Оксана Усенко - Дочь Азраи
Вообще учителя реагировали очень по-разному, кто-то забирал книгу с возмущением на пренебрежительное отношение к своему предмету и возвращал ее только матери, кто-то после всех уроков отдавал, кто-то просто делал замечание. Историк же вообще после урока подошла к Ольге на перемене и, посмотрев, что она читает, с усмешкой сказала — «да, практически по теме». Оказалось, учительница заметила, что Ольга под учебником что-то читает, но, учитывая неплохую успеваемость ученицы, решила закрыть на это глаза. Правда после такой реакции Ольге стало стыдно, и на уроках истории она старалась не злоупотреблять доверием учителя. А учебник истории был тоже неплохой книгой.
Некоторые учителя посмотрев, что она читает, даже просили одолжить книгу. Читала Ольга много, все подряд, начиная с детективов и заканчивая фантастикой. Она была единственной в классе, кто прочитал злополучные четыре тома «Война и мир». И хотя повесть ее не особо впечатлила, это не составило труда. К десятому классу в школьной библиотеке Ольга прочла почти все, что можно было прочесть. Алина, однажды увидев ее у стеллажа с книгами, изумленно уставилась на то, как Ольга рассматривает книги. А Ольга вела пальцем по корешкам книг тихонько бормоча «читала, читала, читала…. этот учебник не здесь должен стоять,…читала, читала, читала, скучная…читала…» Она поставила в тупик Ольгу вопросом «А зачем ты это все читала?». Девочка не могла понять, почему ее логичные ответ — «потому, что интересно», абсолютно непонятен для Алины. Подруга ее детства посмотрела на нее, так словно у Ольги неожиданно выросли рога и копыта… Было странно и грустно, что ее бывшая подруга ее совсем не понимает и не пытается. Но менять Ольга уже ничего не стремилась. Она вообще не пыталась навязывать людям свое мнение, но и подстраиваться под чужое не хотела. Реальный мир был для нее длинным, скучным и до жути чужим сном, а в книгах была реальность. В книгах она жила… В них мир обретал тысячи разных оттенков, эмоций, событий, смысла от прожитого времени. Когда она была с книгой — отодвигались на второй план работа, бедность, косые взгляды сверстников, усталость, глупость и острое несоответствие личных ощущений и мнения окружавшей ее толпы.
Одноклассники сторонились Ольги. Она ставила в тупик их своим поведением, интересами и даже манерой разговаривать. В ее фразах частенько мелькали заимствованные из книг термины и выражения, заставляя сверстников недоуменно кривиться. Некоторые реально не понимали, что она говорила! Правда, далеко не многие в этом признавались, большинство делало «морду кирпичом» и, презрительно что-то пробурчав, старалось ретироваться. Это было местами даже весело, если б не было так грустно. Как то странно было объяснять одноклассникам, что она не «умничает», а просто так думает, пару раз попытавшись, девочка просто махнула рукой. Ольгу абсолютно не интересовали дискотеки, похождения вечерних компаний, выпивка и мальчики. Ей было странно видеть столько восторгов от такого времяпровождения, она все пыталась понять, «в чем подвох?». Иногда аккуратно прислушиваясь, о чем говорят сверстники, она пыталась найти смысл, причину их настолько кардинально-различных точек зрения, но чаще всего в очередной раз ничего интересного не услышав, возвращалась к книгам. Она себя все чаще чувствовала случайным человеком в этом классе, этой школе, этом селе и вообще возможно в этой эпохе или этом мире.
Глава 2
Шло время, и девочка выяснила, что люди ко всему привыкают… Ольга сверстников сначала удивляла, потом раздражала, а потом… Потом они привыкли. И однажды, Ольга, тихонько сидя на последней парте и в очередной раз, читая книгу на уроке, получила легкий шок, от случайно услышанного диалога. Учительница вышла, в классе были полные разброд и шатание, каждый занимался чем хотел, пришли чьи-то знакомые, которые уже не учились в школе и один из них спросил одноклассницу Ольги. — «а что это делает девчонка на последней парте?». Читает, — невозмутимо ответила та и вернулась к интересующей ее теме. Ольга улыбнулась изумленному виду парня и абсолютной невозмутимости одноклассницы. Но еще больше ее рассмешило продолжение диалога.
— А что она читает?
— Книгу.
— А…зачем?
— Ну, нравится ей читать книги, — уже раздраженно отмахнулась одноклассница от назойливых вопросов.
Ольга же чуть не расхохоталась в голос от ошалевшего вида парня, которого непонятно что больше повергло в шок — ее чтение или спокойное отношение к этому остальных, и недоумение расспросами одноклассницы. Ну надо же, она настолько примелькалась, что и ее непробиваемые одноклассники смирились с фактом, что кому-то может нравиться просто читать книги! Не пить, не гулять, не бродить ночами по кафе и дискотекам, а читать! Это уже прогресс. Оказывается, к выпускному классу одноклассники таки привыкли и воспринимали Ольгу как нонсенс, но вполне обычный, родной так сказать. Она могла спокойно читать на всех переменах, не удивляя этим никого. Книги уже не выбирали из рук, не пытались порвать, выкинуть, спрятать… А однажды, когда она неделю читала серию детективов из 15 книг, к ней в конце недели подошел один из одноклассников и с серьезно-озабоченным видом спросил:
— Оля, что это ты одну и ту же книгу неделю уже читаешь?
— Это уже восьмая, просто обложки одинаковые, — улыбнулась Ольга.
— А, ну слава богу, а то мы уже беспокоится стали, — прозвучал картинно-облегченный ответ, заставивший Ольгу рассмеяться.
В какой-то момент Ольга изумленно осознала, что ее не просто не замечают, как было раньше, а… уважают, особенно парни.
Она вполне могла что-то попросить у них, не нарвавшись на насмешки и подколы, как все остальные девчонки. Она могла усмирить главных забияк одним спокойно-вопросительным взглядом. Ее перестали высмеивать, и воспринимать как внештатный элемент, изгоя. Она удивленно осознала, что с ней обращаются, даже уважительней чем с негласной королевой класса. Что было тому причиной, — ее моральная непробиваемость (все сальные шуточки обычно разбивались о ее недоумение или ироничный взгляд), или отсутствие повода (ну не было ни одной сплетни в селе кроме как о том, что она вечно занята работой и постоянно читает), или принятая как аксиома непохожесть, или полная независимость и непредсказуемость в учебе, она так и не разобралась. В любом случае такое положение вещей ее вполне устраивало. Немного, правда «портило картину» отношение к ней девочек, особенно активных по части вечерних гуляний, но это было уже не критично. В вечернее время она не гуляла, а колкие замечания в школе для нее были как слону дробина — и не такое пережила.
