Патрик Корриган - Закон стаи
Герцога отшвырнуло шагов на двадцать. Он упал безжизненной кучей тряпья, и под его неподвижным телом стало расползаться большое красное пятно.
— Ренальд! — с громким отчаянным криком Ремина бросилась к своему герою.
На краткий миг, пока чудовище сражалось с герцогом, оно ослабило свою хватку, и Конан своего шанса не упустил.
Насколько было возможно, он выбросил в сторону руку и с ликованием почувствовал кончиками пальцев грубую кожу ремня на рукоятке клинка, еще хранившую тепло его ладони. Завладев мечом, варвар, без промедления, с силой опустил его на голову монстра.
Тварь, хоть и раненая, отшатнулась, взревев так, что киммерийца протащило по полу потоком вырвавшегося из ее глотки воздуха. Мгновением позже чуть не задохнувшийся в зловонном дыхании Конан был уже на ногах, обрушив сокрушительный удар на шею чудовища. Тварь захрипела, захлебнувшись собственной кровью, а следующий удар киммерийца завершил начатое им дело: голова монстра с глухим стуком покатилась по мрамору. Ужасные когти в агонии еще царапали плиты, но варвар уже повернулся спиной к чудовищу.
Однако убить эту тварь оказалось не так-то просто. Уже через несколько мгновений, даже будучи без головы, она поднялась на ноги и накинулась на киммерийца. Конан снова взялся за меч, осыпав обезглавленное тело ураганом ударов.
Ремина, наблюдавшая за этой фантастической схваткой, не решалась оставить герцога, чтобы хоть чем-нибудь помочь киммерийцу.
Взгляд девушки случайно натолкнулся на какой-то странный предмет в нескольких шагах от нее. Размером с крысу, девушке сперва так и показалось, что это маленький мерзкий зверек, но приглядевшись, она поняла свою ошибку. Баронесса решительно поднялась…
Еще дважды Конан повергал своего противника, но того, казалось, невозможно было убить.
— "Сердце Змея"! — прошептала Ремина, разглядывая свою ужасную находку. — И оно живет! О, боги, подскажите, что мне делать!
Сморщенный коричневый комок плоти пульсировал в такт с неизвестной человечеству жизнью. Повинуясь непонятному ей самой порыву, девушка наступила ногой на этот осколок из бездны, и безжалостно раздавила.
Откуда-то из земных недр раздался душераздирающий стон, словно по спинам тысяч и тысяч несчастных рабов гулял кнут жестокого палача, и Ремина упала на пол, закрывая руками уши.
А следом наступила тишина…
Придя немного в себя, девушка наощупь нашла тело Ренальда и положила его голову к себе на колени.
Конан устало отер лицо рваным рукавом и последний раз посмотрел на еще дергающееся в агонии тело чудовища. Он подошел к рыдающей Ремине и опустил ей руку на плечо.
Девушка на миг оторвала полные слез глаза от побелевшего лица возлюбленного и обернулась к киммерийцу. Конан дышал тяжело, грудь его высоко вздымалась, куртка вся задубела от крови, взгляд был мрачный, усталый.
— Он был настоящим мужчиной, — глухо сказал северянин и виновато отвел взгляд. — Я обязан ему жизнью… Только чем я смогу теперь отплатить ему?
— Но почему же был? — Ремина взяла киммерийца за руку и с трудом улыбнулась сквозь слезы, видя, как просветлел лицом варвар. — Он жив, но истекает кровью. Мне нужна помощь… Нам всем сейчас нужна помощь, Конан.
И тут, словно боги наконец вняли ее мольбе, храмовые ворота не выдержали и рухнули внутрь зала вместе с массивным косяком.
В зал ворвались солдаты во главе с Кабралем, перекошенное от ярости лицо которого распугало бы целую армию демонов. Со смертью пришедшей из бездны твари, растаял и магический замок Яхм-Коаха, а монстры на стенах вновь обратились в камень, повиснув словно омертвевшие корни деревьев.
Увидев окровавленного киммерийца с огромным мечом в руках и неподвижное тело своего господина, безжизненно распростершееся у его ног, в глазах воинов засверкала холодная решимость. Мечи и копья нацелились в грудь варвара. Солдаты рассыпались по залу, окружая киммерийца кольцом. Напрасно Ремина взывала к ним, умоляла и заламывала руки. Кабраль и воины будто не слышали ее слов.
Конан приготовился к последней битве…
Но здесь произошло еще одно чудо.
Гремя железными цепями, в храм ворвался какой-то зверь, и только приглядевшись внимательно, в нем с трудом можно было распознать человека, все тело которого покрывали нарывы и язвы от перенесенных пыток.
— Отец! — закричала Ремина, бросившись на шею этому оборванцу и что-то горячо ему шепча на ухо.
Появление незнакомца и странное поведение баронессы лишило солдат уверенности, и они в нерешительности остановились, поглядывая на своего командира, тоже шокированного этой сценой. Но оружие не опустили.
— Что все это значит?! — с озадаченным видом потребовал объяснений Кабраль.
— Скорее! Помогите же своему господину, он смертельно ранен! — ответила ему Ремина.
Дважды ей повторять не пришлось: солдаты бросились к герцогу и бережно подняли его на руки.
— Живей несите к лекарю! — распорядился Кабраль, проводил воинов до лестницы и вернулся обратно. — Я должен взять под стражу этого варвара, пока мой господин не придет в себя и не расскажет, что здесь случилось.
— В этих мерах нет надобности, — мягко отстранив от себя Ремину, шагнул к нему недавний оборванец. — Этот варвар спас жизнь герцогу и моей дочери… Но можно сказать и больше — все мы обязаны ему жизнью.
Незнакомец говорил тихо, его едва можно было расслышать, но в голосе чувствовалась уверенность и твердость человека, привыкшего повелевать.
— Кто ты такой, Сет тебя проглоти!? — взвился Кабраль, потеряв терпение. Он и так не мог понять, почему послушался этого незнакомца и не отдал приказа разделаться с варваром. Поэтому сейчас он решил не уступать. — Куда исчез старый жрец? Мне нужно его видеть!
— С вашего позволения, барон Сантос Орландо, — человек в лохмотьях с достоинством поклонился, насколько позволял его наряд. Цепи на руках мелодично звякнули.
— Э-э… — только и нашелся сказать Кабраль, прикрыв ладонью не желающий закрываться рот.
— Это правда, господин Кабраль, — вступила в разговор Ремина, прижавшись к плечу барона. — В самом деле, это и есть мой отец. А если вы хотите видеть Яхм-Коаха — вон все, что от него осталось.
— Мое почтение, господин барон, — с глуповатым видом ответил Кабраль, и обернулся в сторону, куда указывала ему девушка.
Глаза воина округлились и едва не вылезли из орбит. В вонючей гнойной луже, растекшейся по
полу, лежало огромное серое тело какого-то мерзкого зверя, что мог родиться лишь в горячечном бреду безумца.
Страшные когти все еще царапали мрамор, хотя движения и стали заметно медленнее. Солдаты окружили тварь и с опаской тыкали в останки чудовища древками копий.
