Игорь Конычев - Черные стрелы (СИ)
— Чудо… — фыркнул Тенро. Он еще раз взглянул на Митра и заметил на его тонких губах легкую самодовольную ухмылку, точно такую же, как и у Лаэррэ.
— Мы займем вон тот холм, — произнес ищущий, и на его лице появилось выражение довольного собой охотника, загнавшего крупную дичь.
Только сейчас Тенро понял, что Митр специально вел их именно сюда. Он вполне мог заприметить это место, когда вместе с сестрой и наэрцем ехал в деревню, а теперь вспомнил про него. Но ведь он мог сразу сказать правду и тогда они постарались бы добраться до сюда быстрее, а уже тут отдохнуть и приготовиться к бою. Но Митр не спешил, даже дал всем время на привал, будто ждал чего-то.
— Мы займем оборону на высоте и будем ждать ее.
После этих слов Митра, Тенро открылась полностью вся картина — ищущий не стремился спасти всех, его задача состояла в том, чтобы выманить кровожадный дух, которым стала мертвая наэрка.
Поэтому он никого особо не торопил и не сильно настаивал на быстром темпе! Хотел, чтобы она не потеряла след, дразнил ее! Выманивал, словно дичь, из своей норы в пещерах Королевского кряжа, чтобы та не смогла отступить и спрятаться.
Теперь же, заняв оборону, он вынудит оставшихся с ним мужчин сражаться до последнего, так как от этого будут зависеть жизни их близких, для которых они выиграют бесценное сейчас время. А на деле — просто отвлекут на себя измененных, пока ищущие займутся их хозяйкой.
Именно поэтому Митр не хотел разделять силы, отправляя сестру или Лаэррэ в крепость за подмогой — твари не полезут на стены, если люди укроются за ними, точно так же пришедшие на подмогу солдаты могли вспугнуть духа.
Ради своей цели, ищущий готов был рискнуть всем.
— Проклятый ублюдок, — пораженно прошептал Тенро, сжав кулаки.
Он готов был броситься на ищущего и Митр, словно почувствовав его настрой, взглянул на охотника с чувством собственного превосходства. Черноволосый мужчина понял, что Тенро раскрыл его план. Но он так же знал, что теперь у охотника, как и у остальных, нет выбора — они либо будут сражаться вместе, либо погибнут и обрекут на смерть остальных.
— Проклятый, хитрый ублюдок, — прорычал бывший разведчик «черных стрел», понимая, что у него, действительно, теперь нет выбора.
Кровь и вода
Тару удалось, казалось бы, невозможное, а именно — переупрямить всех деревенских мужиков, включая Гура в весьма короткие сроки. Особо упертых, старый пехотинец вразумлял подзатыльниками, остальным же хватило только его слов о том, что они могут спасти свои семьи.
— Шут с тобой! — Сплюнул Гур себе под ноги. — Недаром ты у нас староста, даже измененного уболтаешь! Чего встали-то, как вкопанные? — сурово прикрикнул он на толпящихся рядом мужчин. — Живо стаскивайте весь свой хлам на холм. Женщин и стариков в повозки, оставшиеся телеги и скотину, тоже сюда тащите. Не до пожитков теперь! Быстрее!
Мужчины отправились к своим семьям. Времени на прощанье оставалось удручающе мало, поэтому оно вышло смятым, спешным, неправильным и от того еще более горьким. Дети и женщины плакали и даже старики не стеснялись своих слез.
Кто-то не хотел уходить, но им все же пришлось. Не желая наблюдать сцены расставаний, Тенро отошел в сторону и увидел Атара. Парень решительно шел рядом с высоким худым мужчиной, на ходу смахивая слезу с бледного, но хранящего решительное выражение юношеского лица. Тот, что шел рядом пытался что-то втолковать парню, но Атар не слушал, упрямо направляясь на холм.
— Атар! — позвал Тенро. — Ты почему не в повозке?!
— Я буду сражаться, — уверенно ответил юноша, силясь унять дрожь в коленях. — Я защищу Лику!
— Тебе лучше отправиться с ней, — В очередной раз повторил Ксан, отец Лики. — Ты хороший парень, Атар. И я даю тебе и своей дочери отцовское благословение. Отправляйся с ней в крепость и пригляди там за моей дочерью!
— Я останусь с вами! Я докажу, что я мужчина!
— Атар, — как можно мягче сказал Тенро, положив руки на плечи молодого человека. — Здесь мы справимся сами, а ты должен охранять остальных, на пути к крепости. У твоей матери никого больше нет. Ты подумал о ней? Что если с тобой что-то случится. Каково будет ей и Лике?
— Я… — неуверенно промямлил Атар, уставившись в землю. — Я же должен…
— Ты должен слушаться старосту деревни, — хрипло произнес подошедший Тар. — А я велю тебе охранять повозки!
— Но!..
— Иди. — Тенро подтолкнул парня в сторону телег, куда спешно забирались те, кто не мог сражаться. — Мы скоро вас нагоним.
Атар вытер покрасневшие глаза и, обведя собравшихся вокруг него мужчин взглядом, кивнул:
— Я провожу их до крепости и сразу вернусь к вам.
— Хорошо, — похлопал его по плечу Ксан. — Это слова достойные мужчина. А теперь — беги.
Они втроем, молча, проводили удаляющуюся фигуру Атара взглядом. Тот забрался на первую телегу, которой правила его мать и взял в руки лук. Женщина погладила сына по голове, с благодарностью кивнув стоящим у подножья холма мужчинам.
Ульн, которого Тар едва ли не силой заставил уезжать вместе с остальными, осенил тех, кто оставался знамением Альтоса и, прочитав короткую молитву, забрался в одну из телег. Только оказавшись среди испуганных женщин, детей и стариков, пилигрим понял, как они нуждаются в его словах утешения и поддержке.
Ульн осознал, что староста деревни был прав — его место здесь, а не среди готовящихся к бою мужчин, которым он буде только мешать. Если у них свой долг, то у пилигрима — свой. Отныне все эти люди в повозках — его паства и он в ответе за их души не только перед Альтосом, но и перед их близкими.
Скрипнули колеса и три телеги, увлекаемые лошадьми, поехали в сторону крепости.
* * *
На вершине холма пронзительно взвизгнула свинья и сразу же смолкла — Гур, орудуя своим топором, начал забой скота, чтобы свежей кровью привлечь измененных. Лесоруб снова и снова опускал топор, ругая почем свет вертящегося под ногами волка.
Ар чувствовал запах крови и то и дело норовил что-нибудь умыкнуть. Ухватив зубами за свиное ухо, зверь оттащил добычу в сторону и принялся жадно есть.
— Зараза! — пригрозив кулаком волку, Гур продолжил орудовать топором.
Остальные мужчины принялись разбирать оставшиеся телеги и сооружать из них преграды, чтобы замедлить измененных. В ход шло все, что только осталось — от теплой одежды, до домашнего скарба.
На самом верху, за спинами мужчин стоял наблюдавший за приготовлениями Митр. Лаэррэ и Кира замерли в стороне. Они завязывали глаза своим лошадям и привязывали их к вбитым в землю кольям.
