Начала - Шибанов Виктор
– Многоуважаемый господин Лайон, вы меня поражаете! Это уж слишком! Всю жизнь я знала вас как человека разумного – и вдруг слышу от вас пересказ самых низкопробных базарных слухов! – окончательно вышла из себя Элениэль.
– Ну ладно тебе, не кипятись! – Амин, стараясь успокоить подругу, попытался примирительно взять руку девушки, но эльфийка раздраженно ее отдернула. Волшебник повернулся к старику: – Почтеннейший господин Лайон, а что это за эльф, в розыск объявленный?
– Просто какой-то отщепенец! – резко сказала Элениэль, не дав ответить Лайону. – Возможно, его имя Ак-Лим. Высокий, светловолосый, средних лет – по нашим, эльфийским меркам, конечно. Его разыскивают в Далле уже полтора года, подозревая в кражах редких драгоценностей и в трех убийствах. Убийства, правда, стали происходить лишь недавно, последние полгода. Я слышала, что он проходил обучение магии в Гильдии одного из Ста Городов, но где именно, точно не известно. Оттуда его вроде бы изгнали за какие-то эксперименты с запрещенными заклинаниями.
– Надо же, сколько ты о нем, оказывается, знаешь! – удивился Амин.
– Последняя жертва была отравлена. Мне пришлось устанавливать, что за яд был использован, – сухо объяснила девушка.
– Ак-Лим, Ак-Лим… – пробормотал волшебник. – А если перевернуть, по слогам, то получится Ка-Мил… Камил – так ведь звали того эльфа, о котором нам рассказывали родители Вайрана! Если не ошибаюсь, он тоже высокий и светловолосый, средних лет…
– Под это описание подходит половина эльфов мужского пола! Вот если бы это был эльф-коротышка, кривоногий и лысый – тогда нам было бы гораздо легче его отыскать. Нет, заявляю еще раз – и последний, слышите? – отчеканила Элениэль. – Милисента – самая уважаемая магесса в Гильдии. Так же, как и господина Торуса, ее чтят маги не только Далла, но и многих других городов. Ни Архимагистр, ни его Первый Помощник не могут иметь никакого отношения к Ордену Света!
– Хорошо-хорошо, – примирительно пробормотал Амин. – Не хочешь ли ты тогда прямо спросить ее, где Вайран?
– Ты что, совсем сошел с ума?!.. – Эльфийка вскочила, стул с грохотом опрокинулся.
– Тогда придется проследить за ней, – спокойно сказал волшебник.
Девушка бросилась к выходу, но, остановившись на пороге, обернулась:
– Хватит с меня твоих авантюр! Никакого толку от этих походов по убогим часовням и заброшенным гробницам нет и не будет. Я не собираюсь больше участвовать во всем этом!
Дверь с грохотом закрылась. Волшебник и торговец переглянулись.
– Если я попрошу, сможете ли вы повторить перед другими свидетелями то, что рассказали только что? – прямо спросил Амин старика.
– Да простит меня досточтимый волшебник, – Лайон опустил глаза, – но всего лишь ничтожный торговец я. Что слово мое против магессы могущественной значить будет? И что повторить смогу я – сплетен пустых пересказ? Осмелюсь предположить, что и для волшебника молодого ничего хорошего из обвинений этих не выйдет.
– Пожалуй, что так. – Амин печально посмотрел на захлопнувшуюся за Элениэль дверь. – Похоже, разбираться дальше, что же случилось с Вайраном и по чьей вине, я буду один… Да и еще вопрос – перед кем высказывать все эти предположения… Не перед Советом Гильдии же во главе с Торусом и Милисентой!
Лайон с сочувствием взглянул на расстроенного волшебника:
– Но ведь способы многие есть, дабы задуманное для друга своего совершить. Охотники ведают – хищного зверя тем для жизни своей безопасней выслеживать, чем дальше от него находишься сам. Ибо если знаешь ты, где враг твой, а он о тебе нет – сила твоя возрастает стократно.
– Если я правильно понял, – юноша вздохнул: красноречие торговца иной раз делало его слова маловразумительными, – то мне нужно, оставаясь незамеченным, проследить за Милисентой и Торусом, чтобы найти доказательства их вины?
Старик осторожно кивнул.
– Ничего не выйдет. – Амин встал. – Во-первых, они оба прекрасно меня знают. Во-вторых, для этого нужно каждый закоулок в Далле знать – а я здесь чужой.
