Анатолий Хохлов - Властелин летающего замка
Запах паленого поплыл над островом. Мусорщик корчился и исходил диким криком, пока палач не убрал ногу с его руки. Кряхтя, поскуливая и конвульсивно вздрагивая, низший ангел съежился на земле. Сизый дым поднимался над его рукой, сожженной до костей.
-- Ты даже не задашь простейшего вопроса - "За что"? -- спросил серафим, свысока глядя на низшего.
-- У меня... -- кашляя и вздрагивая от боли, ответил мусорщик. -- У меня... много грехов... я бы мог спросить только "За что именно".
-- Ты - еретик, бунтарь и побратим воина Тьмы, но в случае такого ничтожества, как ты, это не достойно внимания. Твоя вина в другом. Встать! Встать, мразь!
Мусорщик, собравшись с силами, поднялся и осознал себя стоящим в огромном соборе. Перед ним простирала руки в благословляющем жесте золоченая статуя прекрасной женщины. Витражи и фрески, изображающие богов, ангелов и святых, поднимались к куполу, на котором сияло золотое солнце и видна была вершина горы, окутанная белыми облаками.
Перемещение между мирами для архангелов было так же, просто, как дыхание для человека. Никаких артефактов, никаких сложных ритуалов или технических приспособлений. Одна краткая эманация воли.
Где они теперь?
Верховный храм Афродиты, в одном из подвластных лично ей миров. Мусорщик знал это место. Как ему забыть, если всего шестнадцать лет назад он и его конструкты, здесь, в этом самом храме, склонял колени перед золотой статуей, а им на головы летели лепестки и бутоны цветов? Тогда город ликовал. Весь этот мир, покрытый шрамами, полуразрушенный, но уцелевший, ликовал. Потому что в час, когда воины Тьмы ворвались в эту вселенную и повели своих чудовищ на цитадели и храмы людей, пришел защитник сил Света и встал на пути темных тварей. Боги не забыли о своих детях и прислали его. Своей благодатью, он напитал оружие людей, подарил им мужество для борьбы с чудовищами. Он поверг и обратил в бегство ангелов Тьмы, всех пятерых, одного за другим. Его дети, именуемые конструктами, повели за собой армии рыцарей и истребили безумствующие орды разрушителей. Во славу златокудрой богини, дарующей жизнь и любовь этому миру!
Главные сражения битвы богов гремели далеко отсюда. Масштабное вторжение воинов Тьмы в миры Олимпа требовало от ангелов-защитников много больше, чем мог дать мусорщик, но перехватить разорителей, мелких ангелов, подобных ему, нетренированных и обделенных божественной силой, он вполне был способен. Его выдернули из мертвых миров и бросили сюда, одного против пяти, надеясь что он хотя бы немного задержит тех, кто был брошен разорять и жечь периферийные колонии Олимпа. Но он победил. Ангел первого ранга, мусорщик, получил немало боевого опыта в борьбе за артефакты мертвых миров. Воин-ветеран не спасовал, столкнувшись с пятью новичками сил Тьмы, пусть те даже превосходили его на один-два ранга. Ему не удалось убить никого из них, "Пожиратель душ", единственное доступное ему оружие, слабоват против ангелов, но ранив троих и показав свое явное превосходство, он заставил врагов отступить. Деяние, достойное гордости и похвалы?
Так он считал, преклоняя колено перед золотой статуей в этом храме, благодаря свою хозяйку за дарованную силу и принимая благодарность от людей этого мира. То празднование и восторг были ярчайшими событиями всей его жизни, как до перерождения, так и после. Но что он сделал неправильно? Защищать этот мир его бросили по воле госпожи! Он выполнял божественную волю, спасая этих людей!
По воле серафима, за спиной мусорщика активировалось устройство, единственное назначение которого было - придание большей величественности фигуре слуги Олимпа. Шлейфы энергии поднялись над плечами кватарха и развернулись в подобие крыльев. Сияющие, энергетические крылья. Чарующее, восхитительное зрелище.
Преступно ли то, что мусорщик немного украсил себя? Разве госпожу порадовало бы, если бы ее слуги выглядели убого? Расшитый золотом балахон, дополненный чудом техники из развитого мира, и жалкий кватарх становится похож на истинного ангела. Его убьют за это?!
Шелест взволнованного перешептывания зазвучал со всех сторон. В огромном храме двое ангелов были не одни. На множестве балконов, на ступенчатых возвышениях для хорового пения и площадках для прихожан, толпились люди. Священники, паладины, маги. Тысячи людей. Храм был забит до отказа и, судя по одеяниям, здесь был высший цвет человечества этого мира.
-- Смотрите, смертные! -- провозгласил серафим, простирая огненные крылья над толпой в благоговении павших на колени людей. -- Вот он, ваш герой! Воспетый в молитвах, вошедший на иконы и фрески! Тот, кому вы, по недомыслию, начали поклоняться, как приближенному к богам! Да, это он! Есть ли у кого в этом сомнения?
Мусорщик обвел взглядом окружающую их толпу. Лица многих из собравшихся здесь, он знал. Герои недавней войны. Священники и солдаты.
-- А теперь, взгляните на него еще раз! -- выкрикнул Хельмариил и вцепился рукой в излучатель энергетических шлейфов за спиной кватарха.
-- Прошу, господин! -- мусорщик взмолился, но серафим содрал со спины низшего фальшивые крылья и, рывком, сдернул с него балахон.
Толпа дружно ахнула и отшатнулась. Ужас и смятение отразились на лицах священников и паладинов. Угрожающе вспыхнули, среагировав на испуг хозяев, магические охранные руны на одеяниях волшебников.
-- Что это за тварь?! Она не может быть Спасителем!
-- Это - ангел?!
-- Демон! Не может быть, чтобы Спаситель был демоном!
Мусорщик упал на четвереньки. Когти на его передних лапах клацнули о мраморные плиты пола. Придавленный всеобщим изумлением, отвращением и ужасом, он не мог найти в себе силы стоять на ногах. Вокруг него, на стенах, были искусно выполненные фрески. За шестнадцать прошедших лет, среди них появись и новые, изображающие ангела с сияющими крыльями, вооруженного мечом из чистого белого света.
Увы, реальность часто совсем не то, что представляют себе люди. Ангел может прятать под балахоном откровенное уродство, крылья его могут оказаться фальшивкой, а меч света - магической структурой, способной уничтожать души. Боги, от которых смертные ждут любви и помощи, могут отворачиваться от своих детей с пренебрежением и равнодушием, а могучие серафимы оказываются подвержены таким презренным чертам, как гордыня. Разве мог заносчивый гордец простить то, что мусорщика поставили в один ряд с воинами-ангелами? Смотрите, любуйтесь на безобразие своего героя, глупые людишки!
-- Смотрите же на того, кого вы поставили в один ряд с сильнейшими воинами богов! -- вещал меж тем грозный серафим. -- Это не демон, но и не истинный ангел! Это - мусорщик! Его статус ниже, чем у ваших, самых презренных, нищих бродяг! Рядом со светлым ликом богини, вы рисуете ничтожество, способное только копаться в мусоре! Называете это позорище воином богов! Какое унижение, оскорбление! В этом - ваша вина! А его вина в том, что он не открыл вам глаза на свою сущность и выдал себя за достойного слугу своей госпожи! За ангела! С ним я разберусь. А вы... если не хотите познать на себе гнев оскорбленных богов, уберите мусорщика с фресок и статуй! Сожгите песни, посвященные ему, и забудьте навсегда его имя!
