Антон Первушин - Отдел Массаракш
- Джунгли там, - сказал Птицелов. - Мутанты звериные… В море лучше не купаться, сожрут. Или заразу подхватишь…
- Ого, - удивился владелец «лягвы». - Ты, я вижу, мутант бывалый. Как тебя зовут, парень?
- По паспорту?- поинтересовался бывалый мутант. - Или как папа с мамой называли?
- Как папа с мамой…
- Птицелов я, сын Сома.
- Будем знакомы! - Старик протянул ему широкую ладонь. - А меня…
- А вас называют принцем-герцогом! - выпалил Птицелов.
От неожиданности старый офицер едва не въехал в бампер ползущего впереди автобуса.
- Угадал, Птицелов, - пробурчал принц- герцог. - Вижу, ты всюду побывал… Как там сейчас, за Голубой Змеей?
- Как сейчас, не знаю, - отозвался мутант. - Я там давно не был. Но когда уходил, было плохо. Просо почти не родится. Упыри покою не дают. Детей рожают по-прежнему, но почти все они младенцами мрут…
- Как и всегда, - печально покивал лысиной старик. - А наши там как? Бошку, Хлебопек, Киту?… Жива его Лия-то?
Птицелов нахмурился, сжался весь. Отвечать ему не хотелось.
- Чего молчишь?
- Лию украл Темный Лесоруб, - пробурчал он.
Принц- герцог вздохнул.
- Понятно… - сказал он. - Умерла, значит, девчонка… Бедняга Киту. Без дочки, наверное, совсем закис…
- Киту застрелился, - откликнулся Птицелов. - Не пережил пропажи дочки… Хлебопека упыри загрызли. А Бошку жив. Был, по крайней мере…
- А Колдун?
- Жив, думаю, - ответил мутант. - Что ему сделается?…
Помолчали. «Лягва» сползла с кольцевой на радиальное шоссе, где машин было меньше. Принц-герцог наддал. Машинешка его завизжала, как резаная, но побежала прытче. Потянулись рабочие предместья - серые одинаковые пятиэтажки, бесконечные бетонные ограды заводов, пакгаузы, заросшая бурьяном узкоколейка. На железнодорожном переезде пришлось пережидать военный состав. Тянулись и тянулись из заводских ворот платформы, груженные боевой техникой. Техника была укрыта брезентом, но с одного танка брезент сполз, показав броню красно- бурого цвета.
- Возвращаться мне надо, брат Птицелов, - сказал принц-герцог. - Там мое место. А здесь я только время теряю. Правда, удалось достать кое-какие лекарства да из одежды кое- что… Приеду не с пустыми руками. А в общем зря полгода потерял. Никому не нужны в Столице дикие выродки. Тут своих проблем хватает… Да и чиновники… Смотрят на мои имперские медальки, как солдат на вошь, и бумажками от меня отгораживаются…
- Возвращайтесь, принц-герцог, - сказал Птицелов. - Ждут они вас. Думаю, им не столько лекарства и тряпки нужны, сколько вы сами…
- Мудро рассуждаешь, - похвалил его старик. - Непростой ты мутант, Птицелов. Далеко пойдешь…
- Угу, - буркнул Птицелов. - Остановите на углу, пожалуйста…
Принц- герцог сбросил скорость, аккуратно припарковался к тротуару.
- Прощай, Птицелов, - сказал принц-герцог. - Может, еще свидимся.
- Спасибо вам, принц-герцог, выручили, - отозвался мутант. - До свидания!
Они пожали друг другу руки, и Птицелов выбрался под дождь. Едва не упал - ноги затекли. Автомобильчик принца-герцога взвизгнул, выстрелил струей черного дыма и исчез за поворотом на Третью Котельную. Птицелов повертел головой, увидел вывеску «Пиво и рыба» и, нетвердо ступая, направился к ней.
