Великий и Ужасный 6 (СИ) - Капба Евгений Адгурович

Еще здесь присутствовал кудрявый комбриг Брегалад Ронья — хороший мальчик, замеченный в необузданном пьянстве, разврате, тяге к насилию и болезненном инфантилизме. Он привез запасы природных медикаментов лично, и теперь несколько отстраненно жевал в углу стебелек какого-то растения и поглядывал на меня.

За секретаря, начштаба и оргтехнику у нас работал, конечно, Латиф. Робокоп-Главбух здорово освоился, вкалывал, как черт, и вообще — выполнял функции голосового помощника. Ну, и волноваться, что он предаст, не приходилось — по понятным причинам. Писюн-то его до сих пор в заложниках у Федора Иоанновича находился!

Генералы — князь Вяземский и глава местной пограничной стражи генерал Панкратов (из земских, простолюдин, но явно — настоящий вояка, надежный, как скала) терпели нас из последних сил. Не привыкли они к такому обществу. Мол, форму нормальную не носят, строем не ходят, ведут себя развязно и не вполне прилично… Эти седые ветераны очень красноречиво переглядывались, и у них едва ли пар из ушей не шел в ходе наших докладов о текущем положении дел на вверенном ЧВК «Орда» и Бригаде легкой пехоты участке границы.

В общем, учитывая эпатажность собравшейся публики, прозвучавшее в финале совещания из уст царевича предложение прозвучало не так уж и безумно:

— Я хочу, Бабай, чтобы ты погасил Инферно.

Я не выдержал и заржал в голос. Нет, не потому, что я не мог! Я мог. Наверное. Опыт был. Проклятый старый дом я по камешкам разобрал в принципе, и тут должно было получиться… Вопрос был в другом: я никак не смог бы обойтись в этом деле без двух важных составляющих.

— Мне нужен охренительный запас маны, просто чудовищный, и средство для эвакуации ничем не хуже… — я хотел сказать «орлов Манве», а потом захлопнул пасть. — Так, стоп!

Получается — я действительно мог это сделать! У меня была Эсси — а рядом с ней я творил всякую дичь с большим воодушевлением, потому как она в меня верила больше всех. И, гипотетически, у меня был Грифон. Который ничем не хуже сраных орлов Манве!

— Теоретически… Теоретически я могу представить себе, как можно подойти к решению этого вопроса и не сдохнуть при этом, — вынужден был признать я.

Царевич Василий смотрел на меня с большим интересом, остальные, кроме Латифа — скептически. Латиф стоял в углу закатив глаза и пустив струйку слюны из уголка рта: его башка капитально была загружена какими-то расчетами, не удивлюсь, если он, пользуясь минуткой, прокручивает ордынские бабки в очередной околозаконной схеме… Да и черт с ним!

— То есть, в ваших силах стереть с лица земли самую обширную европейскую Хтонь, ваше превосходительство? — князь Вяземский даже «превосходительством» меня повеличал и привстал со своей табуретки. — Это возможно на практике? Вы уже делали нечто подобное? Какие сроки и средства вам нужны?

— Могу, возможно, делал, — ответил я. — Вон, спросите у его высочества, что на Маяке происходило. И у некоего Риковича из Сыскного приказа — как я одну Хтонь размотал. Но есть проблема. В первый раз я чуть не подох, а во второй — Хтонь была намного меньше. Сами понимаете — подыхать у меня нет никакого желания.

— Я повторю свой вопрос, — Вяземский поиграл желваками. — Какие ресурсы вам понадобятся?

— Ресурсы? — грозно пучить глаза и шевелить челюстями я тоже умел прекрасно. — Мне нужна будет вся вера, которая у вас найдется. Отсыплете мне веры, товарищ генерал?

Вот же гадство! Вот это я ляпнул, так ляпнул! Ну, какой, в сраку, товарищ? Алиса Селезнева — она разулыбалась и вся засияла, а Вяземский — он так громко встал, что едва стол не опрокинул, а табуретка — она на земляной пол палатки рухнула.

— Ну, знаете! Это цирк какой-то и профанация! Ваше Высочество, я отказываюсь… — определенно, я мог понять командующего, в конце концов, с его точки зрения я был настоящим шутом гороховым, а никаким не походным атаманом. И, что характерно — это была чистейшая правда.

