Алина Кривопалова - Камень Чародеев
— Все. Аудиенции на сегодня закончены, — приказал он страже. — А то я и так уже как лимон выжат.
— И не говори. Как же все-таки это трудно каждому залезть в голову и узнать, что же там произошло.
— Без обид?
— Без обид.
— Мне кажется, или ты раньше никогда этого не делал?
— Первый раз.
— Ты же Правитель!
— Всего год. За этот год первые три месяца успокаивал восстания по всей области и в деревнях. Жители никак не могли отойти от моего предшественника. Они до сих пор не верили, что кошмар закончился. Потом я вживался в новую роль. А потом ко мне прискакал гонец. Мол Правитель Эрона приглашает в гости. Я не смог отказаться. Надо же было как-то утверждать себя. Только уже приехав туда, я понял, что меня обманули. Мало того, что меня по дороге туда дважды пытались убить, так еще и Эрон оказался городом людей. Так что когда они увидели вампира, они были не шибко рады. Конечно не выгнали, но я уехал на следующий же день. По дороге обратно порасспрашивал разных купцов да торгашей. Они то мне и сказали, что в Адронополе новый Правитель. Мало того, что новый, так еще и человек. Где это видано, что люди управляли вампирами?
— Так ты назначенный Правитель? Не по крови?
— По крови! Моя мать была Правительницей, а потом мой брат. Вот его то и свергли. А меня вообще в воины готовили. Мама все время говорила, что: «Твой брат будет управлять государством, так как ты умом не вышел, а ты дослужишься до генерала, может он тебя в армию свою и определит». Она ненавидела меня. А его она обожала. Сыночка то, сыночка это, а сыночка вырос сволочью, которой наплевать на свой народ и на вампиров в принципе. Он их ненавидел.
— Он был человеком?
— Нет. Вампиром. Но он выдумал себе, что его настоящая мать была ведьмой, а отец вампиром, вот и злился. Он все время мне говорил: «Если бы моя мать была умнее, я бы сейчас был чародеем».
— Ты его так ненавидишь.
— Ненавижу это даже не то слово.
— Рен, скажи честно. Зачем ты приехал сюда из Адронополя?
— Ты же сам все знаешь.
— Из-за той девчонки?
Рен кивнул, опустив глаза.
— После того, как она узнала правду, она стала ненавидеть меня.
— Не расстраивайся. Простит когда-нибудь.
— Вот именно, что когда-нибудь, а когда?
Он встал, взял свою куртку и направился к выходу.
— Спасибо тебе за гостеприимство.
— Ты куда?
— Мне нужно возвращаться в Адронополь. Меня народ ждет. Я не могу ждать, пока Лера соизволит меня простить.
— Ты бросишь ее?
— Не маленькая. Справится. Тем более она всегда меня упрекала, что я ее оберегаю. Вот пусть теперь сама разбирается.
— Но как ты поедешь на ночь глядя?
— Ты забыл, что вампиры в темноте видят не хуже животных?
Правитель подошел ближе.
— Адриан. Знай. Ты всегда можешь на меня положиться. Для тебя мои двери всегда открыты.
— Спасибо Остин. Взаимно.
Они распрощались как старые друзья.
***Я спустилась к завтраку, обдумывая по дороге, что сказать Рену, но очень удивилась, обнаружив, что за столом его нет. Саша колупалась в еде, то и дело поглядывая на дверь. Она даже не заметила, как я вошла.
— А где Рен? — спросила я у Правителя.
— Он уехал вчера вечером. Его народ ждет в Адронополе. Он не может здесь долго задерживаться.
— Уехал?
Я выскочила в сад и бежала не останавливаясь. Я остановилась и прислонилась к дереву. Кровь шумела в ушах. Ветер развевал волосы. Запах сада, деревьев, прорывался в нос, но я не чувствовала его. Перед глазами стоял костер, запах жареного мяса. Воспоминания волной нахлынули на меня. Я не могла поверить, что все вот так закончится. Костя…Волков…Рен… Все перемешалось. Чувства, эмоции прорывались сквозь внешнюю холодность. Я столько не успела сказать. «Нет. Нет. Почему?». Я не успела вспомнить все, что можно и избавиться от грусти и отчаянья, навалившихся на меня. Передо мной выскочил мужчина. Он метнул нож. Я еле успела увернуться. Нож прошелся по руке, воткнувшись в дерево. Я попыталась дать отпор магией, но, во-первых, вспомнила об отсутствии медальона, а, во вторых, мужчина криво улыбнулся, показывая амулет на груди. Я попятилась по дорожке. Мужчина достал второй нож. С такого близкого расстояния он бы не промахнулся, но он промазал, так как другой нож, появившийся из-за моей спины, попал ему в сердце. Мужчина рухнул, оставив под собой лужицу крови. Я обернулась. На дорожке стоял Рен, опуская руку. Взлохмаченный, разъяренный и абсолютно потерянный. Он подскочил ко мне.
— Ты как? В порядке? Ранена?
— Ерунда, царапина. Ты…ты как здесь оказался? Ты же уехал!
— Как уехал, так и приехал. Я меч свой здесь оставил, — соврал он.
— Опять врешь.
— Да.
— Ты…
— Знаю. Знаю. Самовлюбленный идиот.
— Да, — я попыталась ударить его в грудь, но получилось слабо.
Несмотря на все мои протесты, он обнял меня и поцеловал. В этот момент для меня перестала существовать Вселенная. Ничего не существовало кроме него. Я чувствовала его дыхание, каждое его прикосновение. Его рука касалась моей спины. Мря обвисла, не желая подчиняться, но мне было не до таких мелочей. Деревья шумели, словно возмущались их потревоженным покоем. Он отошел от меня и немного покраснел. Я, конечно, понимаю, что первый поцелуй это здорово, но чтобы так!
— Я обещаю, что никогда не буду тебя больше обманывать.
— Никогда, никогда? — я посмотрела ему в глаза.
— Никогда. Обещаю.
Я прижалась к нему, не желая отпускать только что испытанные чувства.
— Все позади Лер. Все кончилось.
— А мы, как ни странно, живы, — усмехнулась я.
— Да. Ну что, ты простишь самовлюбленного идиота?
— Ты неисправим, — я ткнула его в бок.
***Жесткая кровать (если вообще можно назвать кроватью доску, приколоченную к стене и тряпку сверху) вдавилась в спину, заставив вспомнить о мягкой траве. В комнате было неимоверно душно. Никакого отверстия. Лишь маленькое окошечко напоминало о существовании свежего воздуха. К нему то он и пристроился. В углу играли в популярную среди молодых офицеров игру. На кружку пива. Простая карточная игра. Только не на деньги, а на пиво. Кто выиграет, тот и выпьет. Победитель последних двух туров окончательно опьянел и грозил выйти в категорию проигравших. За окном уныло бродил по улицам ветер, встрепенув случайных прохожих. Память услужливо подсовывало обрывки последней недели: Саша, пытаясь приготовить ужин, разлила всю воду, напитав траву (и без того мокрую после дождя), Костя, пытающийся развести костер, но безуспешно, его, хохочущего над ними и их, злившихся на него. Все это заставило его улыбнуться. Из угла донеслась непристойная речь. «Опять проиграл». Перевернувшись на другой бок, кровать скрипнула, заставив обратить на него нежелательные взгляды.