– Добрейший господин волшебник давней знакомой моей, что в гневе покинула нас, друг и товарищ. Помимо того, немало ему за спасение благодарен я – и меня, и товаров моих в толчее у ворот городских во время событий двухлетних. Непризнанна истинной гильдией Гильдия Воров, но все же могущественна сила сия. – Торговец умолк и с опаской посмотрел на Амина. Тот внимательно слушал, не показывая ни малейшего негодования, и Лайон продолжил: – Но не любой обратиться к ней может. Запомни, надобно тебе отправиться к рынку Ковровому и там, в полуденный час, Парсу Хромого найти. Через него проблемы свои разрешить ты попробуй. А чтобы с тобой разговаривать стал он, от Лайона поклон ему передай и вот этот предмет покажи.
Старик протянул юноше, который теперь был явно озадачен всем сказанным, небольшую серебряную статуэтку в мизинец высотой. Это была искусно сделанная кошка – мастерство ювелира было столь велико, что, казалось, животное сейчас выгнет спину дугой и замурлычет.
– Благодарю, – растерянно сказал Амин, разглядывая статуэтку. – Доходили до меня слухи о воровской Гильдии, но я был уверен, что это пустая болтовня. Да… но, чтобы успеть к полудню, я должен поспешить. Пожалуй, перед тем как идти на рынок, мне лучше переодеться во что-нибудь более подходящее.
Поклонившись старику, который склонился в ответном поклоне, волшебник покинул лавку и быстрым шагом направился в сторону «Семи Тарелок», размышляя по дороге о том, не подыскать ли пристанище подешевле – похоже, в Далле ему придется пробыть еще немало времени.
«Срочно приказываю явиться в Гильдию. М.».
Амин без труда узнал этот почерк – этой ночью он видел его на полях «Сфер Разума». Записка с единственной фразой, обнаруженная им на столе в крошечной комнатушке, снятой у Гармиша, попала туда самым таинственным образом. По крайней мере слуга, отвечавший за жилые номера, клялся, что единственный ключ от комнаты находится у самого волшебника.
Решив не запугивать и без того трясущегося от страха при виде разгневанного мага мальчишку, Амин, так и не переодевшись, едва ли не бегом отправился ко Дворцу Гильдии. Не столько потому, что стремился исполнить приказ магессы, сколько из-за того, что надеялся успеть до полудня на Ковровый Рынок.
По дороге, однако, в голове у юноши вертелись две мысли – что же из произошедших событий известно Милисенте, а также стоит или нет заходить к Элениэль. К тому времени, когда перед Амином оказались ступени Дворца, он пришел к выводу, что, будь Великий Алхимик в курсе их последних приключений, в комнате его поджидала бы не записка, а отряд боевых магов с предписанием об аресте. К подруге Амин решил не заходить – ни до, ни после разговора с магессой, чтобы лишний раз не бросать на девушку тень подозрений.
Охрана сразу пропустила волшебника, стоило ему лишь назвать свое имя. Один из стражников оказался настолько любезен, что довел Амина до кабинета Милисенты. Правда, поглядывая на провожатого, мрачного мужчину лет сорока, волшебнику показалось, что ему не столько показывали дорогу, сколько конвоировали.
Оставив волшебника у высокой, украшенной затейливой резьбой и серебряными накладками двери, стражник удалился. Амин же, собравшись с духом – предстоящая встреча не нравилась ему все больше и больше, – негромко постучал. Никто не ответил, и юноша, вздохнув с облегчением (исполнив распоряжение явиться, ему, кажется, при этом удалось избежать встречи с магессой), уже собрался было уходить, как дверь беззвучно отворилась.
– Можешь войти, – раздался из кабинета низкий женский голос.
Еще раз вздохнув, но уже совсем по другому поводу, волшебник вошел в апартаменты Первого Помощника Главы Гильдии Магов Далла.
Кабинет был велик и в то же время показался Амину весьма уютным. Возможно, прежде всего благодаря множеству изящных изделий, несомненно, вышедших из рук самых лучших мастеров прошлого. Элениэль упоминала о том, что магесса – известная ценительница и коллекционер древностей. Но юноша и вообразить не мог, насколько их здесь было много. В лавке Лайона, пожалуй, товаров было лишь немногим больше. О том, что Милисента является Великим Алхимиком, напоминал только внушительных размеров серебряный щит, украшенный золотым символом Алхимии – ретортой с вырывающимися из нее клубами пара. Щит висел на стене прямо напротив двери, а под ним, удобно устроившись в старинном кресле, больше походившем на трон, сидела магесса.
