elseverd - Французская магия
Ты и Луна - вот те два человека в Хогвартсе, кому я по-настоящему доверяю. Чтобы не говорить в письме лишнего - попроси свою бабушку рассказать о тех странностях, которые она видит в моей жизни после Первой войны. Надеюсь, ты не разочаровался во мне, после того как я сказал, что планирую вернуться только через год, и еще напишешь мне. Скоро я пришлю тебе адрес того места, куда можно направлять письма.
Твой друг, Гарри Поттер. "
Невилл в удивлении покрутил письмо в руках, но, так ни до чего и не додумавшись, отправился к бабушке.
Августа Лонгботтом, постаревшая, но все еще очень крепкая женщина, сильная волшебница и просто проницательный человек, внимательно изучила протянутое ей письмо и задумалась.
- Это значит, что твой друг решил играть самостоятельно, а не под чью-то указку. - Задумчиво протянула она.
- А что он имел в виду, когда говорил про "странности"? - Невилл серьезно посмотрел на бабушку.
- Очень метко подмечено... Именно "странности". После того, как Лорд убил Джеймса и Лили Поттеров, на роль опекунов ребенка претендовало множество благородных семейств. Да что там, даже Алиса и Френк были готовы взять его в свой дом и воспитать как достойного потомка Поттеров. А после их... недееспособности... то же самое хотела сделать и я.
- Но он ведь до 11 лет прожил у маглов?
- В этом одна из странностей. Я не знаю, как Дамблдор стал опекуном Гарольда. Я не знаю, почему лучший друг Поттеров без суда сел в Азкабан. Сначала его словам о кровной защите родной крови некоторые даже поверили, но когда спохватились - след ребенка был потерян.
- Это все, что ты можешь сказать, бабушка?
- Нет... Если внимательно посмотреть все газетные публикации с того Хеллоуина, то, даже когда схлынуло общее ликование от победы над Темным Лордом, кто-то очень старательно не давал людям забыть, кому они обязаны спасением. Статьи, фотографии, книги по произошедшему в ту роковую ночь, да даже популярная когда-то кукла Гарри Поттер. Из твоего друга усердно лепили национального героя... Но вот кому это нужно и зачем... - Она в сомнении помотала головой. - Никто в действительности не знает, как погиб Вольдеморт. Но книги пишутся, правда самого Гарри ни разу не спросили о событиях той ночи. Даже о шраме Поттера люди узнали только из газет. А вживую его до 11 лет не видел никто, кроме двух-трех вернейших сторонников директора и, возможно, Сириуса.
Августа Лонгботтом подошла к старинному шкафу и достала из него резную шкатулку темного дерева. Порывшись среди лежавших там украшений, она вытащила простое серебряное кольцо.
- Это когда-то принадлежало моему мужу. Он был сильным магом, и достойным человеком. Но прежде всего он был ученым, из-под палочки которого вышло немало фамильных артефактов. Кольцо создает в твоем сознании своеобразную защиту, подсовывая попытавшемуся тебя прочитать легилименту бессвязные обрывки мыслей. Прочитать скрываемое носящим это кольцо хоть что-то осмысленное невозможно даже самому сильному магу. Носи его в Хогвартсе не снимая.
Невилл с некоторым трепетом надел кольцо деда на палец. Чуть уменьшившись в размерах, оно плотно обхватило палец, так что снять его просто так было нельзя.
Тот же день. Дом Ксенофилиуса Лавгуда.
- Папа, я получила письмо от Гарри Поттера. - Луна Лавгуд, одетая в совершенно нормальное платье и аккуратно причесанная, что вызвало бы удивление у всех ее Хогвартских знакомых, помахала перед лицом Ксенофилиуса распечатанным конвертом.
- Да, солнышко? - Редактор газеты "Придира", при дочери не считавший нужным играть привычную роль человека со странностями, защищавшую его самого, семью и издаваемую газету от любых нападок, внимательно изучил конверт. - И что он написал?
- Смотри сам. - Луна протянула отцу лист обыкновенной бумаги.
"Здравствуй, Луна.
Как поживают твои мозгошмыги и прочие интересные существа, о которых мы иногда беседовали? Надеюсь, с ними все в порядке.
Ты, наверное, тоже удивишься, как и Невилл, которому я отправил почти такое же письмо, что я пишу именно вам двоим, а не моим так называемым "лучшим друзьям". Я пишу довольно откровенно, потому что знаю, что даже Дамблдор не рискнет читать твои мысли, защищаемые мозгошмыгами. Мне бы такие защитники тоже не помешали, когда я вернусь в Хогвартс через год, честное слово. Прости, что не смогу вместе с тобой прогуляться по запретному лесу, но в качестве компенсации обещаю позвать на День смерти Безголового Ника, одного из хогвартских приведений, - думаю, тебе там понравится. Если захотите вместе с Невиллом узнать, как в действительности относятся ко мне Рон и Гермиона с Джинни, скажите в разговоре с ними, что, по слухам, я завещал все деньги рода Поттеров детским приютам и детям-сиротам - и вы увидите много интересного на их лицах.
Надеюсь, ты простишь мне, что сейчас я нахожусь далеко от своего личного врага, от прячущихся за моей спиной от него обывателей и от манипулятора-старика, и потом сможешь мне писать о том, как у вас обстоят дела.
Твой друг, Гарри Поттер."
- Твой друг на удивление деликатен, по сравнению с остальными учениками. - Ксенофилиус, прочитав письмо, улыбнулся. - Как он мягко и необидно сказал, что даже Дамблдор не рискнет забраться в мысли Полоумной Лавгуд, которую ты играешь в Хогвартсе.
- Интересно, что он имел в виду, говоря про отношение к нему друзей? - Луна, точно так же дома снимавшая маску Полоумной, наморщила лоб.
- Думаю, вы с Невиллом узнаете все, как только встретитесь с ними в поезде. - Лавгуд потрепал дочь по волосам. - А теперь я должен дописать статью.
Тот же день. Где-то в Лондоне.
Рита Скитер тщательно изучила пришедший с совиной почтой конверт - при её отношениях с фигурировавшими в статьях скандальной журналистки людьми, она не удивилась бы, обнаружив какое-нибудь гнусное проклятье в письме. Однако выдержавший все проверки конверт оказался безопасным, и журналистка осторожно щипцами сломала запиравшую письмо фигурную сургучную печать, на всякий случай отвернувшись и зажмурив глаза.
Ничего страшного, тем не менее, не произошло, письмо не взорвалось, из него не брызнул какой-нибудь яд и не вылетело проклятье. И Рита Скитер, потряхивая обесцвеченными кудряшками, вытащила письмо и приятно позвякивающий, уменьшенный с помощью магии мешочек, увеличив и вскрыв который, она обнаружила солидную сумму золотом, сравнимую с её гонораром за две-три популярных статьи.
"Госпожа Скитер, - говорилось в письме, - Я предлагаю вам, как несомненному профессионалу в области прессы, небольшую сделку. Вы пишете о том, о чем я вас попрошу, прислав вам соответствующие подтверждающие документы, колдографии или воспоминания, а я, в свою очередь, достойно оплачиваю труды самой известной журналистки магической Англии. Обещаю не обделять вас сенсационными материалами, на которые вы, к тому же, получите эксклюзивные права.
