Елена Минькина - Утро бабочки
Наконец ее остановка – Водный стадион. Маринка больше не включала свое зрение, она спешила. Она очень боялась идти в эту неприветливую квартиру, но выбора не было. Маринка очень волновалась. Она подошла к обшарпанной двери, нажала дрожащей рукой на звонок и стала ждать. Она знала, что Димочка скоро ей не откроет, ему надо еще проснуться, вчера он был явно пьян, она почувствовала это по голосу. Наконец-то, когда она уже стала терять терпение, дверь открылась. Перед ней стоял Димочка в домашнем халате, он с удивлением взирал на нее.
– Ты? Что с тобой? Во что ты превратилась?
В душе Маринка ликовала, ее план начал работать. Так, она ему явно не нравилась.
– Я же сказал тебе – приходи во второй половине дня, ты же знаешь, я сейчас никакой.
– Дима, у нас горе, Светке плохо, она может не выжить, мне надо быть у нее в больнице, к тому же приболела я, врачи не знают, как это лечить, какая-то странная болезнь, вот на СПИД анализы сдала, жду.
Он казалось, не расслышал ее последние слова.
– Так сучке и надо! Кинула меня, я надеялся на ее деньги, а она смылась.
Маринка болезненно поморщилась:
– Но у нее не было выбора…
– Да знаю я вас,… – Он грязно выругался. – Вы все подлые создания, ищете во всем свою выгоду. Эти слова очень удивили Маринку, пока выгоду искал только он, но в ответ она промолчала. Сейчас она не должна лезть в бутылку. Она покачнулась и схватилась за стенку в коридоре, надо было как можно правдоподобней изобразить больную. Кажется, это ей удалось.
– Что с тобой?
– Я же тебе сказала, я очень больна, еле до тебя доехала, неужели ты не видишь?
– Да, видок у тебя еще тот. Я тебя с трудом узнал, если бы не твои глазищи, таких ни у кого нет, по ним только и узнал.
– Дим, отдай мне фотки, не порти мне жизнь, хочешь я куплю их.
Глаза у Димочки засияли жадным огнем.
– Да, спать мне с тобой что-то явно не хочется. Но деньги мне нужны, ты богатая сучка.
– Дима, откуда? Ты же знаешь, контракт провалился. Мужа убить могут.
Маринка блефовала, она надеялась, что он не в курсе, ведь со Светкой он не виделся, а кто ему еще правду расскажет? – Мы нищие, Дима. Я вот на работу выхожу, надо семью кормить.
– Ничего не знаю. Это твои трудности. Мое дело маленькое, я покажу тебе, что я продаю, пошли.
Они зашли в комнату. Там все такой же беспорядок, пахло чем-то кислым, воздух был спертый.
– Садись на кровать. – Он включил телевизор.
Господи, он все снял на камеру. Какой ужас! – подумала Маринка. И тут она увидела, как в телевизоре появилась она, собственной персоной. Выглядела она пьяной, но на ногах стояла хорошо, подошла к кровати, где сидел Димочка с Игорьком. Кто же снимал? Тут ее словно током ударило – Светка. Ведь больше никого не было. А они все говорили про фотографии, а тут целый фильм. И Светка – сволочь, ничего не сказала ей. Они явно что-то говорили, но слов не было слышно, вместо них лилась спокойная музыка, под нее Маринка и начала раздеваться. Маринка увидела себя со стороны, Господи, как хорошо она тогда выглядела. Неужели она все это делала сама? Маринка в телевизоре раздевалась, аппетитно покачивая бедрами. Вот на ней уже ничего не осталось. Мужчины смотрели на нее с восторгом. Наконец Игорек очнулся и начал быстро раздеваться, за ним Димочка. Они явно спорили о том, кто будет первым. Маринка лежала на кровати, широко разведя ноги и приглашая обоих повеселиться. Она явно хотела этого. Она принимала различные сексуальные позы и видимо сама выбрала первого, это был Димочка. Маринка в ужасе смотрела на это все. Где же она все это видела? Да, конечно, шабаш, так вела себя нечисть на шабаше. Вся ведьмина сущность сейчас была видна в ней. Вдруг музыка исчезла, и включились другие звуки. Женщина на экране вытворяла такие вещи, она так стонала и орала, испытывая оргазм за оргазмом, что сомнений не осталось никаких, она сама этого хотела.
