Джон Толкин - Хоббит или туда и обратно
Бильбо услышал эти слова и испугался. Что если камень обнаружат в кучке тряпья, которую он использовал вместо подушки? Тем не менее хоббит молчал, потому что тоска все сильнее его томила, а в голове начал созревать план.
Так прошло некоторое время, и вот вОроны принесли весть, что Даин с пятью сотнями воинов в двухдневном переходе от Горы на северо-востоке от Дейла.
– Однако они не смогут пройти к Горе незамеченными, — сказал Роак, — и я боюсь, как бы не завязалась битва. Я не назову твое решение добрым. Хоть они и суровый народ, вряд ли им одолеть осадившее тебя войско, а если и одолеют, останешься ли ты в барыше? За ними придут зима и снег. Что ты станешь есть, если рассоришься с окрестными землями? Сокровище станет твоей погибелью, хоть дракон и пал!
Однако Торин стоял на своем.
– Снег точно так же накроет людей и эльфов, и несладко им покажется в Драконьем разоре. Между зимой впереди и моими друзьями сзади они, надеюсь, станут сговорчивее.
В ту ночь Бильбо решился. Ночь была черна и безлунна. Как только совсем стемнело, он пошел в свой уголок, вытащил из-под подстилки свернутую веревку и Аркенстон в тряпице, а потом взобрался на стену, где не застал никого, кроме Бомбура — гномы несли стражу поодиночке, и сейчас был его черед.
– Холодно! — пожаловался Бомбур. — Был бы у нас костер, как у них в лагере!
– А внутри ничего, тепло, — сказал Бильбо.
– Да уж небось; но мне торчать тут до полуночи, — проворчал тостяк. — И вообще, грустно все получилось. Не мне, конечно, осуждать Торина, да станет его борода еще длиннее, но он всегда был кремень.
– Хотел бы я то же сказать о своих ногах, — заметил Бильбо. — Они скоро отвалятся, столько ходить по лестницам да каменным коридорам. Дорого бы я дал, чтобы пройтись сейчас по травке!
– А я бы дорого дал за глоточек чего-нибудь горячительного и сладкий сон после сытного ужина!
– Вот этого, пока мы в осаде, я тебе устроить не могу, но я давно не стоял на часах и, если хочешь, могу тебя подменить. Все равно мне не спится.
– Ты добрая душа, мистер Бэггинс. Если что, буди меня первым. Я в помещении налево, недалеко от входа.
– Иди, иди! — сказал Бильбо. — В полночь я тебя подниму, чтобы ты разбудил следующего.
Как только Бомбур ушел, Бильбо надел кольцо, закрепил веревку, соскользнул со стены и был таков. У него имелось в запасе часов пять. Бомбур будет спать, как убитый (он засыпал в любое время суток с того самого происшествия в лесу — все мечтал снова попировать во сне); остальные гномы в сокровищнице с Торином. Вряд ли кто-нибудь из них, даже Фили или Кили, выйдут на стену, пока не придет их время сменить Бомбура.
Стояла непроглядная тьма. Вскоре знакомая дорога кончилась, и Бильбо пришлось спускаться вниз, к реке. Вот и излучина. Дальше надо было перебираться на другой берег. Река, хоть и мелкая, разливалась здесь во всю ширь, и перейти ее вброд, да еще в темноте, оказалось для маленького хоббита нелегкой задачей. Он был уже почти на другой стороне, когда вдруг поскользнулся на круглом камне и с плеском рухнул в холодную воду.
Не успел он, дрожа и отплевываясь, выбраться на берег, как из темноты появились эльфы с яркими фонарями.
– Это не рыба! Где-то здесь затаился лазутчик. Спрячьте огни! Они больше на руку ему, чем нам, если это странное маленькое существо, про которое говорят, что оно у гномов на посылках.
– Скажете тоже — на посылках! — фыркнул Бильбо и громко чихнул.
Эльфы тут же сбежались на звук.
– Посветите-ка! — сказал хоббит. — Если вы меня ищете, то вот я! — добавил он, снимая кольцо и выступая из-за камня.
Эльфы очень удивились, но крепко его схватили.
– Ты кто? Гномий хоббит? Что ты тут делаешь? Как прошел мимо наших дозорных? — наперебой спрашивали они.
– Если хотите знать, я — мистер Бильбо Бэггинс, спутник Торина. Я знаю вашего короля, хотя он, наверное, в лицо меня не видел. Однако Бард меня вспомнит, и с ним я в первую очередь хотел бы поговорить.
– Вот как? — удивились они. — А зачем?
– Зачем, это мне виднее, мои добрые эльфы. Однако если вы хотите вернуться в леса из этого безрадостного края, — отвечал хоббит, дрожа, — то тихонечко отведете меня к костру, чтобы я обсушился, а потом, как можно скорее, к вашим предводителям. У меня всего час или два.
Вот как получилось, что через два часа после своего бегства Бильбо расположился у костра перед большим шатром, а рядом, с любопытством его разглядывая, сидели король эльфов и Бард. Хоббит в старом одеяле поверх эльфийских доспехов — это зрелище было для них в новинку.
– Видите ли, — говорил Бильбо в своей лучшей деловой манере, — сложилось совершенно невыносимое положение. Лично меня оно утомило. Я хотел бы оказаться у себя дома на западе, где народ не такой упрямый. Однако у меня есть свой интерес в этом деле — если быть точным, одна четырнадцатая часть, согласно письму, которое я, на удачу, кажется, сохранил. — Он вытащил из кармана старого сюртучка (который по-прежнему носил под кольчугой) сложенное во много раз потертое письмо, то самое, что Торин в свое время оставил под часами у него на каминной полке.
– Доля в прибыли, заметьте, — продолжал он. — Лично я охотно рассмотрел бы ваши притязания и вычел их из итога, прежде чем требовать свое. Однако вы не знаете Торина, как знаю его я. Уверяю, он вполне готов сидеть на груде сокровищ и голодать, покуда вы здесь.
– Добро ж! — сказал Бард. — Пусть голодает, коль он такой глупец.
– Справедливо, — ответил Бильбо. — Однако близится зима. Скоро пойдет снег, с припасами станет худо — полагаю, даже у эльфов. И это еще не все. Вы слыхали о Даине с Железных холмов?
– Слыхал, но давно, — отвечал король. — При чем здесь он?
– Так я и думал. Значит, мне известно больше, чем вам. Даин, позвольте сказать, в двухдневном переходе отсюда, и с ним не меньше пятисот гномов, закаленных в войне с гоблинами, о которой вы, несомненно, наслышаны. С его приходом у вас возникнут серьезные затруднения.
– К чему ты это говоришь? Угрожаешь нам или предаешь своих друзей? — сурово спросил Бард.
– Мил-человек! — пискнул Бильбо. — Что же вы все такие подозрительные! Я просто пытаюсь избавить от неприятностей все заинтересованные стороны! А теперь я хочу сделать вам предложение!
– Послушаем, — сказали они.
– Вот, смотрите! — И хоббит, развернув тряпицу, вытащил Аркенстон.
Сам эльфийский король, видевший немало прекрасного и удивительного, привстал от изумления. Даже Бард только молча смотрел и дивился. Казалось, шар наполнен лунным светом и заключен в сетку, сотканную из сиянья морозных звезд.
