Игорь Конычев - Черные стрелы (СИ)
Крутанув оружие, воин отсек метнувшуюся к его ногам лапу и распорол горло еще одному противнику. Как и все дети Леса, он фехтовал в присущей лишь им манере — то замирая на миг, то двигаясь пугающе быстро.
— Понеслась! — Старый ветеран-пехотинец обрушил свой меч на показавшуюся над обрывом голову. Ткнув приземлившегося рядом с ним противника в лицо щитом, он раздробил тому колено и вогнал острие меча в основание шеи.
Четверо разведчиков вступили в рукопашный бой молча. Странные существа, некогда бывшие людьми и наэрцами, один за другим карабкались на холм, отталкиваясь от пропитавшейся кровью земли когтистыми лапами. Они высоко прыгали, сокращая дистанцию, и постоянно пытались теснить защищавшихся людей.
Широким взмахом, Тенро отсек с тянущейся к нему лапы несколько когтистых пальцев, перехватил нож обратным хватом и, продолжая круговое движение, распорол противнику горло.
Быстро отскочив назад, разведчик сразу же метнулся в сторону и снова вперед, подлавливая противника на противоходе и поражая его сначала в пах, а затем в грудь.
Кинжал соскользнул с выдержавшей укол кольчуги, но меч завершил дело. Кто-то попытался вырвать у разведчика оружие. Когти соскользнули с лезвия и рванули гарду, полоснув мужчину по руке.
Сорвав защищающий руку щиток, когти распороли прочную куртку, легкую кольчугу и вонзились в кожу. Зашипев от боли, Тенро отдернул руку, кинжалом ударив прямо в лицо наседавшему на него врагу.
Глухо вскрикнул сражавшийся с ним рядом Джерд — он оступился и кто-то, ухватив его за щиколотку, одним мощным рывком стянул тело мужчины с обрыва. Из тумана, в котором скрылся мужчина, донесся его резко оборвавшийся крик, а потом оттуда выскочил командир разведчиков с серым лицом, яркими глазами и оскаленными клыками.
Тенро опешил, а вот сражавшийся рядом с ним сын Леса — нет. Наэрец полоснул командира людей поперек груди и обратным движением отсек тому голову, столкнув тело с холма.
Тревожный и раскатистый звук рога прозвучал совсем рядом.
В воздухе вдруг резко запахло дождем и листья на деревьях, ни с того ни сего беспокойно зашелестели.
Тенро мгновенно определил, что поблизости наэрцы творят свою магию. Выработанные за годы войны инстинкты сработали безошибочно, и следопыт низко пригнулся к земле. Затравленно оглядевшись, он едва не став жертвой серокожего существа с яркими глазами, воспользовавшегося замешательством человека. То, что когда-то было пехотинцем, лязгнуло клыками совсем рядом с лицом Тенро, но оказавшийся рядом наэрец успел раньше, вогнав лезвие в пасть твари.
— Спасибо, — пробормотал Тенро, так и не поняв, сказал ли он это вслух или просто подумал.
Выругав себя за неосторожность, разведчик вскочил на ноги. Он уже замахнулся мечом на нового врага, чье сутулое тело выскочило из тумана, как вдруг грудь существа пронзили сразу три стрелы и оно, резко дернув когтистыми конечностями, рухнуло куда-то в туман.
В воздухе зашелестели стрелы и осадившие холм существа начали один за другим падать в туман.
Серебряными росчерками ударила магия наэрцев.
Попадая на серую кожу тварей, волшебство лесного народа прожигало их насквозь, въедаясь в дергающиеся тела и выжигая их изнутри. Странные существа выли, корчились в судорогах и стремились укрыться в тумане, но, внезапно налетевший ветер начал подхватывать его клочья, разбрасывая их в стороны.
Несколько капель магического дождя упали на Тенро, но, словно обычная вода стекли с обрывков плаща. Из-за деревьев, один за другим выбегали воины лесного народа в своих зеленых, похожих на листву доспехах. Под прикрытием магов и лучников, они вступали с обступившими холм тварями в бой, уничтожая их одну за другой.
Через несколько ударов сердца все закончилось.
Устало выпрямившись, Тенро огляделся — из тех, кто держал оборону на холме — выжило лишь четверо. Еще один из разведчиков лежал в неестественной позе в трех шагах от Тенро и его застывшие глаза, не мигая, смотрели вверх.
Грудь мужчины, вместе с легкой кольчугой была разворочена и среди кровавого месива белели обломки ребер, а лицо, ниже глаз, оказалось изувеченным настолько, что узнать мужчину не представлялось возможным.
Не повезло, также, второму наэрцу — ему вырвали кадык и распороли живот, смяв броню, словно старый пергамент.
Единственный выживший из лесного народа, склонился над павшим собратом и, проведя рукой по безжизненному лицу, закрыл потускневшие глаза, золотистые искорки в которых уже померкли.
Затем сын Леса встал и двумя резкими ударами обезглавил мертвецов.
— Отбились, — тишину нарушил голос старого пехотинца. Он сел прямо на землю, отбросив в сторону обломок щита и вонзив залитый черной кровью меч в землю. — Чего будем делать теперь, а, остроухий? — Он выжидающе взглянул на вновь склонившегося над павшим родичем наэрца, чьи украшенные серьгами уши, и впрямь, были длиннее человеческих и слегка заострены на концах.
— Можете уходить, люди, — тихо произнес тот, не отрывая глаз от мертвеца. — Сегодня пролилось достаточно крови.
— А вот твои дружки, похоже, так не считают, — пехотинец с кряхтением поднялся и, поплевав на грубые ладони, снова взялся за меч.
Неприветливо глядя на приближающихся со всех сторон к холму наэрцев, ветеран нахмурился.
— Что? — оторвав взгляд золотистых глаз от мертвого сородича, сын Леса грациозно выпрямился и, выйдя вперед, обратился к соотечественникам.
Он говорил на родном наречии, но Тенро, как и второй выживший разведчик, понимали каждое слово.
— Тихого вам Леса, братья, — знакомый людям наэрец остановился, подняв правую руку в приветствии.
— Светлых тебе небес, брат, — кивнул в ответ высокий и широкоплечий наэрец, выйдя вперед.
Его длинные светлые волосы были собраны в высокий хвост, а две пряди, свисающие вдоль узкого, рассеченного шрамом лица, украшали вплетенные в них нити с камнями янтаря. Мужчина держался уверенно и, видимо, командовал прибывшими на помощь воинами.
— Вы в порядке, криан Шиллэ?
Тенро заметил, как брови стоявшего рядом Свена удивленно поползли вверх: «криан» — обращение к члену высшего сословия, принятое среди народа лесов.
— Небеса сегодня алые Лаэррэ. Духи пробудили мертвых. — Тот, кого назвали Шиллэ, взглянул на почти сокрытый за кронами деревьев небосвод.
— Наши провидцы говорили об этом, — медленно кивнул прибывший с отрядом подмоги наэрец и его лицо, перечеркнуто длинным зарубцевавшимся шрамом, приняло скорбное выражение. — Но давай не станем говорить о наших таинствах в присутствии недостойных. Они могут понимать наш язык.