Курьер выглядел как обычный завсегдатай пивных в рабочих предместьях. Худой, сутулый парень. Землистого цвета угреватое лицо. Черные полукружия под красными от хронического недосыпа глазами. Кожаная куртка вытерта на локтях - профессиональная отметина водителя-дальнобойщика. Был ли курьер на самом деле дальнобойщиком, Птицелов не знал. Да и не интересовало его это. Главное, что парень в шоферской куртке полностью соответствовал фотографии, которую Фешт показал Птицелову утром. И только этим отличался от других, точно таких же работяг, коротающих в пивной обеденный перерыв.
Птицелов взял со стойки кружку темного, выложил монету, в нерешительности потоптался, выискивая, где бы притулиться, и неспешно направился к столику курьера. Тот даже не удостоил его взглядом - сидел, выложив вытертые локти на изрезанную клеенку, и с тупой скукой глядел в замызганное окно.
- Можно? - поинтересовался мутант.
Курьер утвердительно буркнул. Птицелов опустился на скрипучую скамью, отхлебнул изрядный глоток и пробормотал:
- Массаракш… Опять теплое…
- Не нравится, не пей, - чуть помедлив, отозвался курьер.
Птицелов облегченно выдохнул. Отзыв соответствовал паролю. Теперь нужно было подождать, когда курьер уйдет, уронив на пол бумажник. Но парень в шоферской куртке не торопился. Пива у него в кружке было полно, и он медленно цедил почти черную горькую жидкость, после каждого глотка тщательно вытирая губы. Впрочем, Птицелов тоже не торопился. Пиво вопреки паролю было прохладным и для пересохшей глотки казалось слаще нектара. Наконец, курьер осушил свою кружку. Поднялся. Пожалуй, слишком поспешно с точки зрения науки о конспирации. Шагнул к двери, толкнул ее, впустив запах и шум улицы. Что-то небольшое, но весомое шлепнулось на пол у самого порога. Птицелов скосил глаза - бумажник! Подскочил.
- Эй, водила! - крикнул Птицелов. - Лопатник потерял! Он подобрал бумажник и вышел на улицу. Курьер быстрым шагом направлялся в ближайшую подворотню. Птицелов запаниковал. Поведение курьера не укладывалось в рамки инструкции. Что делать?! Вообще он должен взять косолапые ноги в руки и мотать с места встречи как можно быстрее. Так велит конспирация. А что, если курьеру просто приспичило по малой нужде? Терпежу не стало. Кто его знает, сколько он проторчал в «Пиве и рыбе», покуда Птицелов пешкодралил, а после еле-еле тащился на принц- герцогской «лягве» по забитой до отказа кольцевой? И что скажет Оллу Фешт, когда Птицелов припрется в Отдел «М» без донесения, зато с рапортом о подозрительном поведении курьера. Массаракш с ней, с инструкцией! Птицелов бросился за курьером. Влетел в темную подворотню. И немедленно получил удар под дых. Нет, уроки Васку Саада не прошли даром. Птицелов сумел увернуться, и в развороте засветить пяткой по чей-то смутно белеющей физиономии. Однако противник оказался тоже не лыком шит. Ощущение было таким, словно по лодыжке врезали арматуриной. Нога мигом онемела. Птицелову с трудом удалось сохранить равновесие. Он прислонился к стенке, готовый биться насмерть.
Все ясно - на первом же задании он умудрился попасть в ловушку грязевиков. И сейчас его отметелят, потом затолкают в машину и увезут в такое место, где даже Оллу Фешт его не найдет. Л может, и искать не станет. Зачем? Невелика птаха! Доступа к гостайнам практически не имеет. О деятельности Отдела «М» известно ему немного. Вот только поверят ли в это грязевики? В глухой темноте подворотни зажегся фонарик. Луч попрыгал по стенам, уперся Птицелову в лицо. Мутант не стал зажмуриваться. Пусть видят, что он не собирается рыдать от ужаса и бессилия. Хотя бы потому, что природа обделила его слезными железами.