— Отказываетесь нанести фланговый удар группировке Дьердя Ракоци через освобожденные от Хтони земли Паннонии? — уточнил цесаревич голосом холодным, как лед. — Я правильно вас понял?

— Но… — Вяземский явно растерялся.

— Какие могут быть «но»? Представьте себе эффект: эфирный катаклизм от закрытия такой огромной Хтони, маги бессильны на тысячу километров окрест, носферату, как существа магические — в замешательстве! И танковый кулак земских войск движется по пепельным равнинам, не встречая сопротивления, выходит к Белграду! А? Бросьте, ради этого можно потерпеть этого стремного типа! Он — Резчик, и кроме него никто не сможет нам помочь в в этом деле… Даже все министерские маги. Верно, Алиса?

— Верно, ваше высочество. Правда, без магов и ему не справиться. Так я думаю… — голосок у нее был детский, почти ангельский.

— Именно поэтому вы здесь, — кивнул Василий Иоаннович, а потом повернулся ко мне. — Тебе все сойдет с рук, Бабай. Ты получишь все, что захочешь. Сначала — дворянство, потом — княжество вместе с деньгами, по-настоящему большими, и относительной свободой. Если победишь и закроешь Паннонию, а потом сделаешь то, что обещал моему отцу. А если проиграешь — все, что ты создавал, все, что тебе дорого — пойдет прахом.

Я непроизвольно оскалился:

— Это шантаж, ваше высочество? — вышло почти гроулом, это было чревато, но контролировать себя при таких заявках было тяжеловато.

— О, нет! Это констатация факта, — улыбка цесаревича была мертвецкой. — Ты не умеешь проигрывать, так что, скорее всего, помрешь пытаясь. А без тебя Орда распадется, превратившись в несколько банд ландскнехтов, парочку сталкерских группировок и отдельных заведений, где подают кофе и эту, как ее… Шаурму! Так что придется побеждать, а?

— Но я и не думал закрывать Паннонию! Мне такое и в голову прийти не могло! Вы знаете, как выглядело закрытие Хтони размером с этот лагерь? Это был настоящий хаос, там все распидора… Раздраконило на пару километров окрест! Остались одни руины! Что будет, когда ё… Когда гэпнет Паннония? — я действительно разошелся. — Представьте, сколько народу пострадает?

— Мы подготовимся со своей стороны, — сделал успокаивающий жест Василий Иоаннович. И повернулся к Вяземскому: — Верно ведь, ваша светлость? Мы хорошо подготовимся… А ты, Бабай, и твоя команда — подготовьтесь к операции. Не скажу, что от вас зависит судьба Государства Российского, но конец войны это может приблизить очень, очень сильно. Ты ведь понимаешь — перед тем, как ты сделаешь то, что обещал Государю, мы должны максимально использовать наше преимущество в обычных вооружениях… И закрытие Хтони отвечает этому запросу в самой полной мере, хотя лично я и не одобряю такое решение. Как магу мне претит уменьшение магии в мире, говорю откровенно… Но в этой стране решение принимает один человек, и мы все прекрасно знаем, кто это и как его зовут. Потому — Слово и Дело Государево, господа. Слово и Дело!

Примерно на этом моменте я понял, на кой хрен ко мне в лесной лагерь в какой-то глуши заехали целый командующий группой армий и один из наследников престола. Геополитика творилась прямо на моих глазах! Мне бы поплохело от ответственности и эпичности момента. Наверняка я бы даже сомлел, не будь я уруком.

Но я как раз-таки был этим самым гребаным черным уруком, а потому выдал:

— Ну, раз все понятно — погнали жрать шаурму? Там Бахар мутит, в моем старом фургоне! А-а-агонь а не шаурма, скажу я вам! С пер-р-р-чиком! — и облизнулся.

Кажется, первым фейспалм изобразил Вяземский, за ним — Ермолов. А светлая магичка Селезнева, которая все это время отмалчивалась — та сложила руки в умоляющем жесте и пропищала:

— А я, кажется, скушала бы сейчас целого слона! Все это так волнительно, так волнительно, что я сильно проголодалась. Пойдемте, пойдемте скорее кушать!

Алиса Селезнева впитала огромную двойную шаурму с бараниной минуты за три и запила двойным же американо, и на ее худенькой фигурочке это никак не отразилось. Мне казалось — у нее живот должен был раздуться до размеров бочонка, ан нет! Ведьма как есть!