Иван Васильев - Ещё один шанс
— Ну, а ты, шестой и бородатый, знаешь, где печень у человека?
— Молчишь, дышать трудно?
— Так, ты, потерпи! Не дыши, минут пять, а там, если, что повторим процедуры.
— Так, теперь, вы, трое.
— Я, что до утра, вас, ждать должен? И, чего, вы, друг другу постоянно мешаете. В очередь быстро построились. Встать по порядку. Так, примите… и распишитесь. Ха! Стало быть… девять!
— Еще двое… Барабанные палочки пожаловали и тоже с кольями. Ребята, это уже было, тем более, у меня, тоже кол в руках. А крутят и бьют им вот так… и так.
— О-о-о… Классика жанра! Самый умный с ножом подкрался сзади. И…. Акелла, вновь промахнулся. Прости, друг, второго раза у тебя не будет. Двенадцать почти круглое число.
— Смотри-ка, на подходе опять пара. Не понял, почему бежим в другую сторону? Что… за… отвлекающий маневр.
— В таком случае, я хорошо умею кидать камни, топоры и прочие подручные предметы.
— Счастливое число четырнадцать.
— А, вот, и супер приз… Крупный шкаф! Сейчас будет звон! Пока падает разучим детский стишок… Замахнулся шкаф на мишку… Хрясь…. У него погнулась ножка. От удара мишки, шкаф, на землю бряк… Дальше, не успел придумать, сильно быстро он упал. Да, фальшиво… Музыкальный слух так и не появился… И поэт, из меня, ещё, тот!
— И…. тем не менее, расчет закончен. Леха — Ямайка, — пятнадцать ноль.
Новоявленный пацифист еще раз внимательно осмотрел место, где произошло избиение разбойников.
— Активного движения в выделенном секторе не наблюдаю. По поляне, вокруг повозок лежат или ползком передвигаются какие-то стонущие личности без документов и знаков различия. Связанный купец с мужиками на прежнем месте, где я их и оставил… Можно расслабиться и покурить…
— Так… Стоп!
— Надо с людьми поговорить. Поддержать их в трудную минуту… Все-таки, многим, кто в сознании, очень больно…
— Граждане, бандиты! Выходим, по одному, с поднятыми руками…
— Нет, пожалуй, не так…
— Внимание! Ползем, все, ко мне. Кто ползти не может, лежит на месте…
— Кто старший?
— Ванька Разбойник, — донеслось откуда-то сбоку.
— Так пусть выходит, поговорим! — пришелец деловито поставил ногу на колесо телеги.
— Нет, его, среди нас. Убежал, за подмогой, как только заварушка началась, — произнес тощий мужик в лаптях и рваной рубахе.
— И, что, много приведет? — забеспокоился Рязанцев.
— Человек тридцать, — снова ответил тощий.
— Ну, тогда, концерт по многочисленным заявкам радиослушателей окончен. Добавки не будет. Все свободны.
Разбойники торопливо разбежались в разные стороны от места нападения на караван.
— Прохор, — обратился Алексей к купцу, — быстро развязывай людей и уезжаем отсюда. А то у этих бравых ребят подкрепление может подойти. Я конечно герой, но с таким количеством один не справлюсь. Тем более фактора внезапности уже не будет.
Освобожденные мужики спешно стали собирать разбросанные по поляне товары. Прохор бойко раздавал команды. Ощутить повторное нападение разбойников никому не хотелось.
К Алексею хромая подошел крупный парень — «шкаф» номер пятнадцать.
— Я поеду с Вами, — сказал он и жалостливо посмотрел на Алексея.
— Чего, это, вдруг? Мы, вроде, по пятницам, не подаем…
— Надоело, по лесам бегать. Хочу нормальной жизни. Возьми к себе в услужение.
— А, что, ты, делать умеешь? — Путешественник посмотрел на него, прикидывая, что, с таким медведем, делать.
— Чему научишь, то и буду уметь. Только обратно не вернусь. Всё равно хотел от Ваньки уйти. Нет жизни, у него. Там… — каторга. Не могу я. Не по мне это, — склонив голову, причитал парень.
— А может у меня в услужении ещё хуже будет? А может я душегуб… ещё хлеще?
— Всё равно с тобой пойду. Один я на белом свете. Терять ничего. А ты мне понравился. Вон, как кулаками ладно машешь. В общем, с тобой я. Куда скажешь туда и пойду.
— Ладно, — согласился Рязанцев. — Потом, не обижайся, что тебе о тяжелой жизни не говорили. Зовут то тебя как.
— Федор, — проголосил медведь.
— А меня, — … путник сделал паузу. — Зови пока… Командир. А дальше, там, видно будет. Ну, что… принят, ты, Федор. Денег на оплату, пока нет…. но ничего добудем как-нибудь.
Новость о появлении нового человека в караване сильно возмутила Прохора.
— Делать мне нечего как собирать всю голь перекатную, — кричал купец, никого не слушая.
Но после получения от Алексея подарка, в виде перьевой ручки, согласился на ещё одного попутчика. Чуть позже даже признал это событие хорошей приметой. Таким образом, число пассажиров до столицы увеличилось на одного человека.
Минут через десять вереница подвод двинулась дальше по лесной дороге.
Следующие три часа повозки не останавливаясь, двигались в сторону Москвы. Прохор наконец-то оставил Рязанцева в покое. Он сидел сердитый и думал о чем-то своем. То ли подсчитывал ущерб от нападения разбойников, то ли планировал прибыль от будущих сделок. В итоге ему удалось наконец-то нормально заснуть.
* * *Проснулся я от жуткого чувства голода. Последние лучи солнца уже золотили верхушки деревьев. Начинало темнеть. Караван остановился на ночлег на большой лесной поляне. Недалеко от повозок погонщики варили какую-то похлебку. Все сидели вокруг костра, тихо переговаривались, ели и смотрели на огонь.
— Чего варим? Чем угощают? — Подошел я к костру.
— Кашу сготовили, есть будешь? — Спросил за всех Прохор.
— Конечно, буду, еще спрашиваешь… Эх, хороша каша, особенно, когда за чужой счет и не наша…
— Деловито произнес я и подошел к сидячим в кругу мужикам.
Подали миску с какой-то похлебкой странного вида. Ложку не дали. Понюхал…. Как то неприятно пахнет… Наклонив миску и как из блюдца, осторожно попробовал на вкус. Ощутил во рту непонятное варево….
— Это, что? Это каша? Она же почти безвкусная, соли нет и приправ. — Удивленно посмотрел на всех.
— Простите, Ваше Величество, но фазанов мы не готовим, — улыбаясь, ответил Прохор.
— Да уж бояр тут нет, — заголосили, в поддержку купца мужики.
Внимательно осмотрел общую «поляну». Увидел сиротливый пучок лука, кусочки сушеного мяса, немного наломанных кусков черного хлеба…. И все.
— Нет, хотелось, конечно, мясо…. колбаски, там… тушёночки… На худой конец… хотя бы Доширак или Ролтон…. - начал оправдываться я.
— Прости, мил человек, — извинился Прохор, — но мы таких деликатесов не знаем. Каша из крупы на огне, сальца немного, да хлебушка чуть, чуть. Чем богаты, тем и рады. — Опять начал язвить Прохор.
