Сергей Бадей - Душа Ардейла
— Так, — изменившимся голосом сказал Колхэйм. — Ты понимаешь, что только что сказал?
— Отлично понимаю. И самое главное — разрез очень свежий.
Тарат остановившимся взглядом смотрел на ардейла. Вот он, след! Вот то, на что его нацеливал Скарат Ноэль. Значит, есть-таки на свете еще один Великий! Не обманули видящие…
— Гномам — ни слова! — процедил он. — Проболтаетесь — пощады не будет.
В это время гран-гленду Корхарту приходилось нелегко. Тоболт Лоранский вошел в его кабинет твердым шагом. Парадный мундир члена Совета, со всеми регалиями, подчеркивал ту значимость, которая была на лице вельможи.
— Чем обязан? — вставая ему навстречу, поинтересовался Корхарт. — Вы уж простите, что не смог вас принять раньше. Срочные обязанности не позволяли.
— Где мой сын? — строго спросил Тоболт.
— Простите? — искренне удивился Корхарт. — С какой стати я могу знать о местонахождении вашего сына?
— Матур! — чуть повернул голову Тоболт.
из-за его спины выскользнул человек в одежде слуги.
— Молодой господин Барат Лоранский предупредил меня о том, что направляется к своему другу, гленду Брамуру, дабы совместно с ним восстановить доспех славного прадеда уважаемого Тоболта Лоранского, — бесстрастно отбарабанил он.
— Я повторю свой вопрос, уважаемый посланник: где мой сын? — проскрипел Тоболт.
— Не знаю, — покачал головой Корхарт.
— Ложь! — нахмурился Тоболт. — Вы лжете!
— Да как вы смеете обвинять меня во лжи?! — возмущенно вскочил Корхарт.
— Ах, вы говорите правду? — язвительно поинтересовался Тоболт. — Быть может, вы тогда сумеете пояснить появление вот этого на вашем столе?
Палец старика недвусмысленно указал на сверток с доспехом, который Корхарт забыл убрать.
— Я сейчас же отправляюсь к своему королю! Уж можете поверить, что наше королевство такое самоуправство не потерпит! Похищение знатных персон не может не повлечь за собой соответствующего решения!
— Так значит, это он был сообщником преступника! — воскликнул Корхарт.
— Выбирайте выражения, любезнейший! Назвать благородного человека сообщником преступника — очень серьезное оскорбление!
— Ха! А как иначе охарактеризовать это? Двое моих воинов убиты. Вы понимаете? Двое! Убиты цинично, открыто и нагло. И это в дружественном государстве! А убийца был очень похож на вашего сына. Что прикажете мне думать?
— Но мой сын не может быть преступником!
— А тогда почему он убежал за убийцей?
— Он убежал?
— Да! И их не смогли найти агенты тайной полиции. — Корхарт оперся обеими руками на край стола. — Почему он скрылся, если невиновен?
— Наверное, потому, что молод, горяч и безрассуден, — горько сказал Тоболт. — Он видел преступника и не смог остаться в стороне.
— Но что ему тут понадобилось?
— Разве вы не видите, что этот доспех поврежден? Он был поврежден сегодня. Мой сын, обладая навыками кузнеца, взялся его восстановить. Так как у нас нет необходимых для этого условий, он отправился сюда, к своему другу, гленду Брамуру. Гленд Бармур славится как искусный кузнец. То, что ваши воины были убиты именно в тот момент, когда он подошел — простое совпадение.
— Я не верю в совпадения, — хрипло сказал Корхарт. — Особенно в совпадения подобного рода. Но я готов поверить в невиновность вашего сына. Могу вас заверить, что его здесь нет. Он бросил этот сверток, когда побежал за преступником.
Салантэль быстро шел в направлении места, где он оставил спящего Барата. Его сопровождали четверо крепких эльвов. Сам Салантэль не мог притащить парня в свое посольство. Днем это было бы очень опасно, да и тяжел Барат был для не отличающегося крепким телосложением Салантэля. Конечно же, на Демиурга надейся, да сам не плошай! Барат был еще крепко-накрепко связан.
Эльвы скользили по лесу бесшумно. Как раз стемнеет, когда они доберутся с телом до посольства. Салантэль даже улыбнулся, представив свой доклад Нарантэлю. Нарантэль очень влиятелен. Он наверняка сможет посодействовать повышению статуса Салантэля.
Но что-то изменилось. Салантэль остановился, тревожно оглядываясь вокруг. что-то висло в воздухе непонятное. Какое-то ощущение. И это в двух шагах от потаенного места!
Салантэль рванулся к схрону и пораженно остановился. Барата не было. Если бы не примятый валежник, можно было бы подумать, что здесь вообще никого не было!
— Что за… — Салантэль беспомощно оглянулся на спутников.
Один из них наклонился и сорвал какое-то растение. Он внимательно его рассмотрел, потом протянул Салантэлю. При ближайшем рассмотрении стало заметно, что оно привяло и носило следы обморожения. Так вот в чем дело! Присутствовала магия, и это не могли не ощутить эльвы.
— Это было сделано для того, чтобы лес не смог ответить на наши вопросы, — тихо сказал спутник. — Но ответ очевиден. Сольфары!
— Они пожалеют о том, что посмели вмешаться в наши дела, — прошипел Салантэль, бросая под ноги растение. — Никто не останется безнаказанным!
Глава 22
Сильно болела голова. И холод. Очень холодно! Барат попытался разлепить веки.
— Человек жив, миир Халандер, — раздался голос.
— Вижу.
Что за голоса? Барату все-таки удалось открыть глаза, и он увидел склонившееся над ним существо. Странное существо, прямо скажем.
— Ты слышишь меня, человек? — раздался вновь голос того, кого назвали мииром Халандером.
— Слышу, — прохрипел Барат и попытался сесть.
Это было очень трудно! Тело не слушалось. Но ему на помощь пришли крепкие руки и помогли принять сидячее положение, придвинув спиной к стене. Ощущение холода не пропадало. Пожалуй, оно даже усилилось. Зубы начали выбивать частую дробь.
— Прохладно, не правда ли? — в голосе сквозила откровенная насмешка.
Барат обратил внимание на внешность говорящего. Она того стоила. Как будто две половинки разных лиц сложили вместе. Правая часть — яркая. Буйное сплетение рыжих волос, загорелая кожа, зеленый глаз. А вот левая — полная противоположность. Волосы серебристого цвета, прямые, струятся на плечо камзола. Цвет кожи неестественно бледен, серый бесстрастный глаз… Постойте! что-то о таких субъектах Барат слышал. Ну да! Тоболт рассказывал такое о сольфарах.
— Холод — это обязательно? — спросил Барат, морщась от боли в голове.
— Ну, скажем так, желательно, — усмехнулась правая половинка лица сольфара, в то время как левая осталась совершенно бесстрастной.
— Вы же меня заморозите! Да и голова болит, — зубы Барата откровенно клацнули.
