Ольга Златогорская - Правило серафимов
— Постой, не надо…
Дернув плечом, Таури мысленно выругалась. Вот еще, нашелся защитник обиженных!
Ёрк повторил:
— Не надо. Не убивай его здесь. Что потом хозяевам скажем? Увидят труп, придется объясняться. Да и спать рядом с покойником неприятно будет.
Вор пискнул и слабо задергался. Таури сдержала смех и мрачно поинтересовалась:
— Что ты предлагаешь?
— Давай оттащим его в лес. Там и прикончим.
— Таскать ещё… А спать когда? — Таури убрала нож и выкрутила пленнику руку. Тот послушно перевернулся, уткнувшись носом в лежанку.
— Так все равно он, гад, весь сон перебил. Давай из него хоть зелья для некромантии приготовим? Мне печенка нужна и из ливера кое-что. Костей парочка, пяток зубов… Только это все надо из живого организма извлекать.
Пленник завыл. Таури нажала ему на затылок, и воришка закашлялся, подавившись сеном.
— Куда торопишься? — ласково спросила она. — Наорешься еще.
Вор прохрипел:
— Я скажу, скажу…
— Что ты скажешь? — равнодушно спросила Таури. — Не представляю, чем бы ты мог купить себе жизнь.
— Вы не знаете, — торопливо забормотал пленник. — На вас охотятся. Пустите, я покажу…
Таури немного ослабила захват. Паренёк зашарил свободной рукой в складках одежды и вытащил маленький гранёный камень, блеснувший в свете луны. Таури от удивления чуть не выпустила пленника.
— Запись на кристалле? Откуда это у тебя?
— Там… взял…
Таури оглянулась на Ёрка. Некромант озадаченно хмурился. Тоже понимает, что у простых разбойников не может быть Следящего кристалла.
— Смотри первая, — предложил Ёрк. — А я пригляжу за этим… Убить его мы всегда успеем, до утра далеко.
Таури кивнула, отпустила пленника и приложила к глазу кристалл.
Большой серый замок на холме. Деревянная дверь, слуга в синем камзоле. И — трое в белых плащах.
Проклятье.
Белая ложа — это неприятно само по себе. Договориться с маразматиками невозможно, спрятаться от них трудно, а связываться — хлопотно. Но самое неприятное не в этом.
Замок-то заказчика.
Слуга поклонился и впустил гостей. Они поднялись по крутой лестнице в маленькую комнату с гобеленами на стенах. Кажется, хозяйка ждала визитёров из Белой ложи. По крайней мере, лицо её не выражало ни испуга, ни растерянности.
— Чем обязана? — надменно спросила хозяйка. Она стояла у стены, прямая как жердь, скрестив руки на груди.
— Госпожа Морриниус? — поклонился один из вошедших.
— Да, это я.
— Вы должны немедленно передать амулет Белой ложе и следовать за нами.
Хозяйка замка холодно улыбнулась.
— Зачем?
— Что — зачем? — растерялся маг Белой ложи. Совсем молодой, наверное, первый раз на изъятии. А уж на задержании точно не был.
Вмешался другой маг, постарше:
— Госпожа Морриниус, в наши функции не входит диспут о тщетности всего сущего. Мы должны изъять у вас амулет и проводить в ложу. Все вопросы вы можете задать магистрам.
— Я знаю, как у вас там отвечают на вопросы, — скривилась хозяйка.
— Белая ложа — последний оплот разума в этом мире, — ласково произнёс третий маг, пожилой и сморщенный. — Не противься, деточка, у нас тебе никто не сделает зла.
Хозяйка нервно засмеялась:
— Вы так уверены? А костры? На них горят книги…
— Это вредные книги!
— На них горят люди!
— Это злые люди! То есть я хотел сказать — это злые люди распространяют слухи, порочащие ложу. А мы всего лишь хотим, чтобы молодые маги по недомыслию не нанесли этому миру вред.
— И ради благой цели не останавливаетесь ни перед чем, — печально сказала хозяйка.
— Что вы имеете в виду?
— Вы шпионили за мной, — так же грустно, без тени возмущения ответила женщина. — Иначе откуда узнали об амулете?
Мальчишка потупился, второй маг отвернулся, и только бойкий старичок не растерялся:
— А вы хотите сказать, что сами принесли бы свое изделие нам? Или хотя бы доложили о нём в свою ложу?
— Я не состою в ложах магов, — устало ответила хозяйка. — И вы наверняка это знаете. В Серой слишком мало внимания уделяют магии. А в Черной и Белой собрались ма… малосимпатичные мне люди.
— Так, значит, и лицензии у вас нет? — обрадовался старичок.
— Не думаю, что вы этого не знали.
— В таком случае вы тем более должны пройти с нами. Король уполномочил Белую ложу разбирать дела магов без лицензии.
— Мудр наш король… Но я никуда не пойду. И амулет не отдам.
— Тогда мы возьмём его сами, — запальчиво крикнул мальчишка.
— Это вряд ли, — усмехнулась хозяйка. — Вы опоздали. Думаю, эта беседа тоже записывается?
Мальчишка бросил быстрый взгляд на старика, и хозяйка кивнула:
— Понятно. Ваши жизни абсолютно бесполезны, а моя уже ничего не стоит. Прощайте.
Хозяйка замка плавно провела перед собой ладонью и щелкнула пальцами.
— Стреляйте! — завизжал старик, и его спутники выхватили арбалеты из-под плащей. Вокруг вспыхнуло пламя — сразу со всех сторон. Маги с воплями кинулись к двери, но открыть её не смогли. Хозяйка спокойно села в кресло. На её лице плясали багровые отсветы. Горели гобелены, стол, дымилась обивка кресла. Огонь лизнул складки платья хозяйки замка, а потом ничего не стало видно в пламени и дыму. Только кричали люди. Голоса были мужские.
Таури вздрогнула и убрала кристалл от глаз.
— Что там? — спросил Ёрк.
— На, посмотри, — Таури отдала магу кристалл, взяла воришку за плечо, повернула к себе.
— Отвечай быстро, может, заслужишь лёгкую смерть. Кристалл смотрел?
— Да…
— Откуда знаешь, что амулет, о котором там говорят, у меня?
— Я подслушал…
— Кристалл у тебя откуда?
— Взял… у них… Хотел на место положить и не успел. Вышел дядька, высокий такой, и заговорил со мной ласково. Не спросил даже, что я делаю рядом с его вещами, а сказал: хочешь спасти мир?
— Он догадался, что ты вор, — пробормотала Таури. — Не понял только, что ты уже успел обшарить его вещи.
Пленник неожиданно заплакал. Теперь Таури видела, что он совсем еще мальчишка. Бриться, наверное, недавно начал.
— Он сказал, — хлюпая носом, бормотал пленник, — вы сами не знаете, что взялись доставить, и потом спасибо скажете…
— Благодетель, — хмыкнула Таури.
Мальчишка застенчиво улыбнулся. Таури улыбнулась в ответ и ласково сказала:
— Сейчас маг освободится и по-быстрому тебя прикончит.
Мальчишка икнул и перестал улыбаться. Сидел, вытаращив испуганные глаза. Таури снова достала нож и задумчиво вертела его в пальцах. Воришка не шевелился.
