Олег Говда - Беспокойное наследство
Отправляясь за духом девушки без сторонней магической поддержки, Степан сильно рисковал не только не привести Аревик обратно, но и сам легко мог остаться по ту сторону жизни… Навсегда. По уму — ему следовало попросить побратима, поучаствовать в обряде. Чтобы было кому выдернуть его из тонкого мира, если что-то не сложится, — но такого надругательства над обычаями родня Аревик точно не одобрила б. Вот и сидел ученик чародея в раздумье, еще раз взвешивая свои возможности, и в который раз удивляясь тому, что эта девушка так пришлась ему посердцу. Настолько сильно, что ради нее он был готов пожертвовать даже собственной жизнью.
В общем-то, он никуда особенно не торопился. В тонком мире нет времени. Бессмертные души и духи не нуждаются в измерении того, что не имеет для них никакого смысла. Но и сидеть незнамо сколько, сложа руки, в надежде, что все само образуется — тоже глупо. Не за тем он вызвался в спасители…
Степан крепко сжал пальчики Аревик в ладонях, пытаясь собственным теплом хоть немного прогнать из ее тела леденящий холод и закрыл глаза.
Мгновенно возникший сумрак радостно распахнул перед ним свои объятия, и мир исчез в первозданной тьме, вместе со всеми ощущениями. Осталась только обжигающая стужа — словно кисти его рук окунули в кипяток, или он провалился по локти в прорубь. А в следующее мгновение в лицо дохнуло жгучим морозом… Так сквозь распахнутое настежь окно или дверь, в жарко натопленную избу врывается снежная вьюга, принося с собой стужу и смертельное дыхание зимы. Радушно приглашая на прогулку, на свежий воздух, под яркие звезды, в дивную зимнюю ночь. На ту самую прогулку, с которой больше не возвращаются.
Но приглашение было столь искренне, что Степан, позабыв об опасности, шагнул за порог, спеша оказаться по ту сторону проема. Но, некстати подвернувшаяся, дверная ручка зацепилась за рукав и дернула его обратно.
Чертыхнувшись и рывком отделавшись от досадной помехи, парень опять попытался выйти наружу, — но в этот раз ежевичным кустом, в широкую штанину шаровар впился невесть откуда взявшийся гвоздь. И опять удержал чародея по эту сторону двери…
Недовольно ворча и проклиная собственную неуклюжесть, Степан высвободил одежду из глупого плена, но к тому времени, вместе с занимающимся вдали рассветом, очарование лунной ночи постепенно развеялось, и он, привалившись плечом к дверному косяку, остался на месте. Очень вовремя вспомнив — где мог оказаться из-за собственной неопытности и неосторожности. В мир мертвых войти не сложно, воротится — труднее.
Впереди, куда не кинь оком, стелилась гладкая, ярко-зеленая весенняя степь, устланная еще не рванувшимися в рост травами. Бескрайняя равнина, беззащитная, доступная, трогательно усыпанная бледно-розовыми и белыми цветками пушистого клевера и нежных ромашек.
Степан догадывался, что воображение и мысли девушек должны существенно отличатся от того, что грезится парням, но, только попав в сон Аревик, он осознал — насколько огромна эта разница. И не слишком удивился, когда с небес к нему ярким облаком порхнула райская птица. Вообще-то она больше всего напоминала разукрашенного во все цвета радуги разъевшегося голубя, удерживающего в коготках ветку благоухающей сирени, но тут уж как говориться: "кто спит — тот и зрит…". Еще неизвестно, что усмотрел бы другой чародей, сумевший заглянуть в его собственные — Степановы сновидения.
Поэтому цветущую ветку из лапок птицы он вежливо принял и любезно поблагодарил. После чего, не менее учтиво поинтересовался: не видела ли та, случайно, где-то поблизости молодую девушку?
— Здесь много девушек, добрый молодец… Белокурые, златовласые, чернявые… Худенькие и гладкие… Высокие и крохотные, стройные и упитанные… — прощебетала разноцветная птица, елейным голосом опытной армянской свахи. — Какую именно красавицу рисует твое сердце или воображение? Хочешь получить интересную собеседницу, для мудрой и милой беседы, или — предпочитаешь фривольную озорницу, для не столь мудреного, но не менее приятного времяпровождения?
От столь неожиданного предложения Степан даже опешил чуток, но быстро сообразил, что это на сон девушки накладываются его собственные фантазии. В конце концов, он молодой парень, со всеми соответствующими возрасту желаниями. Тем более что только христианство обещает своим последователям в загробной жизни вечный покой и ангельское хоровое пение. Иные религии более щедры и изобретательны насчет посмертного вознаграждения для праведников или героев.
— Мне бы, птичка-невеличка, Аревик найти. Она тут, у вас, случайно оказалась. Преждевременно…
— Никто не в силах провидеть свою судьбу, добрый молодец… Может, и преждевременно. А может — в сам срок, — степенно ответствовало яркое словно радуга, пернатое облако, наверняка доставая ответы из памяти недоученного чародея. Даже знакомые менторские интонации Оха Черноборода в ее голосе послышались. — Возможно, тебе суждено ее в Явь воротить, а может, это она здесь как раз для того — чтоб тебя с собой позвать?.. Кто знает?
— Ты мне, сладкоголосая птица, только скажи: где она? — немного подольстился к собственному подсознанию Степан. — А там, мы с ней, уж сами как-нибудь разберемся.
— Чудной ты, добрый молодец… — засмеялась, словно хрустальные колокольчики рассыпались, райская птичка. — Ищешь того, чью руку в ладони сжимаешь. Я-то думала, ты свою нынешнюю зазнобу ко мне на обмен привел. А ты — пошутить заглянул…
Радужная птица, обижено каркнула вороном, взмахнула крыльями, обдав парня напоследок ароматом сирени, и взмыла в небо.
Проводив ее взглядом, Степан боковым зрением отметил, что рядом с ним и вправду возник немножко размытый девичий силуэт, отдаленно напоминающий Аревик, который он и в самом деле удерживал за руку.
— Меня что ли ищешь? — прошелестел призрак.
— Тебя, красавица… тебя, — обрадовано воскликнул Степан.
— Зачем?
— А пора тебе домой возвращаться, красна девица!
— Мне и тут хорошо…
— Тут хорошо, а дома еще лучше будет. Да и родные тебя уже заждались. Беспокоятся о своей Аревик. И отец, и мать, и дедушка Аветис… Даже братец Рубен места себе не находит.
— Родные… — безразлично повторил призрачный облик девушки, даже не пытаясь понять о чем говорит этот парень. — Чей дедушка?..
— Пошли домой, а? — продолжал уговаривать безтелесное создание Степан. — Очень тебя прошу.
— Зачем?
Судя по тому, что призрак начал истончаться, завязавшийся разговор был ему совершенно не интересен.
— Но ведь ты живая! Молодая, красивая… У тебя еще вся жизнь впереди! Любовь, семья, счастье!
