Наталия Шиманская - Дочь Земли
Гигантская сколопендра подняла вверх переднюю часть туловища. Нависая над пришедшими, покачивалась, прожигая их ледяным взглядом. Краасс плавно ступил вперед, одновременно протягивая чудовищу медальон.
- Приветствую тебя, великий страж Города. - Тихо и нараспев проговорил на древнем наречии Рагеза.
Голова сколопендры потянулась к нему. Извивающиеся щупальца прикоснулись, оплели медальон. Подержали секунду, отстранились. Шипящий неживой голос отзвуком отразился от каменных стен:
- Здравствуй, наследник Высших. Узнаю и повинуюсь.
Краасс убрал подвеску. Закрепил меч на поясе. Вытянул к сколопендре обе руки ладонями кверху. Щупальца стремительно обвились вокруг них. Голова чудовища замерла у самого его лица. Неотрывно глядя в светящиеся очи монстра, рагезт произнес:
- Открой мне её жизнь и её видения, Страж!
Из глаз сколопендры ударили два тонких световых луча, вошли в его глаза. Казалось, все вокруг застыло, забывшись в бесчувствии и безвременьи. Никто не шевелился. Не было слышно даже дыхания. Тамелон бесшумно улегся на камень пола, вытянул шею, закрыл глаза, погрузился в дрему. Время проходило мимо, не касаясь их, не ощущаясь. Минул уже не один час, но Краассу казалось - прошло лишь несколько минут. За этот промежуток он успел вместе с нею прожить заново все её годы. Погрузиться в её мысли, прочувствовать её радости и горести, увидеть мир её глазами, её сердцем услышать ритмы и биение жизни.... Вместе с нею он заново переживал все совместные моменты их существования. Видел со стороны себя и других, что окружали её: друзей, учителей, поклонников, завистников. Видел Зэера - его тягу и немые терзания. Чувствовал жалость и боль сестры, что не могла ответить взаимностью, потому-что уже горячо и безоговорочно любила другого. И другим этим был Носферату.
С бессильной горечью наблюдал Краасс, как Аттали пыталась сблизиться с оборотнем. Как применяла все женские уловки, чтоб хоть мимолетно завладеть его вниманием. Как страдала и плакала наедине с собою, не веря, что он на что-то решится. Да и вообще - от страха, что не нравится, не трогает его. И как радовалась безгранично, когда они все же объяснились, и выяснилось - взаимность все-таки есть.
И потом, вплоть до самого ареста, его сестра, не взирая на почти безумный, временами, страх - но не за себя, а, именно, за возлюбленного! - была по настоящему, беспредельно счастлива. И еще, Краасс понял сейчас, и Носферату любил её превыше жизни, и без нее себя больше не мыслил.... Так было, пока не вмешался их черный гений и не разрушил одним махом их судьбы, не отобрал - походя и безжалостно - саму жизнь. И этот злой гений, не кто иной, как он - Краасс. Что-то, очень похожее на удивленное раскаяние, вползло ему в душу. Наполнило растерянностью и тупой болью. Почему он, и в самом деле, не попытался решить проблему как-то по-другому? Не отослал их куда-нибудь в дальние миры, не стер им память друг о друге?.. Неужели всему виной только его неукротимое самолюбование, наслаждение собственной непогрешимостью в делах Закона.... Он стремился сохранить Букву, а дух-то, оказывается, уже утерян.
Вот и народ ропщет. Как не отказывается Краасс слышать его возмущение, но, ведь, никуда от него не деться. Медленно-медленно, незаметно, силы Империи убывают. А другие расы набирают мощь и ширятся. Неужели, сейчас он лицезреет начало Конца, конца его мира?!
Рагезт закрыл глаза, уронил голову на грудь. Сколопендра тотчас отпустила его, свернулась кольцами, подобно змее. Трансформер глубоко, прерывисто дышал, стараясь упорядочить эмоции и мысли. Когда овладел собою, тихо произнес:
- Все ли с нею в порядке, Страж?
- Да, повелитель, - прошелестело в ответ, - она спит. И она спокойна. Но в её мыслях всегда только он. Он - и их ребенок.
- Ребенок здоров?
- Да. Время остановлено, пока ты не прикажешь или твой поручитель.
- Хорошо, Страж. Я не буду сейчас посещать её. Заботься о ней хорошенько. И да пребудет с тобою мир и вечность.
- Благодарю, наследник. Удачи и счастливого пути Владыке космоса.
- Сколопендра развернулась и неспешно утекла обратно в надвинувшуюся тьму. Краасс обернулся к Таме. Тот уже был на ногах, готовый трогаться в путь.
- Что скажешь, друг? - В глазах рагезта вопрос смешался с надеждой, а она - с неверием.
- Не делать резких движений и необратимых поступков, хозяин. - Веско проговорил единорог. - Убить его ты всегда сможешь. Другое дело - надо ли тебе это сейчас? - Помолчал, размышляя, добавил, - я знаю и чувствую одно. Ты должен дать им встретиться.
Рагезт вопросительно поднял брови.
- Ребенку и оборотню. Мне известно немногое, но этот факт - очень хорошо. Встреча должна произойти. Не препятствуй. А лучше - спровоцируй.
Краасс раздумывающе покачал головой, уставился в глаза итрану. Пожал плечами.
- Ты единственный, кому я доверяю полностью. Да будет так.
* * *
Подобрав ноги и обхватив колени руками, Аля устроилась на ленте парапета, ограждающего стартовую площадку. Задрав голову к небу, она мечтательно рассматривала узоры созвездий. На ум почему-то пришли воспоминания раннего детства.
Зима. Вечер. Отец везет её домой из садика на санках. Аля едет, ловит варежками падающие ажурные снежинки, смеется радостно. Отец оборачивается, шутливо грозит пальцем, велит закрыть рот, чтобы не простудить заново недавно вылеченное горло. Аля улыбается ему, хитро закрывает себе рот и нос ладошками в пушистых варежках. Папа одобрительно кивает, везет её дальше. Але так хорошо. Её маленькое сердце переполняет радость бытия и любовь... к нему, к папе... самому родному, сильному, умному. Она его всегда-всегда будет слушаться. А он будет гордиться ею.... Когда-нибудь, когда она вырастет!..
У нее вырывается болезненный горький смешок. Аля зажмуривается, кусает губы. Не смей плакать! Не будь слабой! Прошлое, это только твоя память.... Ничего себе 'только'. Она опять поднимает к небу лицо. Слезы сами текут по щекам. Раскаяние, сожаление... запоздалое и, оттого, совсем убийственное.
А ведь её история, похоже, повторяется. Просто, как бы это сказать, на более высоком витке, что ли? Разве не схож этот эпизод детства с её нынешними отношениями? Он требует полного послушания. Она готова себя потерять ради желания угодить и понравиться. А вдруг?!.. Нет, не может такого быть.... Не будет никогда! Аля твердит себе эти слова, как заклинание, снова и снова. Но внезапно пришедшее понимание все равно заполняет испугом и шоком, перехватывает дыхание, отдается в теле мелкой противной дрожью. Разве способна и эта любовь окончиться ненавистью? Разве сможет она когда-нибудь захотеть убить?! Неужели, в глубине души её и впрямь таится жестокий и бездушный монстр, неспособный прощать, и наслаждающийся чьей-то смертью?!
