Кристина Лу - Погружение
Я не стала ему мешать. Мальчику, похоже, крепко досталось в жизни, поэтому пускай порадуется. Если ему охота меня пощупать, то вперед - мне не жалко.
- Во-первых, - сказала я, - путаться с мертвяками - плохо.
Реальность
В сумочке я рылась долго, пытаясь отыскать среди скопления оберток от шоколадок свои ключи. Ладно, хоть связка была увесистая и хорошо звенела, а так бы, наверное, никогда их и не нашла. Я повернулась к Антонио, прежде чем вставить ключ в замок.
- У меня дома две самки и три самца, имей в виду. Они могут отнестись к тебе не очень доброжелательно. Если что, посылай их в мою сторону. Я разберусь.
Мне показалось, или в его глазах промелькнул страх? Я подошла и взяла его за подбородок.
- Что такое?
- Ты единственная из наших, кого я видел за тридцать лет.
У меня как-то отвалилась челюсть. Вот это заблудшая овечка! Понятно, почему он мне показался странным вначале.
- Ясно, - ответила я, незаметно подобрав челюсть и установив ее на место, - тогда, вообще от меня ни на шаг.
Антонио кивнул. Блин, мне казалось, что я влезла в какое-то болото. Этого еще не хватало. Я вставила ключи в замок и повернула. Наученная горьким опытом, быстро отскочила от двери. Если три самца полетят меня встречать, то держись. Ничего хорошего из этого не выйдет, эт-точно...
Странно: тишина. Я подошла к двери и осторожно дернула за ручку. Дверь открылась и показался коридор. Пустой. Минуточку, меня что, даже никто встречать не собирается? Вот это да! Все внутри загорелось надеждой, что Катарина и компания перепутали этаж или подъезд.
- Иди за мной, - сказала я Антонио.
Он закивал, я вошла внутрь. Тишина. И обои целые. С мебелью тоже все в порядке. Странно... Ладно. Начала обходить все комнаты. Начала с кухни. Никого. И курица целая. В гостиной тоже все нормально. Дернула дверь в спальню и застыла на пороге. Вот это да! Челюсть отвалилась снова. М-да, похоже мне надо чаще бывать в компании себе подобных.
- Что там? - спросил Антонио, заглядывая через мое плечо.
- Дрыхнут.
Пятеро Черных Ангелов в истинном облике развалились на моей кровати и мирно сопели. Я за свою жизнь видела многое, но чтобы такое... Где был кто, разобрать нереально. Мой взор различал только бесформенную кучу, из которой беспорядочно торчали руки, ноги и крылья.
- Дамочки, подъем! - крикнула я.
Разлеглись тут на моей кровати. Нечего. Это, моя, между прочим, кровать, и я на ней сплю. Ладно, надо поблагодарить Бога, что хоть ничего не погрызли и не поломали.
Куча зашевелилась. Вскоре из-под чьего-то крыла вынырнула головка Катарины. Черные, как смоль, волосы разметались по обнаженным плечам, изо рта торчали два белых клыка. Ни я, ни она не могли их спрятать полностью из-за длины. Два поразительных изумрудных глаза посмотрели сначала на меня, а потом остановились на Антонио. Ну, начинается...
- Какой милый мальчик! Кто такой? - спросила она, с легкой улыбкой.
Антонио растерялся. Надо сказать, что Катарина умела выглядеть эффектно. Я только скорчила гримасу.
- Расслабься, Катарина, он - мой.
Она рассмеялась и поднялась на ноги. На ней не было ни единой ниточки. Огромные черные крылья маячили за спиной. На высокой груди вызывающе торчали соски. Бедного Антонио мне было жаль.
- Где ты откопала этого зайчика? - спросила она.
Я только скрестила руки на груди. Катарина всегда в своем репертуаре. Никто и не ждал от нее чего-то другого. Во всяком случае, я. Есть вещи, которые не меняются. В данном случае любвеобильность Катарины, которая распространялась на самцов любого возраста.
- Где надо, - ответила я, - слушайте, вы долго тут будете валяться? Мы, кажется, хотели заняться делом?
Катарина только рассмеялась и отошла в сторону специально, чтобы не загораживать мне вид. Я увидела его, Кевина. Сколько лет прошло, сколько воды утекло, а он до сих пор самый прекрасный самец, которого я когда-либо встречала. И размах крыльев у него три метра восемьдесят сантиметров. У меня просто три. Недавно Кевин решил (это было лет сто назад), что мне нравятся самцы с длинными волосами, и решил отрастить себе гриву. Глядя на него, хотелось поморщиться от его великолепия. Красив, нечего сказать. Да только меня не возьмешь ни смазливой, ни любой другой мордашкой.
- Айви, - произнес Кевин, направляясь ко мне.
Он опустился передо мной на колени, как и положено образцовому самцу, а потом стал тереться головой о живот. Я стояла и не дергалась. Стоило мне только проявить хоть какие-то признаки жизни, так это приветствие рисковало затянуться надолго. Антонио наблюдал за нами с таким видом, будто мы у него на глазах занимаемся любовью. Вот черт. Надо будет объяснить малышу правила поведения между свободным самцом и самкой. Это позволит избежать в будущем осложнений.
Наконец Кевин оторвался от меня. Я уж думала, что это никогда не произойдет. Наверное, только то, что в очереди на "приветствие" стояло еще два самца, возымело свое действие.
- Только скажи одно слово, - проникновенно произнес Кевин.
Я взяла его за подбородок и наклонилась к нему:
- И не мечтай!
Он дернулся, как от удара. Глаза зажглись гневом. Уж за семь тысяч лет жизни можно было научиться скрывать свои чувства, честное слово.
- Ты пожалеешь, - произнес он.
Я только хмыкнула. Уже пожалела, что познакомилась с ним. Он бегает за мной, дайте вспомнить, лет так девятьсот точно. Все никак понять не может, что не в моем вкусе. Вот так.
Кевин отошел от меня. Его место занял Доминик, который, кстати сказать, выглядел тоже неплохо. И когда они от меня отстанут? Наверное, никогда.
Когда с приветствием было покончено, то все три самца уставились на Антонио. Не надо быть гением, чтобы по выражению их лиц понять, что они увидели мою метку. Сейчас начнется. Я подалась к своему протеже.
- Как интересно, Айви, - послышалось от Катарины, - я уж думала, что это никогда не произойдет.
- Слушайте, не лезьте не в свое дело, ладно?
Кажется, я от них много требую. Или просто размечталась.
- Разумеется, - промурлыкала Катарина, - только ответь мне на один вопрос.
Слишком я ее хорошо знаю, чтобы обрадоваться. И зачем она притащила сюда всю эту компанию? Ясное дело, чтобы меня позлить. Когда ко мне начинают откровенно приставать самцы, я зверею не на шутку, а Катарину это забавляет. И не надоели ей одни и те же шутки в течение четырех тысяч лет? Похоже, что нет.
- Давай.
- Что он тебе такого сделал, что ты взяла его под покровительство?
Я только сложила руки на груди и подняла бровь. На вопросы отвечать я не собиралась. Почему я сделала Антонио своим протеже, это уж мое дело. Я девочка взрослая и отчитываться ни перед кем не обязана.
- Просто захотелось, - ответила я, на что Катарина только хмыкнула.
