Георгий Соловьев - Тайны Мертвого леса
Поселенцы не успели ещё отойти от границы Мертвого леса достаточно далеко, как вдруг услыхали где-то впереди позвякивание упряжи - не иначе, к ним приближался кто-то на лошади.
Хорбл дал знак - его сотоварищи попрятались у корней деревьев, затаились, припав к земле. Вот показался силуэт всадника между древесными стволами. По началу Эршин решил, что легкая дрож, пробегавшая по его телу, это - от земляной сырости или от дуновения ветра, но потом он понял, что чем больше приближался неизвестный на лошади, тем холоднее, тем страшнее становилось ему, да и другим. Мрачная фигура на необычно черном скакуне, в темном, неопределенного оттенка обвисшем балахоне с капюшоном, надвинутым так, что лица не видно, тем временем всё двигалась в их сторону. Поселенцы уже готовы были сорваться с места и побежать, вопя от ужаса, но, в то же время, страх лишил их возможности двигаться. Они боялись даже дышать, когда темный всадник остановился как раз посреди того места, вокруг которого они и прятались.
Любопытство всё же пересилило трепет и Хорбл чуть приподнял голову, чтобы рассмотреть неизвестного получше. Ощущение опасности и вправду подтверждалось увиденным - вся трава, что попадала в тень позади мрачной фигуры, напоминающей изваяние из темного камня, так вот, вся трава завяла, и чем дольше неизвестный стоял на месте, тем больше она жухла, на глазах высыхая и осыпаясь прахом.
Чужак медленно повернул голову сначала налево, потом направо. Хорбл случайно взглянул под капюшон и чуть не закричал. Нет, привычного блеска хоть каких-то глаз он не увидел, не заметил там даже бороды или хотя бы кончиков длинных усов, вовсе нет. Эршина пробрал смертельный ужас потому, что сейчас он взглянул в лицо Тьмы, Вечной Тьмы, как будто Великое Небытие посмотрело прямо в его душу и готово было этим взглядом поглотить, пожрать навсегда саму сущность мастера лесопилки! Крик страха и отчаяния застрял у Хорбла в глотке, потому что под действием этого взора его горло само сжалось так, как будто невидимая петля затянулась на его шее. Только почти потеряв сознание, Эршин упал лицом в мох, что, возможно, спасло ему жизнь.
Темный всадник помедлил еще мгновение, а потом медленно, как призрак, направился в сторону голых деревьев и кустов. Вскоре он исчез за ними, как будто растаял в воздухе.
Поселенцы, едва очнувшись, повскакивали на ноги и изо всех сил, не сговариваясь, побежали прочь от этого проклятого места. Лишь через милю они остановились, чтобы перевести дух.
- Что… что… это было? Или… или… кто… кто это, такой, такой… страшный?! - едва смог проговорить лесоруб Розмах.
- Не… не… не знаю! Ох! И не спрашивай! - отмахиваясь двумя руками как от налипшей паутины, ответил Хорбл.
- Может… может… эти… те… ну, что ты только что… - пытался уточнить лесоруб.
- Не-а, нет, те… те - точно другие! А такого - нет, ни я, ни кто другой точно не встречал ничего подобного!
- Может… он того, ну, мертвый?! - предположил охотник Ворнок.
- Да?! Что-то я не слыхал, чтобы от призраков несло лошадью! Нет, это не умертвие, это что-то гораздо хуже! - ответил Эршин, который слегка уже отдышался, чтобы говорить спокойнее.
Жители поселка у лесопилки уже почти успокоились и собирались отправиться дальше, как вдруг услыхали за деревьями конское ржание и топот копыт.
- Что?! Опять?! - с выпученными глазами только и успел спросить своих попутчиков лесоруб Броу. Он выронил в траву свою кожаную флягу и едва успел спрятаться за кустами, как мимо, совсем близко, пронесся на белом жеребце всадник в блестящих латах и шлеме. У этого всадника у седла висел овальный щит с серебристым узором на красном поле - прямая стрела с двумя крыльями и змеистой полосой в середине. Этот наездник так быстро промчался мимо, что поселенцы даже не успели разглядеть его лицо.
Хорбл поднялся с земли и, отряхивая одежду и провожая проехавшего долгим взглядом, проворчал себе под нос:
- И что тут забыл имперский служака? Он что, собирается биться с этим… этим… демоном? Да, точно, так и есть, легенды не врут - только воплотившийся демон сеет вокруг себя сущее Зло!
Через какое-то время Эршин нагнал охотника и негромко сказал ему:
- Отведи остальных в поселок, я хочу разузнать, куда это поскакал тот имперский солдат!
- А как же тот, другой, что напугал нас до смерти? Тебе-то не страшно идти туда да ещё одному? - опасливо спросил Ворнок.
- Целоваться с нежитью у мена нет никакого желания! Просто хочу выведать, что они там будут делать: если злой призрак будет рассеян или изгнан, то тогда беспокоиться нечего, а вот если от имперца костей не останется, вот тогда дело дрянь!
- А ну как эта погань и за тебя примется? Пропадешь ни за грош!
- Тогда выпьете и за меня - но не раньше, чем убедитесь, что я не вернулся оттуда живым!
- Что ж, удачи тебе, старина Хорбл! Надеюсь, до встречи в поселке!
- Счастливо и вам всем!
Хозяин лесопилки незаметно отстал от своих товарищей, а потом скрылся за деревьями.
- -
Хорги могли праздновать победу, как и их союзники - отряд еще несколько дней скитался по лесам земель Гельдера, но они нашли в одном укромном уголке загон, сделанный из поваленных деревьев, а потом перегнали всех найденных животных в Городище. Когда же они отдыхали в поселении, прибыл гонец с юга, из Волчьего стана, с известием от самого юртара - скот надлежало передать весь целиком местным жителям, потому что один из старейшин Гельдерова Городища, находившийся в качестве посла в Волчьем стане, оказал важную услугу вождю всех хоргов в переговорах с одним из южных племен. Юртар хотел тем самым отплатить и послу, и всему народу Городища за такую помощь.
Воевода Варш велел гонцу передать в родной стан следущее: хорги остануться в поселении, дабы совместно со здешней стражей выяснить роль имперского центуриона Волда в истории с похищением животных из пределов земель хоргов. Совет поселения согласился на участие своих людей в этом походе, потому что хочет предотвратить опасность, которая может угрожать жизни и спокойствию всех гельдерцев.
Воевода Бурс предложил для начала объехать несколько отдаленных поселений - если уж в их окрестностях кто-то промышляет темными делами, то местные жители наверняка знают или догадываются о том, кто в этом виноват.
Было решено, что воины отправятся в этот объезд рано утром следующего дня. Городище, утомленное дневными хлопотами и заботами, погрузилось в сон, когда на небе ярко засветились звезды. Окружающую тишину нарушил отдаленный звук. Стражники на стенах и башнях стали прислушиваться и всматриваться в ночную мглу, но пока лишь уловили слабые скрипы и шорохи. Но вот, через час или, может, два к запертым воротам Городища подъехала повозка, напоминающая ту, в которой обычно ездят ярмарочные певцы и музыканты. Правда, сейчас на ней не висело ни гирлянд из цветов, ни болтающихся вещиц, купленных на торжище - ничего, кроме серой дерюги в качестве полога. Повозка, в которую была запряжена пара лошадей, остановилась, из нее вылез какой-то человек, приблизился ко рву и замахал стражникам на стене руками:
