Стэн Николс - Воины Бури
Мешок распоролся. Опешивший Страйк смотрел, как пятилучевая звезда, вращаясь в воздухе, падает на траву. Инстинктивно пытаясь закрыть мешок рукой, он рванулся вперед. Но было слишком поздно. Четыре соединенных звезды тоже глухо стукнулись о землю. Кончиками пальцев он успел лишь коснуться их, и звезды покатились в сторону.
Сзади в рощу уже ворвались Поли. Страйк увидел, как зеленая звезда ударилась о кочку и подскочила вверх. Кто-то выбрался из воды и укрылся в деревьях.
Росомахи не заметили эту таинственную фигуру.
Страйк что было сил тянулся к зеленой звезде. А дотянувшись, не рассчитал движение и толкнул ее в сторону все еще катящихся по земле соединенных звезд. Наконец, сделав последний отчаянный рывок, он поймал беглянок и прижал к груди.
И не столько услышал, сколько почувствовал, как звезды с щелчком соединились. Головоломка оказалась собранной.
А потом реальность словно ветром сдуло.
21
Вокруг была чернота. Пришло ощущение сильного холода, а желудок у Страйка сжался, как будто он падал. В ушах так звенело, что больше он ничего не слышал. Он протянул руку, чтобы ухватиться за что-нибудь, но под руку ничего не попадалось.
И под ноги – тоже.
И вообще ничего не было.
А потом под ногами оказалась опора.
Оступившись, Страйк полетел вперед и зарылся руками во что-то холодное и ослепительное. Это было что-то знакомое.
Снег.
Это был снег. А над ним – облако, мало чем отличающееся от снега, такое же легкое и белое. Там, где всего несколько мгновений назад была уходящая ночь, теперь царил белый день. Низко над южным горизонтом навис тусклый диск, который вполне мог быть солнцем.
Паника ринулась в сердце Страйка.
Он крикнул, но не услышал собственного голоса. На какое-то мгновение ему показалось, что он вообще оглох. Потом вдруг донесся ревущий звук, и Страйк понял его происхождение. Вокруг со свистом носился арктический ветер, взметал снежинки, ударял в лицо, трепал одежду. Прищурившись, Страйк различил скрюченные фигуры, которые были другими Росомахами.
Поднимаясь на колени, он почувствовал, как ветер сбивает его с ног. Он встал, собрал драгоценные звезды, которые опять валялись на земле. Потом пробрался к Джапу и Коилле.
Те делали первые попытки встать. Цепляясь друг за друга, они заговорили одновременно.
Главными были два вопроса – «Где мы?» и «Где остальные?
Вскоре в поле зрения появились другие Росомахи. Они сбились в кучу на склоне, который защищал их от самых жестоких порывов ветра. Метель завывала у них над головами, и, чтобы быть услышанными, приходилось кричать во весь голос.
– Что происходит? – проорал Хаскер.
– По-моему, мы угодили в снежную яму, – Страйк стучал зубами от холода.
– Что? Как?
Коилла, которая в тщетной попытке согреться обхватила себя руками, сказала:
– К чему философские дебаты? Надо подумать о том, как не замерзнуть до смерти.
Несколько солдат, унося ноги от Поли, успели прихватить одеяла. Некоторые же, вроде Страйка и Коиллы, были слишком заняты в тот момент. Даже когда запасливые поделились своими одеялами и запасной одеждой с остальными, все равно никто не согрелся.
– Джап, – немеющими губами едва слышно позвал Страйк, – как ты насчет того, чтобы найти место повыше? И посмотреть с него? И разобраться, где мы?
– Есть, капитан! – дворф, спотыкаясь, скрылся в зубах метели.
Прижимаясь друг к другу, чтобы согреться, орки пытались понять, что с ними произошло.
– Это все проклятые звезды, – пробормотала Коилла.
– Если уж на то пошло, именно благодаря звездам нас не разрезали на кусочки, – сказал Элфрей.
– Да, для того, чтобы мы целиком замерзли здесь, – едко вставил Хаскер. – Где бы это здесь ни находилось.
Страйк заметил:
– Похоже, это северный ледник. Солнце было почти точно на юге, но я не знаю, утро сейчас или вечер.
Окостенелыми синими пальцами он сунул соединившиеся звезды в мешок, потом вспомнил, что Коилла его разрезала. Тогда он затолкал их под куртку, надеясь, что не упадет на них, если поскользнется. Наконец он нашел перчатки, которые раньше засунул за пояс.
– Мы выясним это достаточно скоро, – сказал Элфрей. – Если проживем так долго. – Его посетила мрачная мысль. – Может, это Дженнеста? Такие фокусы в ее духе.
– Нет. – Твердый тон Коиллы умеряла мелкая дрожь от холода. – Если она способна на подобное, то почему бы просто не сделать так, чтобы мы оказались у нее в лагере? Вместе со звездами?
– Гадать бессмысленно, – решил Страйк. – Мы слишком мало знаем.
Он плотнее завернулся в меховую куртку. В этом месте такой одежды было откровенно недостаточно.
– Что у нас есть из запасов?
После краткой возни на божий свет показались несколько полосок сушеного мяса, а также пара крошащихся горбушек и две фляги со спиртным. Для двадцати четырех голодных ртов этого, мягко выражаясь, было недостаточно.
Стараясь скрыть разочарование, Страйк глянул на одного из рядовых, кутающегося в одеяло.
– Калтмон, пойди и посмотри, что там с Джапом.
Рядовой с ворчанием удалился в сугробы. Ветер чуть было не сдул его, когда он достиг верхнего края котловины. А вскоре он уже возвращался, с Джапом, который следовал за ним по пятам.
Дворф быстро сбежал вниз, потирая руки. Потом засунул окоченелые пальцы под мышки.
– Здесь много расселин, – стуча зубами, проговорил он. – Над некоторыми снежные мосты, но они не выдержат веса орка. Однако мне кажется, я знаю, как добраться туда. – Он кивнул в направлении, которое, по мнению Страйка, было юго-востоком. – И еще, мы довольно высоко. – Когда Джап говорил, пар от дыхания кристаллизовался у него на бороде.
– Что-нибудь еще видел? – осведомился Страйк.
– Нет. Никакого дыма. Никаких других признаков жилья. Мне показалось, будто в одном месте что-то движется. Но что бы это ни было, оно держалось в сильном отдалении.
– Ясное дело, – сказал Хаскер. – При виде тебя любое существо, у которого есть хоть какие-то мозги, постарается держаться в отдалении.
Джап не потрудился отвечать на этот выпад. Этого одного было достаточно, чтобы Страйк понял, как сильно Росомахи страдают от жестокого холода.
– Отлично, – заключил он. Прежде всего надо выбраться из этого чертового ледника и найти укрытие.
По двое они пустились в путь, вслед за Джапом, который прокладывал дорогу по своим собственным прежним следам.
Через очень короткое время глаза у них так устали от белизны, что Росомахи стали видеть беспрерывно мелькающие белые точки. Оступаясь и проваливаясь в покрытые тонкой коркой сугробы, они двигались на юго-восток. Казалось, прошла вечность. Наконец они дошли до утеса, с которого открывался широкий вид на окрестности.
