Анна Гринь - Проклятие Ашарсы
— В разных местах, малышка, — добродушно отозвался Клант и добавил уже кому-то из толпы: — Нет, на востоке все спокойно. И в Дрюссере армия не стоит.
— А Рэнд где? — воскликнула Эмма.
— О чем ты? — удивился блондин.
— Так он еще осенью уехал тебя искать! — протараторила малышка.
Легарды замолчали, и эта резко упавшая тишина напугала меня до смерти. Вдруг стало ясно, что что-то произошло. Толпа расступилась, и в доли секунды передо мной оказался запыленный серый камзол. Смотреть выше я не могла, просто не было сил встретиться с киашьяром взглядами.
— Вира, это правда? — тихо вымолвил Клант. В его голосе так отчетливо слышался страх, что я не выдержала и, задрожав, быстро кивнула, чтобы не дать себе расплакаться.
— Да, он улетел еще тогда. До него дошли вести, что ты пропал, — рассказала Кириа. — Он отправился на юг, куда собирался ты… И больше мы о нем ничего не знаем. Я писала родителям… Что произошло, Клант?
— Давайте поговорим наедине, — немного помолчав, предложил легард. Толпа за его спиной недовольно всколыхнулась, но никто не помешал нам уйти.
В домике Алия быстро расставила на столе какую-то еду, но никто из нас даже не смотрел в сторону тарелок.
— Говорите… еще осенью? — переспросил Клант, первым нарушив затянувшееся молчание. — Незадолго до этого я получил от него последнюю весточку, но не смог отправить птицу обратно.
— А где ты был? — взвилась Кириа. — Мы так волновались!
— Ты точно хочешь это знать? — легард тяжелым взглядом пригвоздил девушку к месту. — Ну, что ж… Рассказывать особо нечего, но не думаю, что вам это все придется по душе.
— Не томи только, — простонала рыжеволосая легарда. — Ты бы знал, как мало нам известно! Никто не желает ничего рассказывать. Живем здесь, как на краю земли. Там что-то происходит, возможно, даже война, а мы здесь и… ничего не знаем.
— Не случилось войны, не переживай, — отмахнулся Клант. — Я это знаю не понаслышке. Когда вы выехали из Лесса, я отправился вслед за убегающими Изгнанными и обнаружил, что они все двигались в сторону старой крепости на юге. Крепость такая древняя, что ее стены от любого толчка способны развалиться, а название давно исчезло, как и защитники стен. Когда мы приблизились, то не обнаружили ни единой живой души, как снаружи, так и внутри. Я приказал воинам оставаться в крепости, а сам отправился облететь окрестности. Запустение показалось мне слишком странным. Потребовалось трижды обогнуть замок, прежде чем я понял, что же меня беспокоит. Задолго до нашего прилета кто-то подготовил изумительную иллюзию, скрывшую многочисленные следы чужого пребывания.
Во внутреннем дворе рядами выстроились телеги с провиантом. Не древние рассохшиеся деревяшки с превратившимися в труху бочками и ящиками, а свежайшие овощи, кукарекающие в корзинах петухи, целая гора хлеба в холщевых мешках, поросята. Всего того количества хватило бы, чтобы прокормить сотню воинов в течении как минимум нескольких дней.
В замок я вернулся, готовый ко всему и не был удивлен, когда меня встретили не воины Лесса, а кэрраки, прикрытые их личинами. Однажды столкнувшись с кэрраками, обмануть меня вновь не получилось. Расправиться удалось не со всеми. Тяжело сражаться, когда противник не знает ни боли, ни страха…
В какой-то миг я даже начал опасаться, что не выдержу. Эта живая и ничего не ведающая ярость напугала меня. Как удалось ускользнуть — не спрашивайте. Это тоже не было лучшим выходом для меня. Узкими коридорами замковых подземелий я проскользнул в какие-то пещеры, уходящие на десятки метров вглубь горы, и только потом узнал, куда попал. Вира, думаю, ты уже догадалась?
Я лишь согласно кивнула и вся словно подобралась, готовая к любым подробностям в рассказе легарда.
— Дальше пришлось действовать осторожнее. Кэрраки знали те места лучше, но они все же мертвы… Мне попался узкий проход, идущий вдоль основных коридоров. По нему я и брел, стараясь создавать как можно меньше шума, — продолжил свое повествование Клант. — Правильнее было уйти и вернуться уже с армией, способной противостоять даже воинству из кэрраков, но я быстро отбросил эту мысль — мне нужно было узнать как можно больше. Интуиция вела меня все глубже и глубже, пока не стали слышны какие-то смутные звуки. Эх! Я не буду рассказывать вам все для вашего же блага.
— Джеймен создал армию кэрраков? — еле слышно озвучила я, хотя не сомневалась, что растолковала свои сновидения правильно.
— Да… — опешил киашьяр. — Как ты узнала?
— Я это видела, — пришлось признаться мне. — Много месяцев назад. Не знаю, так ли точно поняла… Я видела много легардов, обессиленных и неподвижно распластанных на полу… Их по одному взваливали на белый плоский валун в центре… Описать то, что происходило потом, не могу. Это страшно. Ужасающе. Женщины. Дети. Да, они все были теми, кого вы называете Изгнанными. Но они тогда были живы и хоть что-то чувствовали. Мне жалко их. Очень жалко. Может это и не правильно. Но я видела их страх, боль и отчаяние. Они не хотели такой участи…
— О чем вы? — всхлипнула Кириа. — О чем ты, Вира? Ты не говорила… что видела что-то подобное…
— Тебе лучше никогда не узнать и не увидеть этого, Кир, — вздохнул Клант. — Хорошо… Хорошо, что ты знаешь, Вирена. Да, ты права. И… мне тоже было их жаль… Трудно объяснить… Так сложилось. Мы не в ответе за наше прошлое, за действия предков, если только мы не принимаем их сторону. То, что произошло в подземных пещерах, оказалось не тем, чего я ждал. Там не было армии Изгнанных, готовых сражаться. Не было злобных тварей, многие столетия таивших свои коварные планы. Я видел только легардов, которые хотели жить как все, не знать угнетения и гонений. А потом… Они испугались и попытались спрятаться, получить совет у сильного. Эти растерянные легарды посчитали, что в лице Джеймена найдут опору… А он… Я не знаю, что произошло, когда он понял, что никто не будет воевать…
— Он был в бешенстве, — уверенно кивнула Кириа и погладила по голове притихшую Эмму. Девочка во все глаза уставилась на нас, явно не до конца понимая, о чем мы говорим.
— И тогда… — начала я, но замолкла, боясь озвучивать свою догадку.
— Тогда Джеймен начал создавать свою безвольную, но куда более многочисленную армию. Вместо каждого из перепуганных и боязливых легардов у него появлялось двое или трое марионеточно преданных созданий. Тот камень, что ты видела белым, Вирена, перекрасился в алый от числа убитых и замученных, — как выплюнул, произнес киашьяр. — Я никогда не думал, что Джеймен настолько жесток. Он собственноручно… Он собственноручно убил очень многих. Его приверженцы делали тоже самое. Я слышал крики тех, кто был готов идти в армии Джеймена, но не превращаться в кэррака. Легарды в страхе соглашались погибнуть в бою, а не на жертвенном камне. Но кто их слушал? Кто слушал мужей, просивших не трогать их жен и детей? Кто слышал крики женщин, закрывающих своим телом малышей? И кому было дело до того, какой ужас испытывают крошечные создания, успевшие научиться выговаривать лишь несколько слов?
