Иван Васильев - Ещё один шанс
Любимая учительница, погрузившись в свои мысли, улыбалась и кому-то кивала головой.
— Вы, себе, такое, можете представить? — воскликнул Рязанцев, пытаясь её разбудить. — А, у меня, в отношении деревни и её жителей, большие планы. Но, как их выполнять, не имея знаний! Хотя бы начального школьного образования. А ещё лучше — пятого-седьмого класса. Я начал искать человека, способного взяться за эту работу. Долго думал, кого пригласить. И, тут, вспомнил, про Вас. Вот, у кого, огромный опыт педагогической деятельности!
Путешественник во времени возбужденно начал ходить по комнате махая рукой.
— Вы же, сейчас, нигде не работаете? Будем считать, что, все последние годы, находились в творческом отпуске. Успели соскучиться по любимому делу! Самое время, заняться чем-нибудь особенным! Да! И, деньги, Вам, не помешают! А, это, уникальная возможность, хорошо заработать! И, это, ещё не всё! В результате поездки проведёте этнографические исследования. По результатам экспедиции напишите научный трактат или диссертацию. Вот, Вам, и ученая степень!
Алексей остановился возле какого-то шкафа. Внимательно посмотрел на него. Прокашлялся.
— Короче, предлагаю хорошо оплачиваемую командировку в далекую, заброшенную во времени и пространстве деревню… — Повышенную зарплату, и карьерный рост также обещаю, — с гордостью произнес бывший ученик свои последние доводы.
Гость обернулся к старушенции. Глубоко вздохнул.
— Ну, согласны? Договорились? Быстро, собирайтесь! Время не ждет!
— Молодой человек, Вы, говорите, так, увлекательно. Я бы, согласилась, на эту экспедицию, лет тридцать — сорок назад. Хозяйка квартиры легонько постучала костылем по полу. — Ну, а нынче… Я, не могу, куда-либо ехать и кого-то учить. Здоровье, у меня, не то. Хожу еле-еле. Говорю с трудом. Живу на одних лекарствах.
— Жаль! Очень, жаль! — Рязанцев поближе подошел к женщине. Внимательно посмотрел на неё. Улыбнулся. — А мне казалась, что, именно, моя первая учительница, которой, я всегда восхищался! Именно, она, с радостью, примет моё предложение.
— К сожалению, Алексей, ты, ошибся. — глубохо вздохнула старушка. Погладила рукой салфетку на столе. Подвинула с места на место вазочку с конфетами. — Но, знаешь, я могу порекомендовать кого-нибудь из школы. Помоложе. Попытаюсь уговорить поехать с тобой. Но, как говорят, теперь, перед тем как устраиваться на работу… Сколько, там, платить будут?
— По расценкам времени, в котором находится деревня, зарплата составит двадцать пять рублей, — гордо произнес сельский работодатель. — От себя сверху, готов доплачивать, за внеклассную работу, пятнадцать рублей. И, за группу продленного дня, если такая возникнет — наброшу ещё десять-двенадцать.
— Но, это, не серьезно! — перебила гостя Татьяна Сергеевна. — За такие деньги, сейчас, вряд ли кто согласиться работать. И особенно ехать в далекую глубинку. Даже, если учитель будет на пенсии.
— А, у меня, как у работодателя, есть бонус! — продолжал гнуть, как ни в чём не бывало, свою линию настырный гость. Он с вальяжностью подошел к столу и сел за него, положив ногу на ногу.
— И, какой же? — с упреком переспросила пожилая учительница.
— Я верну, этому человеку, радость новой жизни…. молодость — пришелец гордо поднял подбородок и начал загадочно улыбаться.
— Ну, не знаю? Странный, Вы, какой-то? — хозяйка квартиры сняла очки и недоверчиво посмотрела на бывшего ученика. — И, кому, такое, можно предложить? Кто будет работать, в наше время, за радость жизни?… Может студенты или практиканты?
Бывшая учительница снова начала двигать на столе посуду.
— Ох! Не знаю? Не знаю? — вздохнув, несколько раз, произнесла она. — Давайте, лучше, пить чай! Свежезаваренный, с целебными травами… Желудок прочищает. От гепатита поможет…
— Какой, к чертям, чай! — внезапно выругался странник. Он резко вскочил со стула. — У меня, работы, по горло! Времени, ни на что, не хватает! А, она, тут, расселась! Чаи, распивать собралась! Так! Предлагаю, для продолжения беседы и убеждения сомневающихся в моих способностях, сменить место общения. Собирайся, Татьяна Сергеевна! Мы уходим!
— Как же я? Куда же я? — заволновалась старушка. — Я не могу! Я не пойду! Я не хочу!
Странник схватил её на руки и быстро понес в направлении внезапно возникшего межвременного проёма.
— Моя палка! — воскликнула хозяйка квартиры, уронив клюку. — И, оставьте меня в покое… — успела произнести она, прежде чем потеряла сознание.
Два часа спустя. В лесу, на поляне. В тридцати километрах от старой Москвы.— Где, я? — произнесла худенькая, высокая девушка, подымаясь с травы и оглядываясь по сторонам.
— Кто, Вы? — обратилась она к синеглазому парню сидевшему недалеко от неё.
— Татьяна Сергеевна, мы, с Вами, так и не договорили… — незнакомец произнес фразу, голосом её бывшего ученика.
— Что со мной? — она взглянула на руки. Подняла их и быстро ощупала лицо. Затем сунула руку в карман халата и достала зеркало. Посмотрелась в него и… упала в обморок.
* * *Недалеко от деревни, на вытоптанной площадке в два ряда, друг за другом расположились несколько человек. Чуть присев они приняли стойку «всадника» и выполняли упражнения из неизвестной японской борьбы, под чудным заморским названием, карате. Занятие проводил старший ученик, заслуженный обладатель первого дана — Федор. Голова «гуру» была повязана белой лентой. Выпущенная из штанов рубаха несколько раз была обмотана длинным белым поясам. В разговоре учителя с учениками постоянно проскальзывали незнакомые, иностранные слова. По-русски преподаватель старался говорить мало. И, если говорил, то слова произносил резко, с выдохом. Иногда сэнсэй выдавал какую-нибудь философскую мудрость, поддерживая новичков и повышая свою значимость.
Посмотреть на «диво заморское», тренировку новых дружинников барина, собралось большое количество ребятишек и молодых девушек. Зрители, стоявшие в стороне от занятий, с большим интересом обсуждали происходящие событие. Некоторые пытались повторять неизвестные движения. А многие просто томно вздыхали и приглядывались к потенциальным женихам! Тем более посмотреть было на что.
Не обращая внимания на восторженную поддержку болельщиков, со стороны занимающихся бойцов доносились недовольный ропот и стоны.
— Федор, я уже больше, не могу! У меня, ноги трясутся, и спина затекла, — громче всех возмущался длинный Василий. Расставив ноги коромыслом, он пытался изобразить наездника на лошади. — Я сейчас, точно умру! Сил нет, терпеть! Сколько можно, издеваться над людьми! Ну, можно я на травке полежу? Или, хотя бы, вон, у той березки постою?
