Марина Комарова - Со змеем на плече
Он искренне изумился, внимательно посмотрел на меня, потом кивнул, словно что-то для себя решил.
— Давно дело было. Встретились как раз в вересоченском лесу. Нам тогда по девятнадцать лет было. Елизар не очень-то хорошо управлялся с силами. — Бойко подмигнул мне. — По сравнению с тобой и вовсе в «почтенном» возрасте овладел ими.
Нет, а что сразу Вика? Неужели я единственная, кто с рождения умел видеть потусторонний мир? Вряд ли.
— …так вот, — тем временем продолжал Богдан Степанович, — Елизар заблудился в наших местах. А я как раз бродил здесь с нашим егерем. Вот так и познакомились. Хоть специфики у нас и разные, но я был чертовски рад встретить человека, не чуждого нашему знанию. С тех пор наше общение — периодические поездки из Вересочи в Херсон и наоборот.
— А в чем разница ваших… специфик? — осторожно уточнила я.
— Елизар управляет стихиями. В основном водой и воздухом. Я больше человек земли. И природник. Я очень хорошо чувствую лес и знаю его жителей.
Некоторое время я обдумывала сказанное. Значит, вот как. Он может вполне не знать обо всех знакомых Елизара. К тому же вместе они не обучались. Мда, задачка.
— Вика, что тебя тревожит? — Всё же опыт прожитых лет и внимательность к мелочам деда Бойко не дали мне возможности скрыть истинные мотивы задаваемых вопросов.
— Не то, чтобы тревожит, но… вчера ко мне пришёл человек по имени Радистав Покойленко.
Я в деталях передала ему наш разговор, а также всё про карту и осколки. Когда я дошла до истории про Бурштынов Яр, Богдан Степанович искренне удивился.
— Что-то я никогда не слышал о таком месте. К тому же чтоб янтарь и здесь… — Он покачал головой. — Сомневаюсь. Впрочем, спорить не буду, потому что в этом мире может случиться всё без исключения. Но и о таком знакомом Елизара я никогда не слышал. Спроси лучше у него самого.
Ситуация мне не нравилась. С одной стороны Покойленко не внушал доверия, но с другой… а вдруг устрою панику на пустом месте? Вдруг он и впрямь коллекционер-любитель да историк?
— Ты же знаешь, что нас, владеющих силой, не так мало. Но мы не демонстрируем своих способностей всем подряд. Или, точнее будет сказать, людям, не раскрывшим своего потенциала. Этот Радистав вполне может быть черниговским ведуном. Но… Чтоб в Чернигове не было людей, способных отреставрировать сферическую карту — не поверю. Город древний, там кого только не сыщешь!
Да уж, что есть, то есть. Не менее тысячи лет стоит, кого там только нет!
— Он говорил, что его друг погиб, — напомнила я. — Может, он не хочет ещё раз рисковать?
— Сделать тебя подопытной мышкой? — нахмурился Бойко. — Силу не стоит использовать во вред другим. Это обязательно вернется бумерангом. Причем, во много раз сильнее.
— Да, — кивнула я, — знаю. Но пока у меня нет объяснений его поступкам.
Богдана Степановича такое заявление явно не утешило. Он лишь больше нахмурился и некоторое время молчал. Однако всё же потом вздохнул и сказал:
— Давай так, пока не трогай эту вещь. Изучи. Но внутрь не лезь. Лучше просмотри всю доступную документацию о Бурштыновом Яре. С Елизаром я сам свяжусь. И потолкую о господине Покойленко тоже.
Я не возражала. Бойко предлагал мудрый подход к делу, и оспаривать не было смысла.
— Спасибо, Богдан Степанович.
— Да пока не за что, — отозвался он. — Посмотрим, как оно сложится.
* * *Легко было сказать: поищи информацию. Оказавшись дома, я первым делом залезла в интернет. Пожалуй, пока единственный источник информации. Ехать в Ивано-Франковск я не готова, а в деревне, разумеется, никаких архивов нет. Кстати, никаких упоминаний о деревне «Бурштынов Яр» я так и не нашла. Словосочетание «бурштынов ир» мне попалось всего один раз и то в виде легенды. Точнее упоминания. Сама легенда рассказывала про «мост о четырёх дорогах, что ведут в разные края».
Я чуть нахмурилась. Почему-то появилось странное ощущение, будто я где-то это уже слышала.
…В глухолесье, где нет дороги человеку, где звери не ходят, а птицы не летают — течет речка Бурштыница. И вода её прозрачна, а дно — чистый янтарь. Говорят, через речку был перекинут Огонь-мост. Да так жарко и горячо пылал он, что пройти по нему не могла ни одна живая душа. Только бестелесный мог пролететь над ним да не стать пеплом. Уводил Огонь-мост в царство мертвых, туда, куда нет ходу живому. Порой искры да языки пламени слишком далеко отлетали от него и падали в студёную воду, после чего превращались в янтарные осколки. От того дно Бурштыницы и оранжево-жёлтое, всё покрытое застывшим пламенем. Но при этом не каждый мог увидеть Огонь-мост таким, каков он на самом деле. Даже если случайный путник и забредёт в дремучий лес, то увидит мост — скучный да серокаменный. И ведёт к такому берегу, что в здравом уме не осмелишься к нему и приблизиться. Гиблые там места, словно преддверие к миру мертвых, но на земле…
Но, потратив около часа, я отыскала ещё и такое продолжение легенды:
…но раньше, чем начал пылать Огонь-мост, был он единым целым, полностью сотворённым из солнечного и лунного янтаря, наполненный светом звёзд, с которых пришли наши предки. Вёл он в места, что не в этом мире и не в том, нет там ни дня, ни ночи, а жизнь течет вспять. Не может не ведающий да не знающий попасть в это место. Мигом вспыхнет огнем янтарный мост, преграждая путь. Иром Бурштыновым зовётся то место. Когда-то основанное нашими предками, да скрытое от чужих глаз. Охраняют его девы-огневицы, что повелевают пламенем, преграждают огненной стеной путь через речку.
На этом все легенды заканчивались. Не густо, конечно. И чертовски обидно. С одной стороны эти две истории противоречат друг другу. Но и та и другая выглядят всего лишь как сказки. Скорее всего, что какой-то умелец, начитался про загадочное место и создал этот янтарный шар. Нет, как дитя своих родителей, я не отрицала, что всё может быть, и там где у обычных людей сказки и предания, у нас… э, настоящий шаркань. Но… всё равно всему должен быть предел.
Протянув руку, я взяла со стола шар и принялась его внимательно рассматривать. Мастерская. Действительно мастерская работа. Тут и нечего сказать. Искусно вырезанные реки, холмы, во-о-он хорошо видно как обозначен лес. А здесь три небольших озера, и медово-желтый цвет более глубокий и тёмный, словно резчик пытался показать глубину воды. А может, пытался предупредить, что вода здесь лихая и ходить не стоит? Не знаю. Вот возвышаются горы, а вот… Я чуть нахмурилась, внимательнее вглядываясь в середину шара. Там собиралось какое-то сияние и медленно, очень медленно вращалось вокруг своей оси. В какой-то момент я с изумлением осознала, что сияние напоминает Вселенную. Миниатюрная Вселенная, заключённая в янтарном глобусе. Невероятно! Но это было именно так. Золотые звёздочки, казалось, притягивали, манили к себе. При этом шар в моих руках стал несказанно горячим. Но не обжигал, наоборот согревал, словно вливал в кровь целительную силу, давая странное ощущение полной свободы и могущества. Чтобы там ни было, но Покойленко знал точно, что в него заключена сила.
