М. Хмелинина - Дети Понедельника
Владя, невысокий, крепкий парень, добродушный и флегматичный, как тяжеловоз-першерон, служил в техническом отделе на подхвате. Сложные манипуляции с компьютерными программами были ему недоступны. Зато если появлялась необходимость переместить этот самый компьютер с одного этажа на другой, да и вообще что-нибудь куда-нибудь переставить, прибить и завинтить, конкурентов у него просто не находилось.
- Может и крысы, - проворчал Владя, оттаскивая в сторону тяжеленный шкаф, набитый бумажным хламом, с таким видом, словно это была пустая картонная коробка. - У нас в компьютерном зале эти твари все шнуры пожрали. Мы чего только не делали, чтобы их отвадить: и перцем провода посыпали, и уксусом поливали, и горчицей мазали.
- И что? - поинтересовалась Лина, принимаясь стругать карандаш.
- А ничего. Они сказали, что с уксусом не очень любят, а вот с горчицей им понравилось!
Знакомство командированных волшебников с сотрудниками филиала состоялось часом позже. Особо в представлении усердствовала Брумгильда Леонардовна, существо, встречавшее их батоном-кетчупом на крыльце. В Академии она занималась воспитательной работой, будучи чрезвычайно активной и целеустремленной донельзя. Любимым коньком Брумгильды Леонардовны был правильный образ жизни, который она усиленно навязывала своим подопечным, не слишком считаясь с их мнением на сей счет. За недолгое время общения с заместителем директора Шеллерман успел выяснить, что в распоряжение Академии предоставлены три площадки: "Альфа", "Бета" и "Дельта", все в разных частях города. За организацию и проведение занятий отвечал учебный отдел, техническое оснащение обеспечивал отдел ТСО. Начальники этих подразделений, как и сами сотрудники, друг друга на дух не переносили, и не проходило ни дня без того, чтобы Нонна Вениаминовна и Полуэкт Полуэктович не обменялись взаимными обвинениями в срыве учебного процесса. За всем этим своим зорким оком следила Элла Эдуардовна, дочь директора филиала и по совместительству главный бухгалтер, а посему и зарплата начислялась, исходя из ее настроения. Об отделе кадров ничего плохого Шеллерман не услышал, скорей всего, потому, что работавшие там сор из избы предпочитали не выносить, разбираясь со всеми проблемами самостоятельно.
Отвязавшись, наконец, от Леонардовны, профессора из Британской Академии Высшей Магии облегченно вздохнули. Теперь можно было углубиться в изучение документов для выявления и исправления замечаний перед приездом Комиссии из Министерства магического образования Великобритании. Поначалу исправление всех недочетов за такой короткий срок казалось невозможным. Много позже оказалось - не казалось.
- Интересно, а как же к нему обращаться?
- Ну, как, по имени отчеству, наверное.
- А какое у него отчество?
- Откуда я знаю, пойди и спроси!
- Ага, спроси! Вот сама пойди и спроси!
Профессор Шеллерман злился. Он честно пытался не обращать внимания на отчетливый тихий шепот за спиной и работать, но когда именно твою персону обсуждают так, как будто тебя нет рядом, никакие нервы не выдержат.
- Если вы хотите что-либо спросить у меня, спрашивайте! Или прекратите разговоры!
Майя и Лина удивленно посмотрели на Целителя: что-что, а на слух он, похоже, не жаловался. Девчонки переглянулись; Лина изогнула бровь, косясь в сторону подруги; Майя слегка качнула головой: мол, не-а, не дождешься, не спрошу. Наконец, Лина робко проговорила:
- Простите, мы хотели бы узнать Ваше отчество.
- Мое что? - профессор раздражался с каждой минутой все больше и больше. Мало того, что эти бестолочи отвлекают его от важных документов, так еще и мямлят нечто неразборчивое!
- Отчество, - повторила Майя чуть громче. - Ну, как звали Вашего отца?
- Причем тут мой отец?! - рявкнул профессор, приподнимаясь из-за стола. Девицы нервно переглянулись, и он уловил мысль одной из них: "Чего он взъелся? Псих какой-то…"
- Просто в России так принято, - взялась объяснять Лина. - Уважительное обращение подразумевает полное имя и отчество, образованное от имени отца. Как его звали, Вы не могли бы сказать?
- Моего отца звали Авраам, - отрывисто бросил профессор, опускаясь на стул. - И не надо разговаривать со мной, как со слабоумным!
- Это получается… Хьюго Авраамович?! - девушка растерянно посмотрела на подругу, потом на него. - Звучит как-то…
- По-идиотски! - сообщил свое мнение Шеллерман. - И профессора МакДугл тоже не стоит называть Марион Дункановна!
- Да, не стоит, - слабым голосом проговорила его собеседница, чей взгляд все еще был откровенно обалдевшим.
- Но как же нам тогда к Вам обращаться? - вторая девушка слегка нахмурилась. - Нельзя же просто…
- Нельзя! - отрезал Шеллерман. - Будет лучше, если вы будете обращаться к нам так, как принято у нас: профессор МакДугл и профессор Шеллерман. Или просто профессор!
- Зовите меня просто: Ильич! - пробормотала Майя, зыркнув на Лину. Та с трудом сдержала смешок. Профессор Шеллерман нехорошо прищурился:
- Что Вы сказали?
- Ничего, профессор!
- Тогда, может быть, вы приступите к работе? - его тихий шипящий голос был практически не слышен в царившем шуме.
- А мы, собственно, не развлекаться пришли, - Лина плюхнулась на краешек своего стола, особо не переживая по поводу последствий. Освободить ее от должности Мастер-Целитель не мог, а нынешнему начальству это было крайне невыгодно: где еще можно найти человека, выполнявшего свои обязанности даже во сне, а порой и вместо него, невзирая на необходимость отдыха? Так что максимум ее ждал только выговор с занесением в личное дело, что девушку абсолютно не волновало.
Шеллерман сделал вид, что не заметил наглости, но про себя пообещал запомнить поведение нахальной девчонки. "Я не злопамятный, - нередко уверял он окружающих. - Я просто злой, и память у меня хорошая!"
- Нонна Вениаминовна просила напомнить, что нужно проверить посещение занятий. Расписание в приемной. Майя Вас проведет по аудиториям, а то еще потеряетесь по дороге, - таких невинных ангельских глаз профессор не видел даже у самых шкодливых своих студентов, что бы те ни натворили.
Лина соскочила со стола и испарилась, подарив профессору на прощание зловредную ухмылку. Шеллерман проводил ее злобным взглядом.
- Долго еще Вас ждать? - раздраженно бросил профессор Майе, поднимаясь из-за стола. Когда он пребывал в таком состоянии, окружающим приходилось солоно. Однако его провожатая и бровью не повела: ей было не привыкать.
- Идемте, профессор.
Они вышли из крошечного кабинета сотрудников и зашагали по длинному коридору мимо множества закрытых дверей. Поднялись на второй этаж, третий, а когда Майя свернула к лестнице на четвертый, Шеллерман потерял терпение.
