Андрей Уланов - Гзумгарайский сыр
Капитан Сарзон начал багроветь. Он так увлекся этим занятием, что при виде «ценного груза» ограничился лишь выпучиванием глаз и невнятным хрипом. Интеко выразилась куда более восторженно:
– Ну и здоровая же растреклятая трень!
– Можно сказать и так, – усмехнулся тан Раскона. – Но в реестре эта красотка значится под названием «каронада Вегилля».
– Никогда прежде такой не видела!
– И не могла. Потому что, – пояснил Диего, – прежде их и не было. Фряжское литье… воистину, король Гнат сделал для нас роскошный дар, начав преследовать истинно верующих. Будь у него хоть четверть отцовского ума, и эти мастера продолжали бы лить пушки для его флота, а не для нашего.
– Потому ты так охотно пил за его здоровье тогда, в таверне?
– Я был искренен как на исповеди! – серьезно сказал маленький тан. – Скажу больше: каждую ночь я прошу Великий Огонь хранить короля Гната от напастей, ибо все наши тайные друзья и за десять лет многопотного труда не смогли бы нанести Фрязии урон, равный полугоду мудрого правления короля Гната.
– Эт-верно вы молвили, м'тан, – одобрительно произнес один из канониров, державшийся в присутствии знатного гостя заметно свободнее своих товарищей. – Стока лиха наворотить, эт суметь надо.
– К слову, сам мастер-пушкарь Мэттон являет собой наглядное подтверждение моих слов, – заметил тан Раскона. – Та медаль, как я вижу, все еще при вас.
– Т-точно, м'тан, – сунув руку в вырез форменки, канонир извлек на свет цепочку, на которой болтался небольшой серебряный диск. Правда, в каюте было не так уж светло, но и имевшегося в наличии света хватило любому из присутствующих, чтобы безошибочно узнать медаль «За Травемюрте».
– Что ж, – улыбнулся Диего. – Сейчас тебе представится отличный шанс доказать, что сия награда украшает твою шею по праву. Изготовиться к огню!
– Слушаюсь, м'тан!
– О нет, – жалобно простонал капитан Сарзон. – Моя каюта…
– Вообще-то на плане галеона сии помещения значатся как «адмиральская каюта», – вполголоса сказал тан Раскона. – И в любом случае, заделать эти дыры проще простого, полчаса работы хорошего плотника. Бортовой залп любой паршивой пинассы учинил бы куда больший погром в вашей каюте, капитан.
– Бортовой залп любой паршивой пинассы, – неожиданно сказала Интеко, – и то обычно посылает во врага больше, чем пять ядер.
– Все так, тана, все так, – мастер Мэттон разглядывал пороховой картуз с таким неподдельным интересом, словно впервые в жизни увидел подобный предмет. – Токо пушка пушке рознь. Ваши старые пушки, да простит меня м'тан, в жисть бы не смогли переплюнуть фряжское «длинное рыло», а моя новая красотка лупит своими ядрами дальше и точнее, чем оно.
– В полтора раза дальше, – подтвердил Диего. – Но и это еще не все. Для того, чтобы сюрприз был хорош, я припас не только особые пушки, но и особые ядра.
– Чем же они особые?
– Для начала – ценой, – сказал монах. – Которую, впрочем, лучше не называть вслух, дабы не вводить в искушение без нужды.
– Скоро уж, святой брат, мы поглядим, каковы ваши бесценные ядрышки в деле, – фыркнул Мэттон. – Пираты уже почти догнали нас, еще чуть-чуть, и красотка сможет достать их.
– Ходкие кораблики, хорошо идут, – задумчиво сказал Диего. – Прямо как колесницы на восьмерке. К слову, благородные таны, а не поспорить ли нам? Кто послужит первой мишенью для мастера Мэттона?
– И спорить нечего, – раздраженно промолвил капитан Сарзон. – Вон тот барк с черным, как душа грешника, бушпритом.
– Уверены – называйте ставку! – быстро сказал тан Раскона.
– Пять гвеллов!
– Пять гвеллов на бриг, отлично. А ты, – обернулся он к Интеко, – что скажешь?
– Скажу, что в моем кошеле, – насмешливо произнесла женщина, – не сыщется и пяти траунов. Но я готова поставить свою последнюю дырявую юбку против твоих гвеллов, Сарзон, что первым нас догонит синяя бригантина справа. Сейчас они идут полным бакштагом, а уже следующим галсом попытаются пройти у нас под кормой и отнять ветер.
– Идет! – прорычал Сарзон. – Золото против тряпки! Но когда я выиграю, то не просто сдеру с тебя твое тряпье. Ты еще и спляшешь тартанеллу на палубе…
– Умерьте свой пыл, любезнейший, – холодно произнес Диего. – Юбка таны Интеко останется там, где она выглядит лучше всего – на бедрах таны… если, конечно, – усмехнулся маленький тан, – наша гостья соблагоизволит ее хоть однажды надеть. Я тоже ставлю на бригантину… это ведь «Синяя Чайка», корабль Длинного Шера?
– А то, – прищурилась Интеко. – Другой такой бригантины не найти во всем Море Рейко! Ходок что надо.
– Наслушавшись россказней, я ждал от неё большего, – с оттенком разочарования произнес тан Раскона. – Похоже, Длинный Шер давненько не кренговался.
– Он меняет курс!
– Похоже, капитан, ваши гвеллы уплыли в новую гавань, – невозмутимо констатировал Диего. – Мастер Мэттон!
– Да, м'тан?
– Как только он повернет еще на полрумба – стреляйте!
– Слушаюсь, м'тан! Ну, что стали, осьминожье отродье?! Накатывай! Целься! Пали!
Дружно взревев, карронады плюнули тугим дымным облаком – но даже сквозь него было отлично видно, как на пиратском корабле выметнулось пять огненных фонтанов.
И не только видно – отчаянный крик заживо горящих людей бритвой полоснул по ушам. Он был недолгим. Парой мгновений спустя средняя часть борта бригантины исчезла в вихре огня, дыма и разлетающихся обломков, а еще мгновением позже из-за белой пелены вслед за вспышкой донесся тяжелый рокочущий гром.
– Порох возле орудий, – мастер Мэттон, оскалившись, смачно харкнул куда-то в угол каюты, – а потом и крюйт-камера.
– Духи-покровители…
– Что стали, черви помойные? А ну, шевелись!
– Барк бросает якорь, – капитан Сарзон стянул шляпу и принялся ожесточенно обмахиваться ею. – Прежде чем мы перезарядимся…
– …они не успеют убрать паруса, – перебил его тан Раскона. – Слишком уж старались нас догнать. Смотрите, их разворачивает.
– Точь под наш залп, – радостно оскалился Мэттон. – Подставились, несчастные малоумки… Накатывай! Целься! Пали!
Снова полыхнули сквозь дым пять огненных фонтанов. В этот раз им не довелось с ходу добраться до пороха, но иллюзий по этому поводу команда брига явно не питала – первая шлюпка слетела на воду почти сразу. Следом за борт посыпались крохотные фигурки людей – и вокруг них тут же начали чертить спирали черные треугольные плавники.
– И много у вас таких чудо-ядер?
– У нас, – поправил Интеко маленький тан. – У нас теперь не осталось ни одного. При всех своих восхитительных качествах «капли Великого Огня» имеют один весьма существенный недостаток – они, как уже заметил брат Агероко, безумно дороги. Лично я отнюдь не уверен, что две еретические посудины были равны ценой хотя бы двум «каплям», не говоря уж о десяти.
