Брендон Сандерсон - Шестой на Закате
Закат зажег фонарь и поднял его повыше, залив оранжевым светом свой дом.
— Наверх, — скомандовал он женщине.
Вати взглянула через плечо на погружающиеся во тьму джунгли. В свете фонаря траппер заметил, что ее глаза покраснели от недосыпания. Однако, прежде чем подняться по колышкам, прибитым к стволу, женщина одарила его беспечной улыбкой. Ее онемение уже должно было пройти.
— Как ты узнала? — вдруг спросил он.
Вати помедлила возле люка, ведущего в хижину.
— Узнала что?
— Где находится мое убежище. Кто рассказал тебе?
— Я шла по звуку воды, — пояснила она, кивнув в сторону небольшого ручейка, который стекал по склону холма. — Обнаружив ловушки, я поняла, что иду в правильном направлении.
Закат нахмурился. Никто не мог услышать этот ручей: через сотню ярдов он скрывался под землей и снова вытекал на поверхность в совершенно непредсказуемом месте. Идти по звуку воды… Это было на самом деле невозможно.
Так она лжет или ей просто повезло?
— Ты хотела найти меня, — произнес Закат.
— Я хотела найти хоть кого-нибудь, — ответила Вати, откидывая люк. Внутри хижины ее голос зазвучал глуше. — Я поняла, что траппер — моя единственная надежда на спасение.
Она подошла к одному из окошек, затянутых сеткой. Кокерлии так и не покинул ее плеча.
— Здесь мило. Довольно просторно для хижины, построенной на склоне холма посреди смертоносных джунглей на уединенном острове, да еще и в окружении всяких чудищ.
Закат вскарабкался следом с фонарем в зубах. Комната была два на два шага, стоять в полный рост еле удавалось.
— Вытряхни одеяла, — кивнул он на стопку в углу и повесил фонарь. — Потом переверни все чашки и миски на полке и проверь их внутри.
Женщина округлила глаза:
— Что проверить?
— Чтобы не было муравьев-убийц, скорпионов, пауков, кровочесов. — Закат пожал плечами и пересадил Сак на насест у окна. — Эта хижина специально выстроена небольшой, но мы на Патжи. Отец любит преподносить сюрпризы.
Когда Вати нерешительно сняла заплечный мешок и принялась за дело, траппер поднялся по лесенке на крышу. Там были оборудованы два ряда птичьих домиков с гнездами внутри и отверстиями, чтобы авиары могли свободно сновать туда-сюда. Птицы никогда не улетали далеко, разве что в каких-то особенных случаях, так как выросли здесь под неусыпной заботой Заката.
Кокерлии уселся на один из птичьих домиков, издавая трели, но негромко, поскольку уже стемнело. Из домиков донеслось ответное воркование и щебетание. Закат выбрался на крышу, чтобы проверить, не повредила ли какая из птиц лапку или крыло. Эти авиары были делом всей его жизни. Их высиженные птенцы — его главный товар для продажи. Конечно, он пытался промышлять на острове — искал гнезда и диких птенцов, но охота на авиаров никогда не была так эффективна, как их разведение.
— Тебя ведь зовут Шестой? — Донесшийся снизу голос Вати сопровождался звуком вытряхиваемых одеял.
— Так и есть.
— Большая семья, — отметила она.
Обычная семья. Или считалась такой по старым меркам. Его отец родился двенадцатым, а мать — одиннадцатой.
— Шестой, а дальше? — не унималась Вати.
— На Закате.
— Значит, ты родился вечером. Всегда считала традиционные имена чересчур… э-э… описательными.
«Что за болтушка! — подумал Закат. — Почему островитяне не могут помолчать, даже когда говорить не о чем?»
Он перешел к следующему домику, осмотрел двух сонных птиц, затем их помет. Птицы радовались его присутствию. Авиар, выросший среди людей, а особенно приученный охранять хозяина еще птенцом, всегда воспринимал человека как члена стаи. Эти птицы не сопровождали Заката повсюду, как Сак и Кокерлии, но он все равно относился к ним с большой теплотой.
— В одеялах насекомых нет, — объявила Вати, высунувшись из люка со своим авиаром на плече.
— А в чашках?
— Сейчас проверю. Значит, тут ты разводишь своих авиаров, да?
Это было очевидно, поэтому Закат не счел нужным ответить.
Женщина наблюдала, как он проверяет птиц. Он чувствовал ее взгляд. Наконец траппер спросил:
— Почему твоя компания не прислушалась к нашим советам? Отправиться сюда — чудовищная ошибка.
— Согласна.
Он повернулся к Вати.
— Согласна, — повторила она. — Наша экспедиция наверняка станет чудовищной ошибкой, которая лишь приблизит нас еще на шаг к заветной цели.
Следующей на очереди была Сизиру. Закат осматривал птицу в свете восходящей луны.
— Глупости.
Вати оперлась руками о крышу хижины, наполовину высунувшись из освещенного квадрата люка.
— Думаешь, наши предки осваивали океанские маршруты, не совершая промахов? А что насчет первых трапперов? Вы передаете знания из поколения в поколение! Знания, накопленные путем проб и ошибок. Если бы первые трапперы посчитали исследования «глупостями», где бы вы были сейчас?
— Первые трапперы были хорошо подготовленными одиночками, а не командой из клерков и портовых рабочих.
— Мир меняется, Шестой на Закате, — негромко произнесла Вати. — Людям с материка требуется больше авиаров. Вещи, доступные раньше только богачам, теперь по карману простым людям. Мы уже столько всего знаем, но авиары остаются загадкой. Почему птенцы, выросшие на обитаемых островах, лишены дара? Почему…
— Глупые доводы, — перебил Закат, сажая Сизиру обратно в гнездо. — Не хочу больше это слышать.
— А Высшие? — не унималась Вати. — Что насчет их диковинных технологий?
Траппер задумался, потом достал пару толстых перчаток и махнул в сторону бело-зеленого авиара. Вати повернулась к Миррис, успокаивающе поцокала и взяла ее обеими руками. Птица несколько раз раздраженно клюнула ее пальцы и успокоилась.
Закат бережно принял птицу руками в перчатках — его она стала бы клевать не так робко — и размотал наложенную Вати повязку. Затем очистил рану, вызвав бурю протеста со стороны авиара, и аккуратно перевязал заново. Он прибинтовал крылья к телу птицы, но не слишком туго, чтобы та могла дышать.
Миррис его действия явно не понравились. Но в полете она могла еще больше повредить сломанное крыло. В конце концов с помощью клюва она избавится от повязки, но до тех пор у крыла будет возможность зажить. Закончив с перевязкой, Закат усадил Миррис к другим авиарам, которые пытались успокоить взволнованную птицу негромким дружелюбным щебетанием.
Вати казалась довольной тем, что ее авиар какое-то время пробудет здесь, среди других птиц, и с интересом наблюдала за всем процессом.
— Можешь переночевать в моем убежище, — сказал Закат, поворачиваясь к женщине.
