Крис Уэйнрайт - Кольцо власти
Тогда, в Соважоне, она относилась ко всем наставлениям воспитательниц с пренебрежением, как и большинство ее подруг, но теперь девушка вдруг подумала, что настоятельница, возможно, и права — ее рвут демоны соблазна, в который ввергла ее страстная любовь к Эрленду.
В дверь постучали. Вошла служанка в белом переднике, повязанном поверх длинного платья.
— Госпожа, пора готовиться к приему. Осталось не так много времени.
— Иди! — сцепив пальцы рук, ответила Хайделинда. — Я вас позову… скоро…
Служанка вышла, но тут же дверь открылась вновь, и на пороге появилась Сюннива. Она прислонилась к косяку и не входила, а стояла молча, глядя на Хайделинду широко раскрытыми затуманенными глазами.
— Входи, — вздохнув, сказала герцогиня. — Я рада тебя видеть.
Девушка подошла и, присев рядом с ней на подоконник, ласковым движением убрала прядь волос, упавших Хайделинде на глаза.
— Ты какая-то подавленная. Что-нибудь случилось?
Ее участливый голос и нежное прикосновение словно разорвали натянутую струну в душе Хайделинды. Сказалось нервное напряжение, не отпускавшее ее в последние дни. С внезапным рыданием девушка бросилась подруге на шею.
— Ну что ты, что ты? — Сюннива погладила ее плечи. — Твоя матушка говорит, что ты сильно переутомилась в дороге. Но это скоро пройдет, я уверена. Пойдем…
Мягко обнимая Хайделинду за плечи, девушка вывела ее в соседнюю комнату, где служанки уже приготовили горячую благоухающую ванну.
— Идите, мы сами справимся, — махнула рукой Сюннива.
Хайделинда, потерявшая интерес ко всему, безучастно позволила подруге раздеть себя и с ее помощью опустилась в горячую воду.
— Ты позволишь мне помочь тебе? — спросила Сюннива.
Хайделинда только молча кивнула. Ей было все равно, вернее, нет, присутствие подруги все же позволяло ей отвлечься от невеселых мыслей. Сюннива мгновенно скинула с себя одежду и опустилась на колени возле ванной, намыливая кусок мягкой ткани.
— Сейчас я разотру тебе тело, и ты будешь чувствовать себя намного лучше, — приговаривала Сюннива, словно няня, успокаивающая маленькую девочку.
Хайделинда безучастно позволяла себя трогать, поворачивать, послушно повиновалась действиям подруги, и постепенно горячая вода и ласковые прикосновения успокоили ее.
— Какая ты красивая, — восхищенно повторяла Сюннива. — Наверное, в монастыре все хотели с тобой дружить?
— Почему ты так думаешь? — Хайделинда, сама того не ожидая, поддержала разговор.
— Ну, — пожала плечами дочь управляющего, — мне творили, что в монастырях девушки часто испытывают влечение друг к другу… ты понимаешь, о чем я говорю?
— Да, это так…
Искренние похвалы и осторожные ласки Сюннивы тронули сердце Хайделинды. Ей нужно, просто необходимо было отвлечься! И она уступила, сначала равнодушно и почти безучастно, но постепенно позволила подруге все. Потом, приятно расслабленные, они плескались в почти остывшей уже воде. Закончив купание, девушки завернулись в большие мохнатые простыни и присели на скамью. Хайделинда рассказывала подруге о своей жизни в монастыре и многих других вещах. Они долго могли бы просидеть так, весело болтая, если бы постучавшие в дверь служанки не напомнили, что пора собираться на пир. Хайделинда, к своему удивлению, поворачиваясь под ловкими руками служанок, которые одевали и причесывали ее, поняла, что подавленность, которую она только что испытывала, исчезла почти без следа.
Часть пятая ИНТРИГИ В ХЕЛЬСИНГЕРЕ
Глава первая
В просторном дворе замка огромным прямоугольником разместились столы. Только в противоположной стороне от длинного главного ряда, где сидел хозяин с наиболее почетными гостями, был оставлен небольшой проход для того, чтобы слуги могли обслужить пирующих. Каждый гость со своей супругой, если таковая имелась, восседали за главным столом, располагаясь по обеим сторонам от Бьергюльфа и Гунхильды, а остальные члены их семей рассаживались дальше, согласно старшинству и принятым правилам этикета. Хайделинде досталось место как раз напротив матери и герцога, рядом с сестрами Хольгера, Ортрудой и Артриксой, и младшим братом графа Швехтенского, учтивым молодым человеком лет двадцати, служившим в королевской гвардии в Нумалии. Молодая герцогиня огляделась, ища глазами Эрленда, но его нигде не было видно.
Она откинулась на спинку стула и обменялась взглядом с Сюннивой, которая сидела через дюжину человек от нее рядом со своим отцом. Ивар, как королевский оруженосец, занял место гораздо ближе к главе стола и гордо озирался вокруг, напоминая Хайделинде важного павлина. Заметив взгляд девушки, молодой человек приподнялся и отвесил учтивый поклон. Молодая герцогиня только кивнула в ответ и отвела глаза, рассматривая других гостей. Ее чувства были обострены, но сердце билось ровно и спокойно, как будто ничто про. исходящее не беспокоило и не могло взволновать душу Гости постепенно рассаживались, обмениваясь приветствиями со знакомыми. Слуги расторопно разливали по кружкам вино и пиво в зависимости от вкусов гостей. Гул голосов, смех и звук ножек кресел, двигающихся по каменным плитам, шарканье ног десятков слуг смешивались с карканьем ворон, рассевшихся по краям крыши и чуявших возможность поживиться будущими объедками.
Подождав, пока приглашенные займут свои места, Бьергюльф встал. Он поднял кружку, и его зычный голос раскатился над головами присутствующих. Гул стих, все повернулись в сторону хозяина.
— Благородные немедийцы! — повторил герцог, важно оглядев собрание. — Наш повелитель и первый среди знатных представителей народа Немедии, благословенный король Нимед, поручил мне собрать вас здесь, в моем замке, чтобы мы могли поговорить о делах, направленных на благо нашей великой страны!
Он перевел дух и продолжал:
— Под покровительством Владыки Света, Подателя Жизни, Хранителя Горнего Очага, Светлоликого Митры пусть расцветает и становится все более могучей наша великая Немедия! Слава Митре! Слава нашему повелителю благородному Нимеду! Да здравствует Немедия!
Последние слова потонули в дружном стуке кружек о столешницы. Рев сотни глоток, славящих Немедию, короля и Светлоликого продолжался еще некоторое время, потом пир покатился дальше. Столы ломились, уставленные блюдами с различными яствами, кувшинами с лучшими винами и знаменитыми сортами пива. Было где разгуляться натуре настоящего немедийца, любящего крепко выпить и хорошенько закусить.
Хайделинда, прислушиваясь к щебетанию сестричек Хольгера, атаковавших виконта Швехтенского вопросами о жизни в столице, равнодушным взглядом скользила по сотне жующих, пьющих и горланящих гостей. Некоторые вставали со своих мест и подходили к знакомым и друзьям, которых не видели несколько лет. Отовсюду слышались шутки, иногда весьма соленые, от которых Хайделинда почти отвыкла за время своего отсутствия в Хельсингере.
