Оксана Гринберга - Чужой мир
— Не знала? Ну поплачь, поплачь! А я-то знал… Но думал, что смогу с этим жить. Понимал, что в любой момент все может закончиться. В Академии, на рынке, на балу она встретит того, кто ей предназначен их Богами… И все! — Он щелкнул пальцами перед моим лицом. — Думаешь, мне было легко? Хорошо ли спалось, держа в объятиях ту, что любил, зная, что скоро придет другой, который заберет ее?
— Не думаю…
— Я надеялся, что она проживет со мной всю жизнь, а маги живут очень долго. И только потом вернется в свое Племя.
— Кейн, мне жаль! Тебе надо поговорить с Райвеном! Он поймет…
— Я уже поговорил с ним сегодня. Думаю, следующего разговора один из нас не переживет. Да и о чем говорить? Я встретил Лайне, когда они с мужем путешествовали по Эирианну. Мы столкнулись в Лагине, на улице. Кажется, она даже вспомнила меня. Ее муж спросил: «Дорогая, кто это?» — «Да так!» — ответила Лайне. Моя Лайне! Вежливо поздоровалась и пошла прочь. Я опять не сдержался, хотя он ни в чем не виноват.
— Не говори, что ты убил его!
— Нет, — досадливо поморщился маг. — Если бы убил, то она ушла бы за ним в Иной Мир. У Первородных так заведено. Скажем, я сделал ему внушение. Чтобы любил и не морочил ей голову. Но это излишне! Поверь, в истинной Паре нет места изменам или сомнениям.
Опять, опять ухмыляется и пялится на мои колени. Ну сколько можно!
— Из Лагина меня тоже выкинули за нападение на Первородного. Я вернулся домой. Знал, что Маккалахер служит в Туиренне, но не собирался с ним встречаться. О чем нам говорить? Но Боги столкнули нас на рыночной площади, а он даже не вспомнил мое имя! Их не интересуют люди, Марта! Они ставят себя выше обитателей Эирианна! Когда-то эта земля принадлежала их Племени, но они проиграли битву…
— Кейн, — взмолилась я. — Ты неправ! Райвен не такой. И он сказал, что любит меня!
— Может, и любит, — согласился маг. — До тех пор, пока ему не надоест или же не встретит Пару, с которой проживет бесконечную жизнь. Счастливо проживет, Марта! У них родятся дети со второй ипостасью дракона. Ты же не будешь знать, когда истечет время. Ваши дети родятся полукровками. Их не признает Нуадреанн, будут бояться и втайне презирать в Эирианне, потому что маги не принадлежат ни одному из этих миров. Ты готова уйти к нему, зная, что он в любой момент — сегодня, завтра, через год — вычеркнет тебя из своей жизни?
Кейн опять встряхнул меня.
— Живо отвечай и катись к своему Маккалахеру! Да или нет?!
— Нет, — прошептала я. — Нет!
Потом я рыдала у него на руках. Он прижимал меня к себе, гладил по голове, пытался утешить, укачивал, пока не заснула. Проснулась я в хозяйской спальне, в объятиях хозяина. На мне — все та же веселенькая сорочка, на маге — штаны. Это, конечно, не меняет дела, но… ничего же не было!
Осторожно выбралась из кольца обнимающих рук. Села на краю кровати. Если магу рядом с Лайне спалось тревожно, то сейчас он выглядел умиротворенным, даже улыбался. На цыпочках вышла за дверь, удивляясь, почему не болят ноги, сбитые в кровь вчерашними безумствами. Оказывается, он не только в кровать отнес, но еще и раны залечил!
Как быстро из дружеских наши отношения перешли в пугающе откровенные. Чего стоит тот поцелуй на лестнице! Знаки, что выводили его пальцы на обнаженной коже… Разговор, мои слезы у него на руках, пробуждение в одной кровати… А уж о том, как вела я себя под действием зелья, хотелось забыть навсегда. Ой, как стыдно! Бежать отсюда, да поскорее, пока он не проснулся!
