Наталия Андреева - Седьмая Стихия
— Ты не догадываешься? — Горько спросил друг, усаживаясь около решетки на пол.
Я последовала его примеру.
— Теряюсь в догадках. — Пожала плечами я, не давая панике прорваться в крике.
— Ты пыталась убить кронпринца, — "напомнил" эльф.
— Да, я помню, — нахмурилась я. — Но это же не я… то есть пыталась, конечно, я, но приказывал Тарвин, ты это знаешь… — Я беспомощно поглядела на Азанэля.
— Я знаю. И знаю также, что ты не выполнила приказ, поэтому твоя внешность снова вернулась к тебе. Но… если Аден умрет… — Эльф потер руками глаза. Было такое ощущение, что он не спал всю ночь.
— Меня казнят? — Тихо спросила я.
— Видишь ли… — Начал друг. — Формально никто не может покушаться на жизнь хранителя Син-эрр королевской семьи. Принимая этот дар из рук Адена, ты как бы перешла в семью Рейнвелл. Но ели Аден…
— Есть еще что-нибудь, о чем я не знаю? — Грустно спросила я.
Брюнет не стал отвечать.
Я дотронулась до шеи, надеясь нащупать цепочку.
— Азанэль, — севшим голосом позвала я. — Я оставила Син-эрр в своей комнате.
— Визиния! — Рассерженно воскликнул эльф. — Чем ты думала, снимая его с себя?!
— Уж точно не головой, — пролепетала я, вспоминая потасовку и свое состояние.
— По твоим поступкам получается, что это вообще лишняя часть тела, — ехидно прокомментировал Азанэль.
Я тут же красочно представила, как эта самая "лишняя часть тела" конфискуется палачом, и содрогнулась.
— Азанэль, вытащи меня отсюда, я боюсь! — Заверещала я.
— А за Адена ты не боишься? — Холодно спросил брюнет, внимательно смотря мне в глаза.
Я хотела было ответить: "боюсь", но поняла, что у меня в душе нет страха за друга.
— Нет. Он выживет. — Твердо сказала я.
— Почему ты так уверена? — Подозрительно спросил Азанэль.
— Не знаю… — Нахмурилась я. — Я… чувствую.
Эльф кивнул каким-то своим мыслям и собрался уходить.
— Подожди! — Остановила я его. — Азанэль… Кто приказал посадить меня за решетку? Да еще с этими браслетами…
Друг внимательно посмотрел на меня, а потом тихо ответил:
— Каринэль.
Я так и осталась сидеть, смотря в одну точку.
Что же теперь делать?
* * *Он наклонился над пленником и плеснул ему воды в лицо. Дождался, пока тот с жадностью оближет пересохшие губы, и спросил:
— Ну, ты хорошо подумал? Говорить будешь?
— Ты знаешь мой ответ, Вайтин.
— Думаешь, тебе нечего терять? — Ухмыльнулся тот, кого назвали Вайтином, и резко ударил пленника ногой в живот. — Думаешь, я блефую насчет сестры твоей жены? Мне ничего не стоит убить их.
— Ты лжешь. — Хрипло проговорил пленник, не давая боли прорваться стоном. — У тебя над ними… нет власти.
— Зато есть над тобой. Смотри, — Вайтин поднял голову человека за волосы и вытащил из кармана потрепанную фотографию. Неужели не узнаешь?
— Ублюдок! — Выдохнул пленник.
— И еще какой! — Усмехнулся мужчина, вставая. — Что ж, я дам тебе несколько месяцев на раздумья. Но если я приду, а ты будешь не готов сотрудничать — пеняй на себя.
И порванная фотокарточка полетела на пол.
Вайтин вышел.
Пленник бережно подобрал половинки и соединил их.
С фотографии смотрела красивая женщина со светлыми волосами и грустными голубыми глазами.
Глава 26
Не спеши, а то успеешь.
(Народная мудрость)
Еда в моей "камере" появлялась точно по расписанию, чудесным образом возникая на небольшом железном столике, расположенном около кровати. Кстати, я не сразу заметила еще одну дверь, ведущую в местный "санузел".
Вот и сейчас, поев и приняв холодный душ (горячий для заключенных не предусматривался), я тихонько позвала:
— Синэд…
— Тут я. — Откликнулся домовой, а я вздрогнула.
— Слушай, ты не мог бы появляться менее эффектно?! — Возмутилась я.
— Ну, ты же сама звала, — недоуменно откликнулся парень. — Да и привыкнуть могла за шесть-то дней…
Шесть дней. Целых шесть дней я безвылазно торчу в этой дыре. И единственным моим собеседником является бывший кентавр-домовой! Дурдом. Психушка. Диагноз.
— Синэд, — начала я. — А ты не хочешь, случайно, посетить мой мир?
— Случайно нет, — вздохнул парень. — Я привязан к Стейту.
— Жаль, — грустно откликнулась я, кусая губу.
Я сама была вовсе не уверена, что вернусь домой.
Азанэль больше не заходил. Каринэль я тоже понимала: Азанэль говорил, что эльфийка любит Адена, а я пыталась его убить… Естественно, она попытается защитить дорогого ей человека и оградить его от такой опасности в лице меня!
А Аден… Я чувствовала, что ему лучше. Но "клетка" блокировала почти всю магию, поэтому те ее частицы, которым удавалось пробиться ко мне, были ничтожны.
— Синэд, я боюсь.
— Чего? — Удивился домовой, не успевающий уследить за ходом моих мыслей.
— Не чего, а за кого, — поправила я.
— И? — приподнял бровь парень. — За кого же?
— За Адена.
— Ты же сказала, что он…
— Да. Но он может… В общем, я боюсь того, что снова могу попытаться убить его. — Призналась я со вздохом.
— У короля серых больше нет над тобой власти. — Ответил Синэд.
— А если…
— Прости, Тэль, кто-то идет! — Домовой виновато улыбнулся и исчез.
— Прощай… — Почему-то пробормотала я.
Странно, меня уже неделю никто не посещал. Ладно, надо будет через Азанэля передать весточку Адену.
Я прикрыла глаза и попыталась сформулировать какую-нибудь заумную фразу, чтобы передать ее принцу.
— Приятных снов. — Раздался немного насмешливый голос у меня над ухом.
Знакомый такой голос.
До дрожи в коленках знакомый.
Я распахнула глаза и резко вскинула голову.
— Надеюсь, я не разбудил тебя на самом интересном месте? — Поинтересовался эльф.
У меня вырвался вздох облегчения.
— Аден! — Взвизгнула я и повисла на шее у друга. — Аден, ты даже не представляешь, как я скучала и боялась, что сотворила что-то непоправимое… — Быстро шептала я.
— Брось. Приехал мой папочка, — усмехнулся блондин. — И все поправил.
— Прости, я вела себя, как полная дура. — Покаялась я, хотя хотелось со слезами и на коленях вымаливать прощение.
— Прощаю, — великодушно ответил эльф.
Мир был восстановлен.
Я еще немного повисела на Адене, потом улыбнулась и заглянула ему в лицо.
— Ты ведь не собираешься меня казнить? — В притворном страхе спросила я, округляя глаза.
Но эльф почему-то нахмурился и разом посерьезнел.
— Ше" ронн приехал, Тэль. Но не один, а с Советом. Я сбежал с него, потому что знаю, о чем они там будут говорить. Точнее, о ком.
