Вера Камша - Зимний излом. Том 2. Яд минувшего. Ч.2
– Выходит, смерть в самом деле слепа. Досадно, но через свою, не вредившую тебе кровь ты не переступишь! Мелания, назад! За меня!..
…Она вернулась! Она стоит на снегу за плечом Повелевающего Волнами, и он сжимает локоть недостойной. Его вторая рука вытянута, темные блестящие капли падают вниз. Красное на розовом… Луна утолит свой голод.
– Клянусь кровью: перед тобой – девушка.
– Ты первый Придд, что верен сюзерену. – Синяя пустота, как можно в нее смотреть?! – Жаль, твой король не стоит твоей верности.
– Ни один Придд не служил потомкам Бланш, но эта девушка под моей защитой. Это просьба Робера Эпинэ. Вы его тоже забыли?
– Я помню все, – синий взгляд потянулся к Мэллит, – ты…
– Я… – покорно откликнулась гоганни. Ей было холодно, она устала, как же она устала от крови, луны, страха…
– Нет, я! – Чужая рука с силой оттолкнула Мэллит назад. – Она за Альдо, я – за нее!
– Не надо! – Темные струйки днем были бы алыми. – Не надо! Ничтожная Мэллит недостойна жизни… Первородный Валентин, оставь дочь отца моего и живи!
– Нет! Удо Борн, ты слышишь? Разве Альдо говорит так? Разве он отвечает за свои преступления? Ты не видишь, так слушай!
– Ты… – Синий взгляд тяжелее горы, но Мэллит не станет прятаться за чужой долг!
– Я – Залог, нареченный Удо. Забери ничтожную и оставь своего убийцу без щита. Оставь другим убитым…
– Замолчите, баронесса! Вы слишком многим нужны живой. То, что связано, можно и развязать. Проклятье, да идите же наконец в спальню!
– Нет! – Мертвый прикрыл глаза, и Мэллит смогла вздохнуть. – Придд прав, мы развяжем завязанное… Пусть… девушка возьмет кинжал с твоей кровью, пока она горяча.
– Берите, баронесса. – В ладонь гоганни скользнула жесткая рукоять, и Мэллит невольно сжала пальцы.
– А теперь в сторону, брат. Девушка, иди ко мне. Смелее!
К нему?! Идти к нему? После всего…
– Ну же! Хочешь свободы – иди!
– Баронесса, решать вам. – Повелевающий Волнами отступил, зажимая рану, мертвый ждал молча, закрыв страшные глаза.
– Я иду. – Мертвые лгут, они голодны и помнят всё, но она не делала зла названному Удо, и она не хочет быть щитом лжеца и убийцы. Она пойдет, и да смилуется над ней луна. – Я иду…
Шаг, и красная, дымящаяся полоса позади, у нее больше нет защиты, она выбрала, только что? Свободу или синюю мглу? Черные стены, белый снег, красное небо и луна… Какая длинная ночь, какой короткий путь. Ноги скользят и стынут, рана на груди наполняется болью, наползает дурнота, но она почти пришла.
– Я, – говорит гоганни, протягивая мертвому рукоять, – я пришла.
– Ты, – отвечает Удо. Он высокий, выше Робера. – Ты…
Ледяные пальцы впиваются в руку, не давая отбросить кинжал, поток холода рвется к сердцу, вспыхивает сумасшедшая синь.
– Ты! – произносит Борн, всаживая клинок в свое молчащее сердце. – Ты свободна, девушка!
– Названный Удо! Зачем?!
– Иначе нельзя, – в пустой синеве прорезаются зрачки, – или я, или ты… Теперь все будет хорошо… Хорошо для всех!
Горячая волна слизывает холод, горячая и красная. Синь, белизна, зелень – все тонет в крови, а кровь уходит в песок, шелестят ветви, мчатся сквозь звездный дождь всадники, и песок становится снегом…
– Мэллица… Теперь я тебя узнал… Бедная ты, бедная…
Серые глаза – живые, знакомые, грустные. И улыбка… Такая же, как раньше.
– Блис… Удо, ты вернулся?
– Нет, Мэллица, я ухожу. Вынь кинжал, больно.
Рукоять была мягкой и теплой, как родившийся крольчонок. Мэллит неловко ее потянула и с клинком в руках отлетела назад, прямо в руки Повелевающего Волнами.
– Вот ведь, – посетовал Удо из дома Борнов, – раз в жизни встретил нелгущего Придда, и надо прощаться.
– Граф Гонт! Стойте!
– Валентин! – Темная фигура пошатнулась, отступила к стене. – Не дайте… Не дайте Рудольфу разрушить Борн… Рихард расплатился… Не дай!
– Клянусь.
Первородного нет, есть фреска, осыпающаяся, сливающаяся со стеной. Фреска на глазах исчезает, распадается на бледнеющие пятна. Пятна тоже тают, краски уходят в старую штукатурку, остается только кровь, потом бледнеет и она…
Глава 4
Тронко
Дорогу заступил серый козел, да не простой, а с горного жеребчика. Нагнув рогатую башку и чуть присев на задние ноги, зверюга явно готовилась к драке.
– Вот ведь скотище, – проворчал рябой Антуан, – отвязался, видать.
– Это бакранский? – полюбопытствовал Дуглас, разглядывая бодливую тварь. – Я думал, они все-таки меньше.
– Как же! – хмыкнул адуан. – Этот мелкий пока, вы б глянули, на чем ихние главные ездиют!
Козел наклонил голову еще ниже, его терпение подходило к концу.
– Ну, держись, зараза. – Адуан потянул с седла свернутую в кольца веревку. Козел, заметив маневр, презрительно мемекнул и попятился.
– Ученый попался, – усмехнулся встречавший пленных адуанский капитан. – Эти твари по-хорошему только своих понимают. А так, начнет дурить – аркан на шею да поленом по лбу. От бодливости.
– И помогает? – удивился Темплтон, косясь на отступившего врага.
– На недельку хватает, – пожал плечами капитан, – а потом опять учить надо. Ну, считай, приехали. Вот она, резиденция, на самом берегу. Заворачиваем.
Освещенный полуденным солнцем особняк казался вполне генеральским, а может, это они одичали в здешних степях. Рука Матильды скользнула за пазуху, нащупала флягу и вернулась назад. Разговаривать с теми, кто тебя поймал, лучше на трезвую голову, а напиться они еще успеют. Если обойдется.
– О, – засмеялся Антуан, – кажись, Хавьер, дютант генералов. По вашу душу, видать.
Красивый чернявый парень ловко осадил серого жеребца и застыл, поджидая капитана. Что-что, а ездить паршивец умел, не то что внучек.
– Хороший конь, – подал голос Лаци, – скажи, гица?
– Скажу, – буркнула Матильда, чувствуя в груди противный холодок. Путешествие подошло к концу, а она, как ни крути, бабушка принца, которому никто не удосужился вовремя дать по башке поленом. А с Дугласом и того хуже. Мятежник, с какой стороны ни гляди. Конечно, ни полковник Коннер, ни адуаны, ни прицепившиеся к ним на въезде в Тронко талигойские стрелки на зверей не походили и уж всяко были приятнее покойного Коурвилля и его сержантов, но война есть война.
Офицеры закончили с разговором, капитан остался на месте, а Хавьер направился прямиком к чужакам.
– Сударыня, – вблизи кэналлиец был не хуже, чем издали, – адъютант командующего Южной армией теньент Торрихо к вашим услугам. Господин генерал желает знать, что вы предпочитаете: отдых или разговор?
