Не своя война (СИ) - Морох Ольга

— Собирайте людей… — просипел тьярд.

— Позволь, пошлю весть в орден, мы защитим Северную Звезду от магиков.

— Шли… — Старг тяжело откашлялся. — Найдите их. И убейте…

Потом говорили йорманды, каждый спешил выказать свою преданность и отчитывался, сколько голов может вести за собой. Но Олаф не слушал, он не сводил взгляда с задумчивого лица рыцаря Пречистой Девы. Тот невзначай поднял голову и кивнул едва заметно, что есть о чем поговорить. Хорошо. Значит, не выдаст. Сейчас. Остальное Олаф слушал вскользь, отмечая себе важное. Войска выступят через двадцать дней, город останутся охранять личная сотня тьярда и истинники пригонят своих людей. Хорошо… Хорошо…

После совета Олаф поспешил к Скорню. Опасаясь, что тот в постели он отправил вперёд себя мальчишку-шута. Потому, стукнув в створку двери прислужьего флигеля Олаф получил приглашение войти.

— Отчего ты не с-спишь, Олаф, сын Вайнона? — с долей яда спросил Скорнь, потягивая шею.

— Не пачкай имя славного тьярда своим языком, гордарец, а то я велю укоротить его, — огрызнулся Олаф.

— Не с-сердис-сь, доблестный Олаф Хитрый, я не с-со зла. Что привело тебя в с-столь ранний час?

Олаф скользнул взглядом по закрытым ставням, где едва уловимый рассветный огонь золотил щели. Рассвет.

— Ты слышал, что происходит в городе?

— С-слышал, отчего не с-слышать, — Скорнь в рубахе и штанах, без обычного тёмно-синего облачения, поднялся. — говорят, вернулись демонопоклонники.

— Даже так? — усмехнулся Олаф. — Орден Девы снова на коне. Они набьют каждый дом своими бреднями!

— Ос-сторожнее, Олаф Хитрый…

— Не угрожай мне, уверен, и тебе есть за что висеть на дыбе.

— С-смилуйс-ся, — Скорнь прошел по комнате, заложив руки за спину. — Ты веришь в дракона?

— Я верю в то, что вижу. Дракона я не видел, как и демона, говорят, он растерзал трёх человек за ночь. Но кто знает, быть может, кто-то решил расправиться с неугодными… Всё это странно.

— С-странно… — кивнул Скорнь, отворачиваясь. Помолчал. — Я с-слыхал, С-с юга идёт нес-сколько с-сотен хорошо вооруженных воинов. Их приветс-ствуют, как героев.

— Сюда? — Олаф замер. Как он должен поступить? Сказать брату и спасти его зад? Или промолчать и получить своё? Но южные тьярды прочат на престол юного Латида Вакра. Якобы он внебрачное дитя Доенвальда, которого из них, не уточняют. В любом случае, хорошего не ждать после такого набега.

— С-сюда… — кивнул Скорнь, — так говорят. — Ещё говорят, что С-старг Широкий проклят с-своими деяниями, от того навлек проклятье на таньерд и на город.

— Через сколько их ждать? — Олаф вскинул голову.

— Не ведаю, через две дюжины дней или через три…

Олаф поджал губы. Есть о чем подумать. Мятежники не пощадят никого. Если только не связаться с ними сейчас. Посулить победу, а потом забрать её.

— Есть что-то ещё, о чем я должен знать? — Олаф повернулся к гордарцу. Тот промедлил.

— Нет, ничего… Ты не забудешь моей с-скромной ус-слуги? Да, Олаф Хитрый?

— Я никогда ничего не забываю, господин Скорнь.

Кажется, началась облава, самое время уйти, чтобы не попасться, но Ллойву отчего-то медлил. На следующий день должна была состояться встреча с Олафом Доенвальдом, и сможет ли при новых обстоятельствах, неясно. Если господин Скорнь не обманул. А он вполне мог бы. Искра подсказывала, что симпатии этого господина неясны и скорее всего, он действует исключительно в личных интересах.

— Ловкач, это я, — услышал он тихое. — Ты не убьёшь меня.

Вот насмешил. Врядли Ллойву способен убить кого бы то ни было сейчас. Он откашлялся, подавив смех. Дженве в порядке и это было хорошо. Братец вошёл тихо вопреки обыкновению, словно переключился на новую роль в сложившихся обстоятельствах. Увидев обоих, сидящих у стены Дженве сразу помрачнел. Марисса заснула, положив голову на колени, а Ллойву просто сидел, пережидая ночь.

