Владимир Плахотин - Браслет-2
- Кто это был? - ошеломлённо промямлил я, тоже не сильно радуясь результатам наших переговоров.
- Расмус, - тяжело вздохнул Седой. - Большой Сеятель.
- Что-то на сеятеля он мало походит. Если только сеятель смерти…
- Это правая рука Мелисы, - пояснил он. - Несёт людям Веру наших предков.
- Нёс, - криво усмехнулся я. - Теперь этим займётся кто-нибудь другой…
- Да кто же? - опять вздохнул он. - Я и займусь. Ведь я был её левой рукой. Но она мне мало доверяла. Больше верила ему…
К тому времени Пашка завершил свой гневный монолог и, немного погодя, над поверженной толпой стали появляться отдельные головы. По мере того, как народом осознавался урон, нанесенный их численности, то тут, то там стали слышаться завывания и проклятия, адресованные, как я понял, нашей компании. Люди, оплакивавшие погибших родственников, жаждали мести. Понять их можно было: пока здесь не появились я и мои спутники (и даже ещё раньше), беды обходили их племя стороной. А теперь они шли буквально косяком! Сначала эта кошмарная ядерная бомбардировка ни с того, ни с сего, потом смерть их духовного лидера, что само по себе потрясает их основы, и вот теперь - массовый расстрел близких сородичей, жизнь каждого из которых - на вес золота, учитывая катастрофическое положение с численностью населения. Да ещё плюс этот ненормальный Сеятель…
С чего ему только взбрело такое в голову?
- Ягмир, - с трудом вспомнил я его имя. - Прими мои соболезнования. Ты же понимаешь…
- Он сам виноват! - резко оборвал меня Седой. Он как-то враз осунулся, лицо его потемнело и седина ещё больше бросалась в глаза. - Он прекрасно знал, что с богами шутки плохи.
- Да будет тебе! Какой я бог? Если бы я был богом, сейчас твои люди…
- Не вздумай им это говорить, - хмуро перебил меня Седой, кивнув головой в сторону астеев. - Не подрывай свой авторитет. Да и мой тоже… Давай делом заниматься. - Он повернулся к уцелевшим соплеменникам, постепенно приходившим в себя. - Где Лидон?!
- Нет больше Лидона… - вяло прозвучало в ответ. - Убит.
Снова из уст Седого прозвучало то замысловатое ругательство, что затруднился перевести браслет.
- Я не знаю, как тебе помочь… - сокрушённо проговорил он. - Был единственный свидетель…
- Толку с него, - отмахнулся я. - Всё равно ты говоришь, что он ничего не видел.
- Не видел, - эхом отозвался Седой, опустив голову.
- Так что свои проблемы я буду решать сам. Помочь вы мне ничем не сможете.
На Седого было жалко смотреть.
- Чего ты нос повесил? - положил я ему руку на плечо, отчего тот слегка вздрогнул. - Я понимаю: жалко людей. Но жизнь-то продолжается. Надо думать о живых. Будет ещё на вашей улице праздник.
Тот невесело хмыкнул.
- Ты о чём? Какой праздник?
- Я - о переселении в новый мир.
Тот недоверчиво и как-то с усмешкой покосился:
- Бог простил недостойных?
Я сделал вид, что не понял иронии:
- Простил. Будем случившееся считать недоразумением. Собирай людей. Будем начинать.
- Да все и так уже здесь. Все, что остались… - мрачно дополнил он.
- М-да… Негусто.
Я с сомнением окинул взором насупившуюся толпу. Многие сидели возле раненых и старались оказать им первую помощь.
- Вовчик! - напомнил о себе Игорь. - Ты там долго ещё телиться будешь?
- Уже начинаем, - отозвался я.
- Не верю своему счастью! - с подвыванием вздохнул Пашка.
Седой с опаской тронул меня за рукав:
- Мелиссу позволишь взять с собой?
Меня передёрнуло:
- Ваши проблемы…
Пашка поинтересовался:
- Чего там опять?
Я вкратце пояснил.
- О, хос-с-споди! А здесь её поджарить - не айс? Я так и думал, что для того и костёр запалили. Тащить за собой этот кусок вонючего дерьма!
- Видимо, "не айс". Да и не наше это дело…
- Ну да, ну да! Мавзолей, Красная площадь, толпы фанатов… Мы это уже проходили!… Давай, разворачивай парус!
*****
Перед тем, как открыть инопланетную панораму, я провёл краткий инструктаж среди своего немногочисленного воинства:
- Из под поля - ни ногой! Ещё не известно, как будет воспринято благодеяние. Может, кому опять пострелять захочется.
Громкий возглас восхищения был ответом на появление панорамы иного мира. Всех аборигенов охватил столбняк. Они во все глаза пялились на красоты заэкранья и не двигались с места, потихоньку обмениваясь восторженными замечаниями.
- Ну и чё? - наконец не выдержал Пашка. - Долго ещё? Чай, не на экскурсию пришли. Скажи им, Вовчик, чтоб чесались. Мне лично эта тягомотина уже в печёнках сидит.
- Пашка ошиблась, - заявил Помогай с вежливым оскалом. - Этот планета наша назвал Тянучка.
Тот фыркнул:
- Пашка не ошиблась! Это вот "колхозники" ошибаются, если думают, что я здесь ночевать собираюсь.
Я подтолкнул Седого:
- Ну что? Проход открыт. Можете переходить на ту сторону.
Он недоверчиво покосился на меня:
- Так просто? А где это?
Я сдержанно хохотнул:
- Какая тебе разница? Далеко.
Он всё ещё стоял в нерешительности.
- Что тебя смущает?
- А солнца почему два?
- Это плохо?
- Нет… Как-то непривычно…
Я решил припугнуть:
- Так что? Вы отказываетесь?
- Нет-нет, что ты! - сразу очнулся он. - Мы тебе очень благодарны!
- Благодарить будешь потом. Когда приживётесь на новом месте.
Он как-то странно оглянулся:
- Ты будешь заглядывать к нам?
Я рассмеялся:
- Вот этого не обещаю! Своих проблем - выше крыши. Успеть бы разрулить.
Седой, а за ним ещё несколько мужиков грозного вида подошли к сверкающей кромке, разделяющей оба мира. По ту сторону на голубом небе сияли два солнца, одно чуть больше другого, под упругим ветром качалась высокая, чуть ли не по пояс, трава, чуть вдалеке темнела роща. Первопроходцы зачарованно смотрели на всю эту красоту и не решались сделать первый шаг.
- Ну? - опять подал голос нетерпеливый Пашка. - Поджопника дать, что ли?
Астеи, конечно, его не поняли, но смысл уловили по экспрессии, с которой он это произнёс. Решившись, и вроде даже прошептав какую-то молитву, один из охранников закрыл глаза и рывком переступил на ту сторону. И ничего страшного не произошло. Он стоял по колено в траве и глупо улыбался. Шаг, потом ещё, и вдруг, издав торжествующий вопль, он бросился бежать, часто подпрыгивая и размахивая нелепым своим автоматом.
Седой что-то сказал своим сопровождающим и они тоже перепрыгнули в траву, стараясь не наступать на сияющую кромку экрана. Немного постояли и так же, с воплями пустились догонять первопроходца, который в это время уже не бежал, а неподобающе возрасту кувыркался в траве, словно маленький ребёнок.
