Элдон Асп - Дочь Демона
Двор перед таверной представлял собой ужасающее зрелище. Своры тощих собак, брызжа слюной, рычали друг на друга за право первыми приступить к пиршеству. А, тем временем, стая черных, как смоль воронов с громким карканьем устремилась на дармовое угощение. Над падалью роились в вышине тучи жужжащих мух, порой закрывая собой солнце. За сводчатым порталом Ругас с одним из стражей забрасывали очередной труп на ветхую деревянную телегу, в которую была впряжена понурая кобыла.
Конан покачал головой. Безусловно, варвару приходилось видеть что-то подобное, но он никогда не был в местах, где человеческая жизнь ценилась столь дешево и так легко терялась. Конечно же, его новые товарищи давно привыкли к этой жуткой рутине.
Когда Ругас затаскивал тело упитанного покойника наверх пирамиды из мертвецов, то заметил красноватый след от удара на лице своего напарника.
— Ах, Деметрио, — вскричал он, — я вижу один из твоих так называемых «покровителей» выяснил, что Амилия не та дама, за которую себя выдает. Так тебе и надо. Нечего влезать в дела моего отчима!
— Да, Ругас. Видимо, ты прав, — выдавил из себя Деметрио.
Возвращаясь за следующим трупом, он с неприязнью покосился на киммерийца. Конан самодовольно ухмыльнулся про себя и вернул охраннику презрительный взгляд, перекидывая тело ванира на вершину кучи. Кроме того, в глазах юноши читалась неприкрытая угроза и Деметрио, не став искушать судьбу, отвернулся. Обычно Конан старался избегать ненужной вражды, но сейчас словно сам искал повод для ссоры.
Он и его партнер сделали еще несколько ходок перед тем, как вернуться в прохладные пределы «Ворот Араллуса», а нагруженная трупами телега отправилась восвояси. Внутри таверны к тому времени навели порядок. Опрокинутые стулья стояли на своих местах. Столы были очищены и протерты, а пол местные подростки посыпали свежими опилками, скрыв худшие из багровых пятен. Теперь работники, казалось, устроили перерыв, и Конан решил сделать то же самое. Взяв со стойки кружку пива (за полцены), он пристроился за ближайшим столом. Никто не предпринял попытки присоединиться к нему или вовлечь в дружескую беседу. Откинувшись вальяжно на стуле, молодой киммериец уже собрался насладиться напитком, как вдруг все остальные вскочили на ноги и закопошились, создавая иллюзию работы. Меж тем, варвар продолжал бездельничать, лишь мимолетно удивившись нахлынувшему на других внезапному рвению. Однако скоро такое усердие товарищей нашло объяснение. Позади юноши зазвучал безошибочно узнаваемый голос:
— Ну, Конан, мой мальчик! Как у тебя дела? — не дожидаясь ответа, Харкатес продолжал: — Вы все видите это? Вот человек, который расслабляется, когда его работа сделана. И я его прекрасно понимаю. А вы, шайка проходимцев, стараетесь своей бессмысленной суетой произвести на меня впечатление. Льстецы! Вы, конечно, и в других вещах будете мне лгать! Лучше поучитесь у этого молодого киммерийца.
Находясь с некоторыми из давнишних работников в отнюдь не приятельских отношениях, Конан слегка поморщился. Несомненно, старик может отлично разбираться в делах трактира, но его отношение с людьми требует кое-какой доработки. Зачем при всех хвалить новичка? Впрочем, если ты хочешь ходить у кого-то в любимчиках, то лучше пусть тебе покровительствует богатый человек. Варвар вывернул шею, чтобы смотреть на хозяина, который непринужденно шагал через зал. За ним, будто тень, следовал безумный кхитаец Ли-Цунг.
Тем временем, Харкатес переключился на другую тему.
— Теперь слушайте все внимательно! — прокаркал старик. — Сегодня предстоит необычная ночь! Я договорился, и вечером у нас будет кутить целый полк туранской армии. Они знают толк в пирушках и, будь я проклят, если туранцы переместятся из нашего заведения в «Драгоценный Лотос»!
С этими словами Тарик скрылся на кухне. Юноша поглядел ему вслед и переместился к стойке Хассана.
— Скажи, что такое «Драгоценный Лотос»? — спросил он.
— Конкуренция, — проворчал трактирщик. — Другая таверна в Ядовитом Городе. Ни разу сам там не был.
— Из верности хозяину? — поинтересовался Конан.
— Из опасения, — ответил Хассан. — Если они увидят на своей территории кого-нибудь из людей Харкатеса, то выпотрошат тот час, не раздумывая. Но так же и мы бы поступили. Правда, у нас имеются шпионы, и я примерно знаю, что там происходит. А случаются там странные вещи. Попахивает колдовством…
— И все же, что именно такого странного?
Управляющий понизил голос и его глаза взволнованно заблестели:
— В общем, все, как и здесь. Только у них имеется одна танцовщица. Говорят, она очаровывает подобно сирене.
— В самом деле?
— Спроси того, кто ее видел. Я не делаю никаких выводов. Болтают, что она не человек!
— Неужели она — обезьяна?
— Можешь насмехаться сколько угодно. Я же добавлю: стоило ей появиться в городе, дела наши пошли гораздо хуже. Люди тянутся только к этой девчонке! По слухам — она богиня и демон в одном лице.
По всему выходило, Хассан не лжет. По крайней мере, говорит то, что знает. Конан был заинтригован.
— Ну, здесь накануне вечером дела шли не так уж ужасно, — сказал киммериец. — Вряд ли вы понесли убытки.
— Ха! — воскликнул Хассан. — Видел бы ты нас прежде, до того, как мы стали подавать это проклятое зелье. На кладбищах бывало оживленнее!
— Ты, очевидно, имеешь в виду паучий напиток, — предположил Конан.
— Да, — кивнул собеседник. — Посетители приходят сюда за ним, а за развлечениями — в «Драгоценный Лотос». По-моему не самое плохое разделение.
— Не хочу никого обижать, но я заметил, что любой, кто пьет эту гадость — на время лишается рассудка, — объявил юноша.
— Не стану спорить, — хихикнул Хассан. — Однако это меня не касается. Я просто разливаю напитки и принимаю деньги, не так ли? Пока они не ослепнут или не упадут замертво, мое дело — сторона. Может, еще пива?
С кружкой в руке Конан вышел на улицу к солнечному свету. Прислонившись к углу прохладной каменной кладке, он закрыл глаза и позволил теплым лучам снять скопившееся напряжение. Что не говори, а все складывалось на удивление удачно.
Из расслабленного состояния его вывел хруст шагов возле ворот, и голос, принадлежащий Ругасу, произнес:
— Да, это свершится сегодня вечером. Мне не терпится увидеть, как будет противостоять туранская броня гирканской стали!
Ему ответил Деметрио:
— Я — боец другого рода. Позволь сначала мне и моим шлюхам забрать их деньги прежде, чем ты заберешь их жизни. Ладно?
— Ну что же. Это вполне честно.
— И если эта варварская собака сложит голову в предстоящей драке, я не очень расстроюсь, — озвучил запоздалую мысль Деметрио.