— Мы уходим, Ловкач, в городе объявили охоту. Похоже, что на нас. Там целая армия люди на улицах.

— Я не могу, Джев, я хотел… договорился встретиться с Олафом Доенвальдом, — Ллойву взглянул на головку спящей девочки на коленях, — забери её, я догоню вас позже. Это важно для всех нас. Нельзя упустить этот шанс.

— Нет, ты идёшь со мной, — твердо возразил Дженве, поднимая Мариссу на руки и протягивая руку, чтобы помочь брату подняться.

— Пойми, это единственная возможность нам достучаться до них, — Ллойву встал, но Дженве отчего-то не отпустил ладони.

— Важно, нам уйти отсюда невридимыми. И я не позволю тебе самому отправиться в пасть этого чудовища. Зная тебя, уверен, что ты себя погубишь…

— Нет, я должен там быть, — твердо сказал Ллойву и попытался вывернуть руку. Стальной, холодный взгляд брата его насторожил. — Джев?

Ллойву почувствовал, как через это прикосновение утекает воля. Нет, нельзя, надо сопротивляться. Отец постоянно использовал Искру в моменты, когда чувствовал, что проигрывает. Но противостоять Советнику невозможно, так как он стоит во главе семьи, а брату — да. Дженве решил попробовать тот же фокус. Но он мало знаком с этой механикой, он, Ллойву, знает её лучше и искуснее с ней обращается. Ментальный поединок выпивал последние силы. В один момент Ллойву показалось, что он одержал верх, но брат оказался сильнее, его Искра не пострадала в последней схватке. Преимущество техники быстро истаяло, уступив место обыкновенному напору. Дженве давил все настойчивее, и Ллойву понял, что проигрывает, оттого, что устал и не в состоянии сейчас противостоять ему. И отнять руку тоже не может, как не может и достать кимейр, чтобы ударить и вырваться. Только не брата. Это тоже ловушка. Ловушка доверия. Ллойву все же взялся за кимейр свободной рукой, сжал в пальцах привычную, обмотанную кожей, натёртую частыми прикосновениями рукоять. Он не сможет ударить.

— Не поступай так со мной, — тихо попросил он глядя в глаза брата, — только не ты.

— Прости, Ловкач, но это необходимо, — так же тихо прошелестел Дженве, нанося последний удар, окончательно ломая барьеры, и захватывая контроль над чужим телом. — Прости…

— Я… — Ллойву почувствовал, тело перестало его слушаться. Дженве сделал это, подчинил себе чужую волю, и теперь оставалось лишь наблюдать со стороны.

Дженве погладил девочку по голове, пробуждая дитя.

— Давай, милая надо идти…

Марисса проснулась, потерла глаза кулаками.

— Куда? — капризно протянула она.

— В безопасное место… — Дженве довольно споро поставил девочку на ноги и перевалил на плечо тело брата.

— Что с ним? — дитя сразу проснулось.

— Он немного устал, — прокряхтел Дженве, подхватывая ладошку девочки. — Сейчас мы сыграем в разбойников. Знаешь такую игру?

Марисса замотала головой «нет», настороженно приглядываясь к повисшему, как куль на плече, Ллойву.

— Это просто. Важно не попасться стражам. Надо прятаться. Умеешь прятаться?

— Прятаться умею, — согласилось дитя.

— Вот и проверим, кто прячется лучше, — Дженве подмигнул девочке. — Я или ты.

— Кажется, я говорил тебе, чтобы ты никому не доверял, — Бес прошёлся перед Ллойву несколько шагов влево, затем назад. Как он попал сюда? Ах, да, он может путешествовать и во снах тоже. Жаль, нельзя найти покоя нигде. Даже в вынужденном беспамятстве. Не ожидал такого от Дженве. Словно удар в спину.

— Оставь меня в покое, — Ллойву замер. Можно ли закрыть глаза во сне? В этот раз он оказался в неизвестной для себя земле, вокруг стоял плотный туман, ничего нельзя разглядеть дальше двух шагов. Кажется, это поле сожжённой ржи, и посреди этого Ллойву и Бес. Зачем он здесь?

— Чего ты хочешь?

— Ты упустил все возможности, какие мог…

— Благодаря тебе, — возразил Ллойву. — Твоё появление запустило это безумие…

— Я был не прав, — легко согласился Бес. — Но на тот момент не нашёл лучшего решения. Мышка не должна была там оказаться.