Евгений Малинин - Разделенный Мир
Сила хитро улыбнулся.
– Просто народ выполняет волю герцога. Он же указ опубликовал, а в указе указано, что граждане его столицы должны быть довольными, радостными и красивыми, обязательно гулять и веселиться на улицах города. С восхода и до заката солнца.
– Так что ж они не гуляют и не веселятся на этой улице?…
– А это не улица, это переулок. Так что по закону здесь гулять и веселиться не обязательно…
– Вот как!… – Машенька скорчила удивленную физиономию. – Герцог такой строгий законник?
– Да. Он сказал, что его государство будет оставаться… как это?… – Сила пощелкал пальцами, вспоминая термин. – Правовым! Вот!…
Тут даже Машенька выпучила глаза и затрясла головой.
– А вот и магазин почтенного Эго, – сообщил между тем Сила, снова сворачивая на запруженную народом улицу.
Ее колдовская сила привела свою физиономию в соответствие с указом герцога и оглядела огромную, шикарную витрину. Магазин, судя по этой витрине, торговал… женским бельем.
«Так вот откуда у Эго такие глубокие знания кружев, бантиков и рюшечек», – мелькнуло в головке Маши.
– Только не пойму, хозяйка, зачем ты нас с собой прихватила, направляясь в этот магазин? – ехидно полюбопытствовал баронский хозяйственник.
– Сейчас посмотрим… – пробормотала Машенька и соскочила с лошади, ее спутники также оставили седла. Орт принял поводья лошадей, а Жан и Сила двинулись за Машей, толкнувшей дверь магазина.
В довольно большом торговом зале народу было немного. Машенька широким шагом прошла к прилавку и спросила у миловидной продавщицы:
– Где я могу видеть хозяина?
– Какого хозяина? – испуганно переспросила девушка.
– Хозяин этого заведения – Эго Шарц? Или я ошибаюсь? – Маша начала раздражаться.
– Да… – еще больше перепугалась продавщица. – Только я не знаю, где он!…
– Моя прекрасная госпожа! – раздался знакомый вопль из-за плотной шторы, отгораживающей торговый зал от внутренних помещений здания. Штора откинулась, и из-за нее выскочил Эго Шарц.
Карлик сиял, как новый пятиалтынный, и в прямом, и в переносном смыслах. Его ярко-желтый камзол с изумрудно-зелеными разрезными рукавами, светло-сиреневая рубашка, короткие оранжевые штаны и синие чулки шуршали натуральным шелком и светились новизной. На ногах красовались пушистые домашние тапочки с совершенно умопомрачительными помпонами. Он напоминал огромную плюшевую ходячую, прыгающую и говорящую игрушку.
– Как я рад, как я счастлив, что ты меня так быстро разыскала. Такая радость!
– А я, дорогой Эго, признаться, разочарована. Что я увидела! Вы мне толковали, что торгуете ору…
– Т-с-с-с!!! – Карлик присел, оглянулся перепуганно и торопливо поманил своих гостей за штору. Маша пожала плечами и двинулась за карликом в глубь прохладного полутемного коридора. Жан и Сила шагнули за ней.
Эго провел их в большую, но тесно заставленную разнокалиберной мебелью комнату, рассадил по креслицам вокруг низенького столика и, заговорщицки шепнув: – Я сейчас, – исчез за расписанной, как молдавские ворота, дверью. Маша принялась осматривать логово местного Черномора, но он сам появился всего через пару минут в сопровождении огромного бородатого лакея, который тащил здоровенный поднос.
– Моя прекрасная госпожа, я хочу угостить тебя редкостным напитком. Ахат, накрывай! – повернулся он к слуге.
Здоровяк, оставив свой поднос на пристенной тумбочке, быстро разложил на столике небольшие салфетки, сплетенные из соломки. Затем в середину стола он выставил огромную вазу с солидной горкой разнообразных фруктов, затем кувшинчик со сливками, а рядом с ним – небольшую вазочку с маленькими кусочками колотого сахара и серебряными щипчиками. На салфетки перед гостями легли малюсенькие чашечки из тончайшего фарфора, а рядом с каждой из чашек крошечные ложечка, двузубая вилочка, ножичек и похожая на штопор проволочка. И наконец, на стол был водружен… большой кофейник. Собственно, то, что это кофейник, Маша догадалась по тонкому, густому аромату, струившемуся из-под крышки этого пузатого сосуда.
– Это – кава! – торжественно сообщил карлик. «Господи! – подумала Машенька. – Похоже, где-то недалеко имеется переход на Украину!»
Эго между тем на правах гостеприимного хозяина схватил кофейник и разлил густую пахучую жидкость в чашечки своих гостей. Маша, большая любительница кофе, тут же бросила в свою чашку пару кусочков сахара, долила толику сливок, помешала все это крошечной ложечкой и с наслаждением прихлебнула из чашки. Малыш-хозяин, с уважительным удивлением понаблюдав за действиями баронессы, поинтересовался:
– Моя прекрасная госпожа знакома с этим напитком? Хм… А у нас в столице это такая редкость! Я, признаться, надеялся тебя удивить столь удивительным лакомством…
В этот момент оба спутника Ее колдовской силы, повторив действия своего командира, приникли к своим чашкам. И тут же у обоих перекосило физиономии. Сила, перетерпев, проглотил все-таки свой глоток, а вот Жан выплюнул все в чашку и тут же прогремел:
– Ты что ж это, паразит, отравить нас хочешь?…
Но, видимо, на своей территории Эго не боялся здоровенного Жана. Он, нахмурившись, сурово взглянул в его перекошенное лицо и с достоинством ответил:
– Конечно, изысканный вкус кавы может понять и оценить только изысканный человек, а ты, уважаемый кас… пер… штанус, к таковым не относишься…
Жан начал медленно подниматься из своего кресла, но его остановил Сила. Он громким шепотом переспросил, дергая Жана за полу рубахи:
– Как этот недомерок тебя назвал?…
Карлик тут же завизжал на Силу:
– От переростка слышу!…
Начинавшуюся ссору мгновенно погасил спокойный голос Машеньки.
– Господа, успокойтесь. Жан, сядь! Сила, перестань оскорблять хозяина!… А вы, Эго, сами сказали, что кава даже в столице большая редкость. Кроме того, к ее вкусу надо привыкнуть. Прикажите лучше подать вина для моих людей, оно им привычнее.
Карлик стрельнул в сторону Машенькиного сопровождения злым глазом и пробурчал:
– Они перепьются…
Жан в ответ скрипнул зубами, а Сила улыбнулся уголками губ.
И все-таки, уважая просьбу дамы, Эго повернулся к своему слуге и приказал:
– Графин вина полегче и кубки для господ… – Затем, повернувшись к Маше, он продолжил совершенно другим тоном.
– Моя прекрасная госпожа, так это правда, что вы вчера ночью в куски изрубили беднягу Кости да Кости, а всех его людей заковали в кандалы и отправили в Байенские каменоломни?
– Кто тебе рассказал эту чушь? – удивилась Машенька. – Мы действительно немного размялись с бароном – он почему-то считал занятый мной участок лагеря своим, но никакого смертоубийства не было… Тем более я никого не заковывала и не отсылала в эти… как ты их назвал… каменоломни.