В ванной комнате нашла высушенное и отглаженное белье и платье. Значит, Ула вернулась. Мне не хотелось никого видеть, но женщина вышла навстречу, когда я спускалась по лестнице.
— Доброе утро, — улыбнулась она. — А Кейн еще спит?
Я кивнула и, подозреваю, покраснела. Она-то думает, что у нас Бэлтайн удался на славу. А я бы не отказалась забыть этот день навсегда, вычеркнуть из своего календаря.
— Что случилось с окнами и дверью? Кажется, соседи недовольны…
— Он сам расскажет, когда проснется, — пробормотала я, пытаясь протиснуться мимо нее на узкой лестнице.
— Ты плакала? — встревожилась женщина, заглядывая мне в лицо. — Он тебя обидел?
— Да оставьте же меня в покое! — взмолилась я и ринулась вниз по лестнице.
— Выйти не сможешь, — предупредила Ула. — Войти-то я вошла, а обратно — никак!
Дверной проем закрывали защитные плетения, так плотно прилегавшие друг к другу, что в них не чувствовалось ни единого изъяна. Славно же он перекрыл путь к отступлению! Я занервничала, ударила со всей силы, что зачерпнула из Потока, — аж искры полетели. Затем еще и еще раз. Не дай бог, сейчас проснется. Видеть его не хочу! Вот бы провалиться на необитаемый остров, прийти в себя через пару месяцев и хорошенько все обдумать! Наконец, бесчисленный раз прогоняя через руки Поток, пробила дырку в защите, расширила и выскользнула на улицу. Побежала прочь от этого дома по направлению к Кварталу Нищих.
Дневной свет резал глаза, я долго щурилась, жалея о том, что в этом мире не придумали солнечных очков. Хотя бы ради этого стоит вернуться домой! А еще из-за Райвена и его дурацких игр в предназначение… Ненавижу божественную «Монополию»! Почему все так сложно? Почему мы не можем просто любить друг друга? Но нет же, маг объяснил правила, по которым я сразу же проиграла, даже не использовав свои лучшие фишки… Но каждый раз, когда из-за поворота показывалась мужская фигура в светлой одежде, сердце замирало. Затем оно устало, так же как и я. Наши пути не пересекались, искать его я не собиралась, потому что он — не моя Пара! Все равно, я долго не протяну, погибну от тоски или чрезмерного магического вмешательства. Он же будет счастлив, всегда, вечно, но с другой! Не уйдет за мной в Сид, как здесь заведено…
Добрела до холма рядом с Кварталом Нищих. Легла на спину, сквозь платье чувствуя, как колется сухая трава. Закрыв глаза, вошла в Поток. Долго искала метку, что оставил Кейн. Сгусток темной пульсирующей энергии никак не хотел умирать. Я гоняла его по всему телу, пока не выжгла окончательно. Наверное, что-то из внутренних органов пострадало, потому что во рту появился противный металлический привкус. Ну и пусть! Затем пришло время знака Гильдии, пустившего корни глубоко в тело, не только физическое, но и энергетическое. Глаз зверя на секунду вспыхнул ненавистью и погас навсегда. Вместо привычной круглой татуировки осталось лишь красное пятно, как от ожога. Больно! Но то, что я собиралась сделать дальше, было намного больнее.
Нисса оказалась дома. Попыталась обнять, но я отстранилась и стала собирать вещи. Сложила в большую корзину одежду, жалея, что потеряла в пустыне рюкзачок. Хотела спросить о зелье, но не смогла вымолвить ни слова. Боялась, что стошнит от отвращения. Да и зачем? Женщина сама все рассказала, плача и умоляя остаться, пугающе путая с умершей, а затем воскресшей дочерью. Ведь богиня Бригитта откликнулась на мольбы! Я молчала. Давно подозревала, что с головой у Ниссы не все в порядке.
