Андрэ Нортон - Магия Мохнатых
Человек вновь двинулся вперед, и теперь Кори разглядел, что он одет не только в пушистую шкуру, покрывающую его голову и плечи, но и в штаны из оленьей кожи, какие изображаются в исторических книгах про индейцев.
У него не было ни ружья, ни даже лука со стрелами, какими пользуются дядюшка Джаспер и Нед. Нет, в одной руке он держал шест, увенчанный перьями, вроде того, что Кори видел в той расщелине, и эти перышки колышутся на ветру. В другой руке коробка из черепашьего панциря, совсем как та сломанная, закрепленная на рукояти, и индеец потряхивает ею. Он движется не прямо вперед, а делает быстрые короткие шажки, два вперед, один назад, словно в каком-то танце.
То беспокойство, которое Кори ощутил в расщелине, вернулось. У мальчика появилось странное, пугающее чувство, что хотя этот человек в маске и не имеет полевой подзорной трубы и даже не глядит в ту сторону, где на нагретой лучами солнца скале спрятался Кори, он знает, что мальчик следит за ним, и поэтому он разгневан.
Может… может, это и есть Черный Лось? Но ведь дядюшка Джаспер и мистер Бейнс, они оба утверждают, что Черный Лось — глубокий старик. Почему-то Кори не показалось, что этот танцор в маске стар — нет, движется он слишком быстро, слишком легко, хотя, конечно, Кори не может видеть его лицо.
Только теперь мальчик расслышал какой-то тихий звук и резкое потрескивание. Кори захотелось соскользнуть вниз со скалы, чтобы она осталась бы между ним и танцором. Но в это же мгновение он уже не мог пошевелиться — руки и ноги мальчика не подчинялись его испуганному разуму.
Увенчанный перьями шест в руке танцора начал раскачиваться взад-вперед, и Кори следил за ним, помимо воли.
Страх его стал сильнее. Назад и вперед, назад и вперед… теперь этот странный тихий звук стал громче, и мальчику показалось, что он уже почти различает слова, хотя не может их понять. И он должен… нет! Уж в этом-то он уверен.
Он принялся сражаться с тем, что, казалось, удерживает его руки, прижимает подзорную трубу к глазам. Он не должен следить за этим раскачивающимся шестом… С усилием Кори удалось опустить подзорную трубу. Он сидел на самом солнцепеке, продрогший, тяжело дыша, словно только что выбрался из ледяной воды горного ручья, в котором решил искупаться.
Зато теперь, когда он снова отважился посмотреть, бизоны выглядели просто маленькими коричневыми пятнышками. И он совсем не различал танцора в маске койота. С приглушенным вздохом облегчения Кори соскользнул вниз на противоположную сторону скалы, радуясь уже тому, что между ним и долиной поднялась дополнительная стена, а потом побежал к джипу.
Опять он вскарабкался на сиденье, пальцы вцепились в руль, его всего трясло. Ведь этот индеец… он был реальным! Но постепенно мальчик почувствовал поднимающееся внутри тепло, он согрелся и наконец расслабился.
Кори не знал, как долго он просидел так. Но солнце поднялось уже высоко, вовсю палило над головой, и когда он проголодался, то в конце концов приподнялся, чтобы достать коробку с завтраком. Мысленно он снова и снова возвращался к увиденному или к тому, что, ему казалось, он увидел. Бизоны… три взрослых и один теленок, а потом еще и человек, танцующий в маске койота. Он не сомневался, почти не сомневался, что все это он видел. Но все же, было ли это реальным?
И существует только один-единственный способ выяснить это — отправиться туда вниз самому и посмотреть. Даже если они все и ушли к этому времени от водопоя, то ведь должны же остаться их следы. Но… сможет ли он?
Кори медленно покрутил головой справа налево, и вновь по позвоночнику пробежали мурашки озноба. Здесь все кажется таким миролюбивым… обыкновенным — именно здесь. Мальчик развернул один из больших сэндвичей и сидел с ним в руках, так и не откусив. Если он не отправится туда — и немедленно, — то уже никогда не пойдет.
А если он не сделает этого, то тогда только это ему и останется вспоминать, — что Кори Олдер оказался трусом. И то, в чем он полностью не признался себе вчера после случая с лошадью, после того, что чувствовал в темноте ночи, когда услышал все эти странные здешние звуки, теперь стало очевидным. Кори Олдер — трус… мальчишка, с которым дядюшке Джасперу было бы стыдно ходить вместе. А как же папа — папа, у которого две медали за храбрость, — что подумает он, если узнает о чувствах Кори именно в эту минуту? Боится лошади, темноты, зверей, самого этого места?
Отец уж точно немедленно направился бы туда, вниз. И нашел бы следы. Он не стал бы уворачиваться от встречи с бизонами или тем танцором с увенчанным перьями шестом и в маске койота. Уж этого бы папа — или дядюшка Джаспер — точно не сделали.
Кори положил сэндвич на сиденье и на негнущихся ногах выбрался из джипа. Он прикусил нижнюю губу, пальцы сжались в кулак. Мальчик осторожно направился в сторону скалы, однако в этот раз без подзорной грубы. Нет, он не будет рассиживаться вдалеке и глядеть в нее, он… он пойдет туда!
От ходьбы мальчик перешел на бег, он понял, что должен поспешить, пока полон решимости, иначе ему придется бесславно возвращаться к джину. Он бежал с опущенной головой, уставившись в землю, и небольшой ручей служил ему проводником, указателем к большему потоку.
Мальчик пробежал мимо скалы, и высокая трава начала хлестать по ногам. Все это время он прислушивался, надеясь уловить тот звук, что издавал танцор. Однако услышал лишь далекий крик какой-то птицы.
Кори попетлял среди высокого кустарника и почти упал, зацепившись носком за корень. Ему еле удалось удержаться на ногах. Однако это научило его быть более осторожным, и он снизил скорость и огляделся. Почему-то, несмотря на то, что он теперь довольно далеко убежал от джипа, который, похоже, остался его единственным убежищем в этом внезапно ставшим полным опасностей мире, мальчик почувствовал себя лучше. Солнце яркое и сильно греет, а тишина наверняка свидетельствует о том, что танцор ушел.
Мальчик вышел между двух кустов на берег ручья и понял, что скорее благодаря случаю, чем какому-либо плану он оказался у воды прямо перед тем местом, где пили бизоны. Речушка оказалась мелкой. И она такая чистая, что он мог разглядеть в ней небольших рыбешек. К тому же рядом нашлось несколько камней с сухими верхушками, наводящими на мысль о подобии переправы.
Кори сел, мигом стащил с себя ботинки и носки, потом положил носки в ботинки. Взяв их в одну руку, он прыгнул на первый из камней. Вода плеснула чуть выше его пальцев и оказалась такой холодной, что он судорожно вздохнул. Однако следующий камень и еще один за ним были сухие. И вот он уже на другой стороне.
Берег здесь глинистый, с хорошо отпечатавшимися на нем следами. Кори не стал обувать ботинки, а сразу пошел дальше, осторожно ступая, но несколько острых кусочков гравия заставили его подпрыгнуть, прежде чем он достиг тех следов. Отпечатки точно от копыт, мальчик не сомневался в этом, хотя он и не следопыт. И не очень давние. Однако он не может сказать, чьи они: оленя или бизона.
