Виктория Солдатова - Там, где живёт огонь
- ВОДКА!!! - закашлялась я от неожиданности. Тёплая жидкость обжигала горло. Я с округлившимися глазами вытирала губы, сплёвывая на камни. Но это не отменяло того, что я уже сделала несколько больших глотков.
- Это просто поразительно, у тебя что, крылья выросли, пока мы шли? А ну повернись, я проверю! - усмехнулся Торл, долетев через некоторое время до фонтана и сбросив брыкающегося грызуна на парапет.
- Это водка! - жалобно сказала я, чувствуя, как горит голодный желудок.
- Ага, еще и тёплая! - поддакнул ворон и сел рядом со Степаном, взглянув в прозрачные воды бассейна, - вкусно, небось! - и глаза его весело блеснули.
- Смотрите, а это что там? - Крыс указал на что-то тёмное, лежащее в нескольких метрах от нас под метровым слоем водки.
- Это труп мужчины, - небрежно бросил Торл, расправляя затёкшие крылья, - лет сорока на вид. Вон и язык его плавает. Ого, метра три в длину! Знатный алкоголик был!
Моя рука потянулась ко рту, чтобы подавить рвотный рефлекс.
- Не беспокойся, милая! Его душа уже вернулась вРаспределитель Второго Сада! Совсем скоро он получит тело с новеньким розовым языком, подозреваю, что не менее длинным! Готов поспорить, что не пройдёт и суток, как он снова будет здесь прогуливаться! - уверял меня ворон.
- Да при чём здесь его тело? Хотя это, конечно, ужасно интересно, но я же пила оттуда! Это мерзко!
- Алиса, после жареного мяса гарпии, мне казалось, тебе уже ничего не будет противно, - вставил Степан. И, вроде бы, даже немножко усмехнулся.
- Что ты имеешь в виду, мой пушистый друг? - каркнул ворон любопытно, - Гарпия? Это еще кто?
- Не твоё дело, - пробурчал Степан.
- Ну, гарпия, наполовину женщина - наполовину летучая мышь. Большая такая. С длинными чёрными волосами и блестящей кожей, - ответила я, чувствуя, как все внутренности мои согреваются, и легкая расслабленность появляется в конечностях. Оказалось, водка была совсем даже не лишней. Было приятно, что желудок наполнился хоть чем-то.
- Гаргулья, что ли? - ужаснулся Торл, и яркие его зелёные глаза округлились. - Вы ели мясо гаргульи Аваддона? Как? Зачем? Когда?
- Ну, не так давно, - замялась я. - Мне хотелось есть. Мясо оказалось не особенно вкусным, но вполне терпимым.
- Ты её убила? - продолжал спрашивать ворон.
- Да, убила, - кивнула я, доставая из-за пояса блестящую секиру. - Вот этой штукой.
Два острых полукруглых лезвия по обеим сторонам молочного камня сверкнули в полумраке.
Торл молчал. Его взгляд неожиданно стал очень напряженным. Он словно впервые взглянул на это оружие, которое уже так долго висит у меня на поясе.
- Что с тобой? Тебе знакомы эти символы?
Ворон слегка поёжился, словно в бесконечной жаре Преисподней его вдруг обдало холодным ветром.
- Я... я никогда не видел ничего подобного, - ответил он, наконец.
- Ты уверен? - переспросил Степан, - а то вид у тебя такой, будто у тебя в клюве кусок сыра, и ты страшно боишься его выронить.
- Весьма забавно, мой бесхвостый товарищ...
- Я не бесхвостый, мой хвост уже почти такой же, как и раньше! - крыс повернулся спиной, демонстрируя трехсантиметровый лысый отросток. - И вообще, почему ты всё время цепляешься ко мне?
Ворон закатил голову и вздохнул.
- Я просто говорю то, что вижу, - невозмутимо раскинув крылья, ответил он. Степан недовольно заворчал. - Можете мне поверить, я, правда, не представляю, что тут написано. А причина в том, что я не умею читать. Да, мне очень стыдно. Но я всё-таки ворон.
- Ага, так я и поверил... - пробурчал крыс.
- В общем, я хотел сказать, что вам очень повезло. Гаргулья - опасный соперник. Я удивляюсь, что вы остались живы. Не иначе, это знак, что твоё путешествие закончится успешно, Алиса. А теперь пойдём, мы уже практически у замка маркиза.
Торл взмахнул крыльями и полетел вперёд. Я поднялась на ноги, почувствовав, что настроение у меня улучшилось, а ноги стали лёгкими, как снежинки. Было совершенно очевидно, что вся водка всосалась мне в кровь, минуя желудок и другие остановочные пункты. Посадив Степана на плечо, я стала обходить коварный фонтан. Серебристые струи красиво поднимались в воздух из глубины прозрачных вод, а затем падали вниз, искрясь и переливаясь. Он светился изнутри голубоватым светом, и бриллиантовые капли бросали россыпь бликов на мелкую каменную мозаику кладки. Фонтан был довольно широк, и с каждым шагом я видела всё больше людей вокруг. Десятки мужчин и женщин с опухшими лицами, погружали свои длинные языки в водку, стараясь выпить побольше.
Впереди виднелась высокая изгородь, около которой копошились, словно жужжащая мошкара, те, которым фонтан наскучил. Частота вертикальных прутьев была такова, что сквозь неё можно было просунуть руку и часть головы, но не достаточна, чтобы пролезть полностью. А за забором на раскалённых жаровнях краснокожие бесы что-то жарили. Подойдя поближе, мы, сквозь множество человеческих тел, упорно старающихся пролезть через забор, увидели, наконец, что. С левой стороны готовился ароматный пышный хлеб, в середине - овощи и блины, а справа самые большие и сильные проклятые жарили мясо. От всех этих запахов голова начинала кружиться. И я видела, что не только у меня. Люди кричали и толкали друг друга, стараясь пробиться поближе к решетке. Каждый думал, что уж он-то сможет пролезть между прутьев. А обнаружив обратное, они начинали кидать свои длинные языки поближе к жаровням.
- Ты говорил, что в Аду сегодня праздник, - сказала я ворону, не сводя глаз с ажурных блинов, трещащих прямо на каменной плите.
- Да, именно. Сегодня свадьба принца Бельфегора. Скора у Дома Блуда появится новая хозяйка, - ответил Торл, присаживаясь на перекладину забора.
- И всё что они готовят...
- Будет на пиру в их честь, несомненно!
- Как же я хочу есть... - сказала я, почувствовав, что в животе призывно заурчало.
И вдруг все демоны прекратили работу. Они дружно хлопнули в ладоши, и огонь в жаровнях погас. Торопливыми движениями вся еда, только что приготовленная, была собрана на серебряные и золотые подносы, и унесена прочь. Маленькие монстры, вытянувшись в струну, удалились колонной за двери высокого здания с широкими трубами, из которых, не переставая, валил тёмный дым. Через мгновение десятки калиток в заборе открылись, и голодные люди повалили внутрь. Они бежали, наступали на свои языки и падали. Но самым неприятным оказался момент, когда они, подняв их с земли, словно губкой стали собирать жир и остатки еды с остывающих жаровен. Более всего народу было в мясном отделе, там горячие печи очень быстро стали пустыми и чистыми, не смотря на непрерывные крики обжигающихся людей.
- Есть хочется уже меньше, - сказала я, поёжившись.
