Кристина Уоррен - Каменное сердце (ЛП)
Чтобы не входить в коттедж еще, как минимум, две минуты.
Кес ничего не ответил, но пошел следом к небольшой пристройке позади дома и ждал, пока Элла проверяла манометр на баллоне с газом и заводила аппарат, который быстро ожил, настолько быстро, что ей пришлось отгонять воспоминания.
– Вот и хорошо, – пробормотала она, закрывая дверь и возвращаясь к входу в коттедж. Итак, хватит откладывать, пора сделать трудный шаг.
Она повела Кеса по ступенькам широко крыльца и встала на цыпочки перед дверью, потянувшись к косяку. Наверху, как и всегда, лежал ключ, который с легкостью скользнул в руку. Элла чувствовала любопытный взгляд гаргульи и пожала плечами.
– Здесь нет ничего ценного, что можно украсть. Кроме того, если какому-нибудь заблудившемуся туристу или раненному байдарочнику понадобиться помощь, и они натолкнуться на домик, то у них получится зайти и запросить помощи по радио. В лесу люди должны помогать друг другу.
Повернув ключ в замке, она легко открыла дверь, петли которой были смазаны. Похоже, сторож хорошо выполнял обязанности.
Шагнув в темное помещение, Элла сделала глубокий вдох и почувствовала знакомый запах, смесь кедра и сосны, воска и лимона.
Даже след пыли пах также естественно, тем же самым ароматом, который в начале каждого лета приветствовал ее семью, когда они в первый раз за год открывали коттедж. Все было именно так, как она помнила.
Дрожащей рукой, Элла щелкнула выключателем, спрятанным в том же месте за дверью. Зажегся одинокий светильник в центре комнаты, осветив вещи из ее детства: от плетеного коврика до потрепанной деревянной великолепной мебели.
Сердце Эллы болезненно сжалось.
Позади стоял Кес... огромный, молчаливый, на каким-то образом успокаивающий... но она не обернулась, чтобы посмотреть на него. Пока не могла. Ей нужна была минута на размышление, чтобы подумать и взять себя в руки.
Никогда не думала, что вернется сюда.
– Пойду, принесу наши вещи, – произнес он низким, скрипучим, я-буду-милым голосом.
Элла просто кивала, пока не услышала его шаги по крыльцу, а затем по усыпанной еловыми иголками земле.
Каждое лето своего детства, с первого воспоминания и до смерти родителей, Элла проводила дни и недели именно в этом месте. В маленьком коттедже на восточном побережье полуострова Сешелт, к северу от одноименного города, посреди леса, напротив Тюленьей Бухты у подножия горы Ричардсон.
Он располагался на другой стороне почти острова Саншайн Кост, который наводняли туристы и любители отдыха на свежем воздухе, как только становилось теплее, но также за тридевять земель от любого другого жилого помещения.
Дед Эллы построил его в пятидесятых годах двадцатого века, и у него ушли годы, чтобы завершить рытье колодца и проведение системы водостока в отдаленном, почти недоступном районе. Хотя и отказался от электричества и всего остального, но самое главное сделал водопровод ради мира и красоты канадского леса.
Мама Эллы часто повторяла, что это место понравилось ей с первого взгляда. А когда установили генератор и москитные сетки на окна, ее "понравилось" переросло в полноценную любовь.
Здесь родители были счастливы, они не занимались серьезной научной деятельностью, не делали ничего кроме, как жили и дышали окружающим умиротворением. Папа иногда признавался, что лучшие исследовательские идеи к нему приходили в коттедже, пока он гулял или рыбачил или просто сидел и наблюдал за тюленями и лодками, на которых занимались промыслом устриц с другой стороны залива. "Природа, – говаривал он, – мать всех научных измышлений".
Стивен Харроу был ученым до мозга костей, который верил только в то, что видел или что мог доказать, написав уравнение на белоснежной бумаге. Он никогда не считал магию реальной, как и его жена. Мариана обожала свою работу учителем и верила в то, что могла проанализировать и объяснить. И ни один из них не верил в Эллу полностью.
Да, любили, и она знала об их любви, но они никогда в нее не верили.
Вернулся Кес с ее сумкой на плече и коробкой с пропитанием, которая весила не меньше сорока футов, в руке, но он держал ее, будто она не тяжелее буханки хлеба и стакана с поп-корном.
– Куда это положить?
Элла махнула вправо на маленькую кухню, которая была наполовину скрыта шкафом.
– Туда. Нужно время, чтобы холодильник начал морозить, но с работающим генератором, мы уже можем пользоваться техникой. В шкафах должно хватить места, если в них вообще что-то есть. Думаю, там могут стоять банки с чили или чем-то похожим, но все должно быть съедобно.
Она вновь тараторила и осознавала это, но ничего не могла поделать. Элла держалась на последних каплях адреналина, но все равно не знала, как уснуть после всего, что произошло в квартире.
Не здесь.
Она услышала, как хлопают дверцы шкафов, как банки и контейнеры ставили на решетки холодильника, и как дверца холодильника закрылась. Кес вернулся в гостиную и увидел, что Элла стояла все там же.
Ее тело охватила дрожь, и Страж нахмурился.
– Ты замерзла?
Элла хотела воспротивиться, сказать, что в порядке, но передумала. В коттедже не было отопления, и если сейчас на температуру не обращала внимания, то вскоре начнет. И если не развести огонь, она в итоге замерзнет.
– Да. – Элла кивнула. – Щепки в топке, а дрова в сарае, позади пристройки с генератором. Пойду, принесу.
– Я сам, сядь. – Его пристальный взгляд словно пронзил ее насквозь. – Ты выглядишь так, будто сейчас упадешь.
– Ну, спасибо, – проворчала она, но села.
Кес вновь вышел из коттеджа, а Элла, забившись в угол дивана, начала гадать, какого черта произошло с ее жизнью. Мысли о нереальном хорроре, в который превратилось ее настоящее, вернулись к прошлому.
Сегодня, она убила мужчину, и несмотря на все слова Кеса, логику или причины, жить дальше с такой правдой сложно.
Хоть и понимала, что тот человек был слугой мрака, как и осознавала его намерения ее убить, а после он бы вызвал стаю демонов, которые убили бы все человечество. Она даже понимала, что ночной сам виноват в своей смерти, ведь это его заклинание отскочило обратно.
Но именно Элла наложила отскакивающее заклинание, а умер он, и она не знала, как реагировать
На самом деле, сейчас Элла оцепенела, может из-за шока, может из-за истощения, а может, наконец, ее разум воспротивился произошедшему за прошлую неделю, к чему прибавилось осмысление реальности со слишком множеством нереальных вещей.
Или все это вместе, но она лишь понимала, что сейчас чувствовала огромную пустоту, словно дыра, зияющую в теле, которая протянулась от сердца к животу, по пути охватывая и засасывая все чувства. Элла поняла, что вина, и практически испытала облегчение.
