Диана Удовиченко - Изгнанники
Для начала приказал дубу скинуть с кроны труп воина. Затем встал на колени примерно посередине «поля боя» и прикоснулся ладонями к земле. При прямом контакте тратилось меньше сил. Простояв в такой позе несколько секунд, послал магический импульс, обращаясь сразу ко всем растениям в радиусе ярда от побоища. Сначала ничего не происходило, но минуты через две земля под телами погибших начала слегка оседать. А затем из-под земли появились корни растений и стали медленно обволакивать мертвецов, превращая их в своеобразные коконы. Сдавливая трупы все сильнее, корни принялись погружать их под землю. Некоторое время со всех сторон раздавался лишь хруст ломающихся костей. Когда все стихло, я осмотрелся: происшествие напоминало о себе только немного взрыхленной землей в местах, где теперь были «упокоены» люди, и участком дороги, посыпанным травой. Что ж, из них получится неплохое удобрение. Теперь я был абсолютно пуст. С лошадьми покойников ничего придумывать не требовалось, скорее всего, ночью их должны были задрать волки… При этой мысли я опять передернулся и попросил прощения у матери Гвиневры.
За спиной послышалось недовольное ржание. Обернувшись, ярдах в ста от себя я увидел Нарцисса. Отлично, конь решил меня не бросать! Подозвав его свистом, с большим трудом забрался в седло. Стоило убраться отсюда как можно скорее и дальше. Пришлось сразу пустить жеребца в галоп.
Примерно двое суток я нещадно гнал лошадь, лишь изредка делая остановки, чтобы передохнуть. Немного восстановив силы, поднимался и снова пускал Нарцисса вскачь. Вперед, вперед, и только вперед… В голове постоянно бились тревожные мысли: «А вдруг они уже все узнали? Вдруг уже послали погоню?» Поминутно я оглядывался назад, но ничего, кроме пустой дороги за спиной, не видел. Под конец второго дня дорога вывела меня на основной тракт. Вечером движение было уже не таким оживленным, лишь один запоздалый караван медленно двигался в сторону Ариата. Я поспешил обогнать его и удалиться на некоторое расстояние. За эти два дня у меня развилась нешуточная мания преследования, и теперь даже в мирных торговцах мне мерещились враги, хотя умом я и понимал, что никакой идиот не отправит в погоню за беглецом тяжелогруженый караван.
Примерно через полчаса скачки я оказался у большого постоялого двора. Придорожное заведение носило очень оригинальное название: «Придорожный». Хоть и не хотелось останавливаться в людных местах, но все равно следовало хорошо отдохнуть и поразмыслить о сложившейся ситуации: наметить маршрут, решить, как действовать дальше.
Собравшись с духом, я заехал во двор. Нарцисса пришлось отдать на попечение вертлявому мальчишке-конюху, предварительно заплатив десяток медяков, причем пять из них я дал пареньку именно за то, чтобы он обращался с моим конем более почтительно, чем с остальными. Затем, тяжело вздохнув и набравшись смелости, я вошел в здание постоялого двора. Оказавшись в просторном и хорошо освещенном зале, огляделся по сторонам. В помещении было довольно шумно. Нет, здесь не орали и не дебоширили, но разговоры большого количества людей сливались в гомон, да и местные музыканты старались вовсю. Никто даже не обратил внимания на нового посетителя. Лавируя между столами, я двинулся к барной стойке.
Меланхолично протирающий стакан, пухлый, как все трактирщики, хозяин двора обратил на меня внимание, только когда я подошел к нему чуть ли не вплотную.
– Чего-нибудь желаете? – спросил он, не отрывая глаз от стакана.
– Свободные комнаты имеются?
– Да, три криона за ночь. – Человек наконец оставил в покое посуду и окинул меня скептическим взглядом.
У меня вдруг родилась интересная идея, в воображении нарисовалась примерная картинка моего будущего поведения. Ведь никто не осмелится чинить препятствия по дороге богатому эльфийскому дворянину, даже вопросов лишних задавать не станут. Наши вельможи очень мнительны, и если им покажется, что их ненароком оскорбили, пусть даже неосторожным взглядом, – сразу отвечают сталью. И зачастую закон оказывается на стороне эльфов, иначе может разгореться международный скандал. Правительство моей родины не простит империи наказания дворянина, уж больно трепетно оно относится к своему высшему свету. И это неудивительно: народ Даллирии и так немногочислен, а самые талантливые эльфы, как правило, рождаются среди аристократии.
Потому, изобразив на лице крайнюю степень раздражения, я с презрительной интонацией процедил:
– Приготовь лучшую комнату. И чтобы утром меня ждала горячая ванна, а одежда была выстирана и высушена. Также ужин на стол, и достань бутылку самого дорогого вина из своего погреба. Надеюсь, твой повар меня приятно удивит. Исполняй. – Я швырнул на стойку вызывающе звякнувший золотой.
От удивления глаза у трактирщика сделались не меньше той самой монеты, но он быстро взял себя в руки: поклонившись и чуть не расшибив лоб о столешницу, затараторил:
– Не извольте беспокоиться, ваша светлость! Все будет готово сию же секунду в лучшем виде!
Удовлетворенно кивнув, я вальяжно прошествовал к понравившемуся мне столу. Точнее, место я себе выбрал не из эстетического чувства, а из соображений безопасности. Это был самый дальний и слабо освещенный уголок. Я сел так, чтобы за спиной у меня оказалась стена и была возможность держать весь зал в поле зрения.
За столом развернул большую карту материка Мидлона, занявшую почти полстола. Благодаря крупному масштабу на карте были помечены основные тракты и некоторые самые большие дороги империи. Так как в путешествии я решил изображать богатого аристократа, следовало наметить маршрут так, чтобы продвигаться по оживленным дорогам и останавливаться в крупных городах. Чем я, собственно, и занялся, рассматривая карту и расставляя на ней метки. Когда путешественник не скрывается, он вызывает меньше подозрений. Мое занятие прервал слуга, принесший обед. Парень, держа в руках поднос, неуверенно промямлил:
– Господин, разрешите…
Я молча убрал со стола карту, дав ему возможность расставить блюда.
Так, посмотрим, что тут у нас? Хм, а повар действительно постарался, приготовив нежные кусочки телятины в кисло-сладком соусе. Также здесь имелось несколько видов закусок. И всю эту славную картину украшала бутылка красного вина.
Ужин оказался воистину отменным. После того как расторопный слуга убрал со стола, я снова развернул карту и принялся мысленно прокладывать свой путь через Арвалийскую империю, потягивая благородное вино. Мысленно я уже почти добрался до границы, но тут взгляд скользнул по карте в поисках гор. Всмотревшись в полосу земли между границей империи и горами кроверов, я чуть не поперхнулся вином.
