютно глухое и забытое Владыкой и людьми местечко.
Глядя на собеседника безучастным взглядом, Заххар только лишь кивнул головой. Какая ему теперь разница, куда отправляться? Успокаивало лишь одно — его просьба сохранить жизнь Софье и нерожденной дочери услышана Владыкой.
А где-то далеко-далеко от того места, где стояли отец Лазурий и Заххар Тоин, начинался новый день.
Ветер гнал по пшеничному полю волны, прогибая к земле каждый колосок. Тяжелые от вызревших зерен, они, того и гляди, могли полечь в любой день. Самое время для начала уборки. Солнце только-только вынырнуло из-за горизонта, а с десяток комбайнов уже вовсю взревели двигателями.
«Приступим, помолясь», — подумал бригадир и дернул рычаг.
Словно по команде, остальные машины рывком тронулись с места. Работы предстояло много — синоптики обещали дождь через два дня. Бригада торопилась, оставаться без урожая, как в прошлом году, не очень-то хотелось. Комбайны, усердно работая молотилками, плыли через поле. На третьем заходе Борд огляделся по сторонам: трое впереди него, остальные отстают.
«Ек-макарек, тащатся, словно сонные мухи», — выругался бригадир.
Борд достал сигарету и закурил. Прошло уже полдня, а смолотить удалось малую толику. Хвала Владыке, что комбайны работали без перебоя и поломок. Бригадир вытер со лба пот, вроде бы и солнце не особенно припекает, но почему-то становится все жарче и жарче. Борд опустил стекла, ветерок тут же ворвался в кабину. Дышать стало чуть легче, но ненадолго.
Соседний комбайн поравнялся с бригадирским и стал уверенно его обгонять.
