Анна Тьма - Пленник Печати (СИ)
— Хватит! — обратилась к богам высокая черноволосая женщина с узким лицом.
Стая Дождя обратилась в людей. Похожие друг на друга, в одинаковых серых плащах, они стояли вокруг сражающихся.
— Хватит, мы признаём вашу победу! — повторила волчица. — Отпустите нашего вожака!
Бог-ястреб сильнее сжал пальцы, и бритоголовый вожак захрипел.
— Коган, хватит! — Альтис положил руку на плечо друга, и в следующий миг отлетел в противоположный конец зала, с силой врезавшись спиной в стену.
Пламенный сполз на пол, тряхнул головой, приходя в себя после неожиданного удара. Пока Траэллита помогал демону подняться, а Стримбор с Арохом с безопасного расстояния увещевали брата не убивать Хардана именно сейчас, Коган поднялся, держа вожака за горло, и с силой впечатал его в стену. Продолжая душить врага, он прорычал:
— Имя, назови мне имя!
Сделав вид, что не понимает, чего хочет бог-ястреб, Хардан высвободил одну руку и вцепился когтями в его лицо, протыкая пылающий ненавистью карий глаз. Кровь потекла по щеке Когана вместе с остатками глаза, но тот, не изменившись в лице, сломал вожаку пальцы.
— Имя, тварь! Имя! Или я убью тебя прямо сейчас!
— Харг… Харгон!.. — прохрипел оборотень.
Коган разжал стальную хватку пальцев, и волкодлак упал на пол, хрипя и кашляя кровью.
— Харгон сдох семь сотен лет назад, — сказал бог-ястреб. — Где её душа, ты, драная псина?!
— Они поглотили её без остатка… — с трудом ответил израненный вожак.
Коган остался недвижим, словно закаменев, а волки, опасливо косясь на него, помогли своему вожаку подняться.
— Уходите, — выступил вперёд Арох. — Поединок был честным.
— Поединок был честным, — подтвердила всё та же высокая женщина с длинными чёрными волосами. — Мы уходим.
И волки исчезли в пелене дождя, оставляя после себя пронизывающий холод загранного мрака.
— Трусливые твари! — плюнул Альтис им вслед, перекидывая руку бога-ястреба через своё плечо и подтаскивая истекающего кровью брата к камину. — Дартург! У тебя есть противоядие от "загранной пыли"? Тащи весь запас! Трэн, дай мою сумку!
Положив друга на пол у холодного камина, Альтис взглядом зажёг огонь, оглянулся и понял, что все двигаются слишком медленно, словно замороженные. Он нахмурился и сделал широкий пасс рукой, потоком тепла очищая зал от присутствия волкодлаков. Люди встряхнулись и зашевелились в нормальном темпе.
Боги присоединились к демону, помогая израненному Когану. Вскоре прибежал Дартург с двухлитровой бутылью противоядия. Альтис обильно влил противоядие в пустующую глазницу бога, а также, не жалея, влил терпкую бордовую жидкость и в его глотку.
Пока они возились с покалеченным Коганом, небо разорвалось пополам и тучи стремительно исчезли, как по мановению руки богини. Лучи клонящегося к закату солнца осветили пятерых детей.
Альтис подошёл к одержимым, склонился, проверяя, дышат ли они, выпрямился и вспыхнул. Когда Пламенный горел, от него невозможно было отвести взгляд. Даже крылья преображались, окутываясь потоками пламени, словно белыми перьями.
— Уходите все. — Звучный голос раскатился под сводами зала. — Вы будете только помешать.
— Мы можем чем-то помочь? — Некроманты казались постаревшими от усталости.
— Да, — кивнул демон. — Отдохните и наберитесь сил, пока есть время. Вы можете помочь моему раненому брату, он серьёзно отравлен "загранной пылью". Но лучше, всё же, отдохнуть. Боюсь, что после помощь понадобится уже мне. И приведите своих жён — дети будут очень напуганы, когда очнутся.
Рыцари прижали к сердцам кулаки, склонили головы.
— Командор…
— Да, я уверен, — ответил на незаданный вопрос измождённого Аллодиса Пламенный.
Некромант благодарно кивнул и удалился вслед за собратьями.
Друзья похлопали демона по плечам и, подхватив Когана, тоже ушли. Арох по пути сцапал злющего Жулика за руку и утащил с собой.
— Любимая! — позвал Альтис Марью. — Не уходи. Мне потребуется твоя помощь.
Девушка закрыла за последними вышедшими двери и подошла к Пламенному.
— Что я должна делать? — спросила она.
Он улыбнулся, окутывая её волной нежности, притянул к себе и поцеловал.
— Будь рядом, — попросил он и, накрыв её ладонь своею, немного сжал, чтобы скопировать руну «Жизнь». — Если у меня не получится, если я потеряю силы… закончи обряд, моя девочка. — Склонившись, он зарылся лицом в её волосы, чувствуя, как сладко ноет в груди сердце. — Боги всевеликие, родная, как безумно я люблю тебя… И прошу тебя, умоляю, прости меня за всё, чем я тебя обидел. Прости за боль, которую я ещё не раз причиню тебе, прости…
— Я ни в чём не виню тебя, Ал, — ответила она, с обожанием глядя в золотые глаза. — Демон мой… Мой огонь…
Он прижал её к себе чуть сильнее и с сожалением выпустил из объятий.
— Встань у окна и закройся "отражающим куполом", — сказал он. — Выйдешь, только если я упаду, и не раньше. Поняла?
— Поняла, — вздохнула Марья, вставая в указанном месте и творя защитное заклятие.
Он взмахнул крыльями, меняя доспех на шёлк, и щелчком пальцев сжёг путы на детях. Одержимые зашевелись, начали медленно подниматься.
Альтис раскинул в стороны руки, словно собираясь обнять детей, и негромко запел старую эльфийскую колыбельную:
Ты не плачешь в тиши дождя
Моё дитя,
Я не закрою дверь, уходя,
Капризное дитя…
Дети обступили его, потянули скрюченные пальцы к его плоти, желая вцепиться…
Не бойся этой темноты,
Мой малыш,
Это всего лишь ночь, пора луны,
А ты не спишь…
И когда они бросились на него, разрывая шёлковую рубашку, вгрызаясь зубами в плоть, он не дрогнул, касаясь их горящими руками, ласково гладя встрёпанные головы, продолжая петь:
Закрой глаза, моя душа,
Ребёнок мой,
Закрой глаза и не спеша
Лети за мной…
Чтобы вернуть к жизни ещё не мёртвых, но уже не живых, надо отдать им половину своей жизни. Указать дорогу, даже если эта дорога течёт по твоим венам и они будут пить твою кровь…
Я покажу тебе миры,
Дитя,
Где мыслью зажигают звёзды,
Лишь шутя…
Доверься мне, малыш,
И следуй гласу моему —
Ты спишь…
Лети же, пока я живу,
Душа моя, закрой глаза,
Ребёнок мой,
Доверься мне. Закрыв глаза,
Лети за мной…
Альтис не жалел жизни, чувствуя, как через руну она течёт по его рукам в души и тела детей вместе с ласковым Белым Пламенем.
Всхлипнула и вдруг заревела в голос Лилия, близняшка Лидии, белобрысая дочка Аллодиса. Дети начали осознавать себя, понимать, что всё не так, как должно быть, и через минуту хором рыдали взахлёб, цепляясь друг за друга и зовя родителей. Только один стоял в стороне, магия Альтиса мало действовала на него.
