Юлия Фирсанова - Загадка Либастьяна или происки богов
- Минутку, отважные кавалеры! Потратьте грошик, и тайны будущего раскроются перед вами! - воззвал к богам появившийся из какой-то подворотни тип в плаще из темного пламени и высоком цилиндре. Худой и еще очень молодой мужчина с бездонными глазами брошенного щенка сдернул с длинных, довольно сальных волос свой цилиндр и поклонился принцам.
- Ну давай, - принцы, всегда бывшие любопытны сверх всякой меры, приостановились и выжидательно уставились на гадателя.
- Сейчас моя волшебная колода отдернет завесу грядущего! - предрек парень и жестом фокусника извлек из воздуха пухлую колоду карт.
- Оп! - торжественно заявил предсказатель, и большой палец его руки, которому полагалось снять первую карту, перевернул всю колоду разом, карты пестрым веером разлетелись по мостовой. Взмахнув плащом, словно птица крыльями, незадачливый гадальщик кинулся ловить их и рассовывать по карманам. Принцы начали исподтишка ухмыляться.
- Вот незадача, придется воспользоваться другой колодой, - признался парень.
Засунув руку в плащ, он извлек еще одну колоду, поменьше и театрально раскинул руки, намереваясь перемешать карты, произведя заодно впечатление на публику своей ловкостью. Веер снова разлетелся по мостовой.
- Какой лесоруб учил тебя тасовать? - не выдержав, бурно возмутился столь грубому обращению со святыней любого картежника Джей под гомерический хохот Рика.
- Я хороший гадатель, кавалеры, - гордо заявил красный от стыда предсказатель, выпрямившись во весь рост. - Мои расклады никогда не лгут! Но вам я не могу открыть будущего. Карты или не могут говорить сегодня или не желают!
Молодой гадальщик беспомощно развел руки и печально покосился на кошелек, висящий на поясе Бога Торговцев.
Принц усмехнулся и извлек из кошеля монету. Подкидывая ее на ладони не в пример ловчее стоявшего перед ним тасователя колоды, Рик предложил:
- Если уж карты сегодня не в настроении, то, быть может, ты сам сделаешь маленькое предсказание, воспользовавшись не талантом провидца, а памятью.
- Что угодно кавалерам? - в гадателе вновь ожила надежда заработать, и он выжидательно уставился в лицо принца.
- Нам нужно знать, где живет самая прекрасная леди Измиана и всего Олонеза, - просветил парня рыжий бог, твердо уверенный, что в любом из миров его сестра будет считаться таковой.
- Именно леди? - уточнил предсказатель, прикидывая, что именно хотят от него мужчины. Если они жаждали развлечений и искали бордель, то почему спрашивали только об одной даме и называли ее леди? Или кавалеры просто осматривали местные достопримечательности? Гадальщик начал склонятся ко второй версии.
- Точно, - подтвердил Джей.
- Вы разыскиваете особняк леди Эллиен? - осторожно предположил гадальщик, опасаясь снова попасть впросак.
- Угадал, - согласился Рик, услыхав одно из имен сестры. - Укажешь дорогу?
- Это самое меньшее, что я могу для вас сделать, кавалеры, сожалея о том, что мои маленькие друзья не желают сегодня работать, - признал юноша и дал на удивление четкие для своей профессии указания: - Вам нужно снова вернуться на улицу Искр, подняться вверх, до ее пересечения с проспектом Роз. Особняк леди Эллиен седьмой по счету.
Рикардо метнул гадальщику честно заработанную монетку. Тот проворно, доказывая, что не является полным растяпой, каким выглядел, рассыпая по мостовой карты, поймал ее и быстро спрятал за поле цилиндра.
- Удачи вам, кавалеры! - пожелал вслед щедрым мужчинам юноша, отвешивая короткий поклон.
- Тебе того же, - небрежно бросил благословение Бог Воров. -Больше не разбрасывайся картами!
Вынырнув из тихого переулка на улицу Искр, боги снова оказались в кипящем котле сумасшедшего веселья, так и норовящего вовлечь их в свою круговерть. Если б не ларчик под плащом Джея, принцы охотно сдались бы на милость праздника и присоединились к гомонящей толпе. Оба бога любили шумные, яркие развлечения. Но на сей раз что-то, близкое к чувству долга заставило их, следуя инструкциям гадальщика, пренебречь общим весельем и отправиться на розыски дома Элии.
- Интересно, это он такой растяпа или наше будущее столь непредсказуемо? - вслух, не опасаясь, что таком гаме их могут подслушать, задался вопросом Рик, подныривая под раскинутые в приглашающем объятии руки какого-то веселого гиганта.
- Не знаю, братец. Мне как-то пытались полностью предсказать судьбу в Храме на верхнем Уровне, но не смогли расшифровать ее узора, - вспомнил Джей, спасая край своего плаща от трех шкодливых мальцов, разрисованных от кончиков острых ушей до мохнатых пяток, что пытались подпалить материю. - Потом-то я иногда из любопытства забредал к нашим провидцам. На несколько лун они видели и даже кое-что угадывали, но не дальше. И, что любопытно, год от года они прозревают все меньше. Вот и гадай, то ли с провидцами что не так, то ли со мной?
- Может, это и к лучшему, что мы столь непредсказуемы? Вот Нрэн, тот вообще пророчества люто ненавидит. Знать бы еще, почему. Что ему такого наворожили, что он так и норовит каждому попавшемуся под руку гадателю шею свернуть? - задумался рыжий сплетник.
- Наверное, Элию, - не без зависти процедил Джей и махнул рукой на объемную вывеску, распространяющую одуряющий розовый аромат и мерцающую во мраке не только красными буквами, но и изображением цветка. Видимо, символьное обозначение использовалось в Олонезе для неграмотных или неспособных к чтению от природы созданий. Для чего было вывеску ароматизировать, вор не знал, но предположил, что таким образом олонезцы заботятся о существах, лишенных зрения.
- Не исключено, - согласился Рикардо, сворачивая вслед за братом на улицу Роз, где, по словам гадателя, проживала сестра.
Глава 2. Общий сбор
Не такое это простое дело - ходить в гости!
Винни Пух (м/ф 'Винни Пух идет в гости')
- Ровно в полночь, приду к вам в гости и буду до рассвета вопросы задавать.
(м/ф 'Ух ты, говорящая рыба!')
Светло-серая черепица особняка была единственным, что виднелось через высокую ограду, выкованную в виде зарослей роз из некоего черного и серебряного, без блеска, металла. Изящное плетение ограды оставляло бы большее пространство для обозрения, если б не заклятье непроницаемости, предупредительно мерцающее на всем протяжении ограды плотным занавесом и оберегающее покой богини от нескромных взглядов публики. Кованые створки огромных ворот, через которые спокойно могли въехать две кареты рядом, располагались между двумя статуями, изображавшими богато одаренных мужественностью симпатичных атлетов. Ни магического звонка, ни привратников, ни обычного колокольчика у ворот, словно спаянных между собой, не наблюдалось.
