Владислав Четырко - Бродяга. Путь ветра
Лиу запомнилась Яну с первого дня, со встречи во дворе. Когда, оторвавшись от безнадежного штудирования Слов, он вдруг встречал внимательный рыжий взгляд — теплело на сердце.
Но вот кличка ему не понравилась вовсе.
«Бездарь», значит…
Справедливо — и от этого еще более обидно.
Бросив все, Ян отправился в Кузню, к Антару — и рассказал ему… Не пожаловался, именно — рассказал. Кузнец покивал, посмотрел в окно и коротко бросил:
— Слова учи. Пригодится. А на «бездарь» — плюнь и забудь.
Легко ему говорить…
* * *На самом деле говорить Антару никогда не было слишком легко. Особенно — с неожиданно оказавшимся на его попечении тринадцатилетним, не по годам серьезным пареньком. Слабейший из магов Острова, Оружейник держался особняком и мало с кем общался. Учеников — своих, тех, кто называл бы его Наставником — у него отроду не было.
А вот теперь, как в насмешку — дали.
Парня, которому бы не в волшебники, а в художники.
Что ж, взялся — так взялся.
И пусть пока паренек поучит и эти Слова…
Там посмотрим, как дальше будет.
* * *Жаль, когда мудрость бессильна;
Сила без мудрости — горе;
Тем и другим изобильны
Башни на Торинг-Форе…
Это четверостишие, выведенное огнистой вязью, украшало бронзовый щит на стене большого зала Библиотеки. Яну оно не нравилось. Правда, за этим — согласитесь, небольшим — исключением, библиотека Торинга была его любимым местом. Галерея громадных двусветных залов — внутри куда более просторных, чем снаружи — с одной стороны выходила окнами на двор и море, с другой — на Лес и соседнюю вершину. Библиотека полностью занимала левое крыло Школы; в правом были классы и лаборатории. Здание было простым и в то же время невероятно запутанным. Со стороны Двора в нем было четыре этажа, но, поскольку стояло оно на склоне, с другой стороны этажей было десять. Некоторые не выходили на лестницу, и попасть на них школяры не могли, даже случайно. А сколько этажей было на самом деле — знает, наверное, лишь Совет, и то — не Школы, а Светлого Ордена. Впрочем, Глава у обоих Советов один — Верховный волшебник Ар Гиллиас, обитающий в Башне.
Кстати, «башни» в том четверостишии — просто символ. На самом деле башня на Торинг-Форе всего одна — та самая, с кристальным шпилем. Посредине ее осью проходит световая колонна — имея навыки, в нее можно войти и тут же выйти на нужном тебе этаже. Но и винтовая лестница есть — от покоев Верховного и зала Совета — они, стало быть, наверху, — до самого низа… А что там? Кто его знает. Глухие бездверные темницы? Возможно. Подземные ходы? Вероятно. Ян даже слышал о нескольких: к городу, к виварию, к гавани. Подземные ходы, конечно — дань традиции; весь остров охвачен созвездием портальных переходов… которые, опять-таки, для школяров закрыты.
А открыты для них дороги вроде «Пути постижения», ведущего по восточному склону горы от Обители, что стоит у самого берега, ко Двору: вытертые, вросшие в склон камни-ступени, узкие мостики без перил. То ли триста шагов, то ли тысяча. Идти по нему — иногда долго, иногда — быстро, и никогда — легко. Правда, Вальм и Эльда, единственные Мастера, живущие вместе со школярами в Обители, пользовались этим путем постоянно и проходили его за считанные минуты. Притом, что на верхнем этаже Обители был вход в портал.
Ян скоро понял, что Вальм-огневед и его жена Эльда — как и Антар, и Лэссан-лесовик, смотритель вивария, — отличались от остальных учителей. Чем — пока сказать не мог. Хотя бы тем, что жили они и занятия проводили вне белокаменной громады Торинг-Фора. Да, может быть, еще тем, что их уроки были Яну ближе и понятнее многих.
Эльда собрала их первый раз прямо на поляне у Обители. Зимой это было, и хотя морозов на Торинге не бывает, утро — раннее утро — было зябким, а ветер — свежим. Сгрудившись на краю поляны, в назначенном месте, ребята перетаптывались с ноги на ногу, затевали немудреные игры — пришли заранее, зная по опыту: с «мамой Эльдой» шутить не стоит, и опозданий она не любит. Многие кутались в уже ставшие привычными серебристо-синие плащи…
— Молодцы! — послышалось сзади. — Только вот зазевались не по делу…
Никто не заметил, как Эльда подошла со стороны пляжа — похоже, она успела и искупаться, и высохнуть: волосы — прямые, светлые, до плеч, — были чуть влажными. Носила она, как обычно, свободную белую рубаху-полурукавку, не стеснявшие движений брюки и мягкие высокие сапоги, похожие скорее на кожаные чулки. Двигалась легко и быстро; невысокая, рядом со здоровяком Вальмом казавшаяся крохотной, Эльда выглядела едва ли не ровесницей старших школяров. И вела себя с ними почти на равных. На губах ее — и в синих глазах, имевших обыкновение смотреть пристально, подчас смущая собеседников, — редко гасла улыбка. Но уж если гасла… Девчонки между собой называли ее «Солнышком»… О другом ее прозвище, «Звездный Нож» — и о том, где и как оно было получено, — знали даже не все преподаватели, не говоря уже о школярах.
Движение бровью — и плащи стаей всполошенных птиц сорвались с ученических плеч, падая за край поляны.
— Не бойтесь, не замерзнете…
Замерзнуть на уроке боевого ремесла было и в самом деле мудрено. Эльда гоняла школяров, не разбирая пола и возраста, по дорожкам, внезапно обраставшим множеством помех и препятствий; заставляла отрабатывать невозможные комбинации движений с неудобопроизносимыми названиями («мантикора, воспрянув, наносит удар лапами») в невообразимом темпе — то без оружия, то с разнообразным боевым железом, при этом успевая не только проделать то же самое, но и исправить, посоветовать, скомандовать…
— …Чтобы байки о сильных духом и хилых телом магах оставались баснями, — ответила Эльда, когда кто-то осмелился спросить ее, зачем. Впрочем, это пояснение для некоторых школяров оказалось недостаточным. И однажды, после полуторачасовой тренировки, Энтви отпустил в сторону Эльды негромкий язвительный комментарий.
— Может, погромче повторишь? — с интересом обернулась наставница.
— Никакой особой «мудрости Торинга» в ваших уроках я не вижу, — встал в полный рост Энтви. За лето он вытянулся и теперь мог посмотреть на Эльду сверху вниз. — Только приемы, которым можно научиться у любого хорошего бойца.
— Что ж, — мягко улыбнулась Эльда. — И это может оказаться куда ценнее, чем ты думал.
Энтви выпятил подбородок:
