Татьяна Андрианова - И грянул в Хренодерках гром
При ближайшем рассмотрении оказалось, что для того, чтобы сдвинуть тушу ящера, усилий одного человека маловато будет. Сарат пыхтел, упирался ногами, но не преуспел. Пришлось привлекать к делу Мальчика, который, ясное дело, в восторг от транспортируемого монстра не пришел. Это неудивительно. Редко кому нравится опутываться веревкой и тянуть за собой волоком этакую страшилу. Мерин храпел, пытался ударить по туше задними ногами, но веревочные узлы парень вязал на совесть; пришлось смириться со своей участью и идти куда скажут.
Маг представлял собой жалкое зрелище. Весь в ранах и кровоподтеках, кое-где наружу торчали обломки костей, на судорожно сжимавшей рукоять меча руке кожа висела клочьями. Непонятно каким чудом душа все еще цеплялась за поврежденное тело. И какое волшебство поможет Сарату отвезти полумертвого мага в Хренодерки? Что мужчину вполне можно доставить в Большие Запруды и они гораздо ближе, хренодерчанин отчего-то не догадался. Не догадался он и извлечь фамильную гордость мага — клинок гномьей ковки, который попросту не заметил в изуродованной пасти поверженного выползня. Как и не стал собирать разбросанный по дороге скарб, в котором присутствовали дорогостоящие амулеты.
ГЛАВА 2
Вяз Дубрович — леший известного на всю Рансильванию наличием большого разнообразия нежити Безымянного леса — задумчиво созерцал встречу местной ведьмы Светлолики с волчьим тотемом. Встреча происходила, как и положено, ночью, при полной луне, на тайной поляне. Одной из тех, что тщательно скрывались от взоров непосвященных в глубине леса. Заповедных полян осталось очень мало. Их давно сгубили люди, повадившиеся использовать как источники магической энергии все доступные места. Грубое вмешательство в хрупкое равновесие, складывающееся веками, быстро нарушало сложившийся баланс, и магические жилы подобного рода быстро иссякали, приходили в упадок или, что еще хуже, начинали работать наоборот, тянуть из окружающего пространства магию, как в бездонную воронку.
На обласканной ярким серебром лунного света поляне, с дольменами и танцующими древний танец светлячками, царила торжественная тишина. Хрупкая девушка среди огромных монолитов казалась особенно нереальной, как и беседа с серебряной светящейся волчицей, которая спокойно стояла рядом, положив лобастую голову на плечо Светлолики. Здоровенный серый вервольф в компании белой и черной вервольфиц смирно сидел в некотором отдалении, чтобы не мешать свободному общению, но встать на защиту, если таковая понадобится.
Вяз Дубрович являлся не единственным наблюдателем редкой сцены. Вожак местных двуипостасных Олек, находясь в своем зверином обличье, с невыразимым благоговением смотрел, как Светлолика, оказавшаяся ведьмой, меняющей облик, знакомится с тотемом. На вершине дерева задумчиво восседал Валсидал Алукард, только на днях сбежавший из замка-тюрьмы Сартакля. Пусть весь род вампиров официально считался истребленным, это вовсе не мешало магической элите держать последних, некогда гордых представителей племени кровососущих в антисанитарных условиях тюремных камер. Сартакль славился тем, что за тысячелетнюю историю замка никто из опасных узников замка так и не смог совершить побег. Валсидал оказался первым, кому это удалось, и что вызвало озабоченное волнение в совете магов.
— Ты вот что… — Леший хлопнул оборотня по холке, чтобы он точно знал, что обращаются к нему, заставив Олека присесть от неожиданности и удивленно крякнуть. — Поохотился бы, что ли. Сварил девке супчик какой… Ну или картошечки с мясом потушил. Насколько мне известно, разговор может затянуться, а потом меняющие облик такими голодными становятся, жуть. Аж сам порой пугаюсь.
Вожак двуипостасных не имел обыкновения быть на побегушках у кого-либо. Но, во-первых, лешему хамить себе дороже. Убивать Вяз не станет, а жизнь испортит на диво. Во-вторых, Олек имел на девицу брачные планы, правда, сама невеста пока не была в курсе намерений. Двуипостасный мудро решил не ошарашивать Светлолику внезапным счастьем, а подвести к разговору осторожно, не травмируя нежную психику столь радостным известием. Нужно ведь сначала поухаживать, приучить девицу к мысли, что брак с двуипостасным имеет свои преимущества и поставка свежей дичи к столу не последнее из них. Поэтому вместо того, чтобы огрызнуться, злобно клацнуть зубами и заявить, что он не охотничья собачка, приносящая дичь по первому требованию, а уважающий себя вожак сообщества двуипостасных, Олек кивнул и с тихим шорохом исчез в лесу, словно и не было его вовсе.
Вяз Дубрович оценил, одобрительно кивнув. Он, правда, не знал о планах Олека насчет Светлолики, но подумал, что, если удастся свести парочку вместе, брак может выйти очень и очень удачным. Валсидал же пригорюнился. Ему предложить оголодавшей ведьме было нечего. А ведь он почти сделал из нее упырицу… и в ответ никакой признательности. Люди вообще на диво неблагодарные создания. Да, упыри — создания ночи, питаются кровью и привязаны к своему создателю, зато они обретали бессмертие, а это несомненный плюс. Хотя насчет еды имелись у него некоторые идеи. Вампир до того возгордился, что чуть не упал с дерева, но в последний момент удержался. Если верить легендам, лешие — народ суровый.
Ведьма покинула поляну примерно через девять дней. Тот факт, что она умудрилась провести столь долгий срок без воды и еды, вызывал в наблюдателях за общением с тотемом искренний интерес, а в вампире откровенную зависть. На охоте ему решительно не везло, и Валсидал опасался, что впадет в спячку. В этом свете на Лютого он смотрел уже с гастрономическим интересом. Впрочем, на вервольфах девятидневное воздержание тоже никак не сказалось. Разумеется, и Олек, и леший, и вампир покидали свой пост не единожды. Вампир пытался перекусить, но смог изловить только влюбленного ежа, чья более шустрая подруга благополучно успела сделать ноги. Добывание крови из колючего зверя больше походило на акт садомазохизма, чем полноценную еду. Валсидал больно исколол себе руки, ноги, губы, полночи со слезами на глазах выдергивал из самых неожиданных мест застрявшие иголки, и все ради мизерных трех глотков крови. После такого жалкого ужина, кроме досады и чувства вины перед усекновенным зверьком, он ничего не испытывал. А в желудке словно поселилась какая-то воронка, настоятельно требующая пищи и противно сосущая внутри.
— Ну как? — Вяз Дубрович даже слегка подался вперед от любопытства, что степенному лешему было не свойственно. — Объяснила она, куда девать оборотней?
Светлолика смерила Олека задумчивым взглядом светло-серых, с зелеными искорками глаз, словно подозревала двуипостасного в излишней болтливости. Вожак ответил спокойным взглядом, отчего девушка стала подозревать его еще больше.