Маринка заплакала. Грим начал сползать с нее сине-коричневыми красками. Димочка был возбужден до крайности, он часто и шумно дышал, казалось, она слышала стук его сердца. Он смотрел на Маринку и уже видел обман – с нее сползали морщины, ненакрашенная она была еще прекрасней. Маринка тут же поняла свою ошибку. Но было поздно – Димочка уже рвал на ней платье. Старенькое платьице без труда расползлось на две половинки, он также поступил с ее трусиками и лифчиком. Ее умело скрученный пучок рассыпался по плечам каскадом прекрасных волос. Маринка была оглушена происходящем. Ужас сковал все ее существо. Вошел он в нее грубо и также грубо овладел ею, при этом грязно ругаясь.
– Обмануть хотела, сучка?! Ты у меня вылижешь все, я тебе устрою счастливую семейную жизнь. Сегодня во все дырки тебя поимею.
Маринке было очень больно, она не могла найти в себе силы, чтобы остановить все это. Она лежала как кукла, без движения и ждала, когда же, наконец, этот кошмар закончится. Но откуда он брал силы? Ей все время было больно, он входил в нее снова и снова. Ей казалось, что время остановилось. Вдруг он резко ударил ее по лицу.
– А ну, стонать, сучка. Я тебя купил, как проститутку, говорю стонать, а то убью.
Она начала стонать, но уже от боли.
– Так, так, добавь страсти. Отработаешь, отдам тебе пленочку, ах, как же ты хороша! Не могу понять, что же в тебе такое есть, от чего я с ума схожу. Я бабам счет потерял, но ты особенная. Давай, быстро раком становись.
Маринка послушно выполняла команды. Мыслей больше не было никаких. Она просто умерла. Весь ее счастливый мир рухнул. Мозг твердил: «Убить, убить». Она знала, как это сделать. Эта мразь через мгновение свалится мертвой, это так легко. Она быстро стала шептать слова самого сильного заклинания на смерть. Не прошло и минуты, как оно начало действовать. Он удивленно посмотрел на нее. Она догадалась, он понял, что умирает. Люди это всегда чувствуют. Да, все кончено, он кулем свалился с нее. По телевизору оргия была в самом разгаре. На нее смотрело лицо, ее лицо, разгоряченное страстью, выкрикивающее какие-то непристойности. Она встала, покачиваясь, подошла к телевизору и выключила его. – Я убила его, я убила свою жизнь, все кончено. Сатана одержал победу, теперь я принадлежу ему. На шабаше я подпишу контракт. Конечно, я не отдам ему судьбы своих детей, пусть он возьмет мою судьбу. Мне кажется, я и так всю жизнь служила ему. К чему было все? К чему я упиралась? Ведь говорила же мне Селена, что устоять перед ним невозможно. Теперь я просто обязана приехать на шабаш. Каждая ведьма раз в три года обязана посещать его. Пока она не использовала заклинаний, она была от этого свободна, но теперь над ней власть. Как теперь она все расскажет Сереже? Надо позвонить Селене, больше она ни с кем не может поделиться. Матрена хотела, чтобы она все рассказала Сереже, но она ее не послушалась, ей не хотелось признаться Матрене в случившемся. Свидетель Хранителя – ведьма. Она должна сложить с себя эти полномочия, если что-то случится с книгой, на чьей стороне она будет? Теперь на его стороне. Только что она отдала ему душу. Она устало прошла в ванну – надо смыть с себя все. Раньше из брезгливости она бы не полезла в эту ванну, но сейчас ей было все равно. Она стала под душ и плача стала мочалкой соскребать с себя всю грязь, ей казалось, что покрыта она ею была с головы до ног. Грязь никак не хотела отмываться, Маринка яростно терла каждый кусочек своего тела, пока оно не загорелось таким огнем, что ей стало больно. Боль принесла ей облегчение. Она помыла и голову. Вылезла из ванны она уже другим человеком. Она прошла в комнату, посмотрела равнодушно на мертвого Димочку. Теперь ей было все равно, все уже случилось, и назад ничего не вернешь. Она не боялась мертвецов, тот ничком лежал на кровати, его лица она не видела. Врачи констатируют смерть от инфаркта, она знала это. Ни один врач не определит, что это убийство. Она начала обыск. Вскоре нашла пачку фотографий, которые были сделаны с видика. Вот это она сейчас уничтожит. Она аккуратно разорвала каждую фотографию, а ленту с кассеты она изрезала ножницами. Рисковать не будет, надо вызвать «скорую», но ей нужен свидетель. А вот и он. На столе она увидела телефонную книжечку, где быстро нашла телефон Игорька, набрала его номер:
