Макс Фрай - Властелин Морморы
– Ты молодец, что закрыл трактир, Джуффин, – зевая, сказал он. – Я пока не то что клиентам, а даже детям завтрак приготовить не в силах. Ночка была та еще.
Я сочувственно покачал головой и выдал ему бутылку с бальзамом Кахара. Не знаю, как дети, а я бы от хорошего завтрака не отказался.
Друг мой тут же повеселел, принялся греметь сковородками и выспрашивать у меня новости. Я с удовольствием выложил ему историю спасения Длинной Тинны. Одно удовольствие пересказывать разные незначительные, в сущности, эпизоды ребятам вроде Зогги. Он выслушал меня с таким жадным любопытством и задал столько уточняющих вопросов, что под конец я и сам чуть не поверил, что совершил нечто небывалое.
Позавтракав, я решил отправиться в Сизый Дом и для разнообразия поскучать там. Рассудил, что нехорошо, если в такой день казенное заведениебудет пустовать. Так у горожан привычка обращаться в Тайный Сыск вообще никогда не выработается.
На прощание я велел Зогги разбудить Абилата, напоить его целительным бальзамом и, хорошеньконакормив, отправить на службу. Потому что просидеть целый день в Сизом Доме – это было бы слишком, при всем моем уважении к государственной службе.
На улицах было очень людно и, я бы сказал, празднично. Вопреки моим давешним прогнозам, работали все трактиры, кроме разве что “Белого Клока”; впрочем, проводив меня, Зогги тоже распахнул двери настежь.
Нарядные горожане бродили по улицам трезвые, но совершенно ошалевшие. То и дело собирались в кучки и принимались оживленно обсуждать новости. Многие жители Пестрой Линии вынесли на улицу кресла и столы, уселись завтракать на виду у соседей, благо день выдался теплый, хоть и пасмурный. Щедро делились горячими булочками с незнакомыми прохожими, громко выкрикивали приветствия, завидев в толпе знакомое лицо. Я так понял, что сегодня никто не хотел оставаться наедине со своей радостью. Слишком уж долго им пришлось в одиночку справляться с ночными кошмарами, на которые даже близким пожаловаться не получалось.
Я мог поспорить на любую сумму, что ближе к вечеру в Гажине начнется настоящее веселье, какого не было с начала Смутных Времен. Возможно, даже самый настоящий карнавал.
Вот и правильно. Надо же когда-то воскрешать старые добрые традиции.
</emphasis>
На пороге Сизого Дома, как я и подозревал, не обнаружилось ни одного желающего взвалить свои проблемы на Тайный Сыск города Гажина. Хотя бы потому, что с проблемами уже было покончено. Но я демонстративно распахнул двери, а сам уселся в кабинете покойного Голеха Облоны, у открытого окна.
Пробездельничав так с четверть часа, я не утерпел, спешно вызвал к себе обоих бургомистров и велел им вплотную заняться организацией городского праздника. Ни во что особо не вмешиваться, но помощь оказывать. К примеру, заплатить из казны всем городским музыкантам, чтобы всю ночь играли. Трактирщикам деньжат подбросить, чтобы кормили всех бесплатно. Выкупить у лавочников пестрые лоскутные лоохи, вышедшие из моды еще в середине войны за Кодекс, и раздавать всем желающим сменить повседневный костюм на что-нибудь необычное. И все в таком духе. Сам-то я не слишком жалую уличное веселье, но – вот парадокс – твердо знаю, что в городах, где регулярно устраивают праздники, гораздо лучше живется. Всем, даже мизантропам вроде меня.
Бургомистры пребывали в столь блаженном состоянии, что смиренно согласились со всеми моими предложениями и отбыли в свою резиденцию разорять сундуки с казной. И правильно, уж я-то знаю, что вольный город Гажин – самая богатая провинция Соединенного Королевства, только бургомистры людям как на беду прижимистые попались. Ну вот, пришло время исправить сие досадное несоответствие.
</emphasis>
Бургомистров сменил Абилат, свежий, сытый и довольный. Судя по произошедшим с ним за последние сутки переменам, мне пора было бросать службу и открывать на паях с Зогги сиротский приют. Выхаживать одиноких детей я, оказывается, умею куда лучше, чем все остальное.
– У меня дела, – сказал я, поднимаясь, – так что ты очень вовремя. Посторожи Сизый Дом до вечера. Если что, связывайся со мной. А пока будешь скучать, задай себе следующий вопрос: готов ли ты начать новую жизнь? Вот прямо сейчас – раз, и все.
– В каком смысле? – опешил Абилат.
– Начать новую жизнь можно только в одном-единственном смысле, – ухмыльнулся я. – Что ты переспрашиваешь, как маленький? Говорю же тебе, обдумай эту идею на досуге.
– Вы что, хотите взять меня в ученики?!
У бедняги чуть глаза из орбит не выскочили, вот как удивился. Пришлось немного остудить его пыл.
– Не то чтобы очень хочу. Но, судя по всему, придется это сделать. Кроме меня, некому.
– И я буду служить в столичном Тайном Сыске? – продолжал расспрашивать он.
– Ни в коем случае. И думать об этом забудь. Какой из тебя Тайный Сыщик? У тебя совсем иное призвание. Сам знаешь какое. Оно и к лучшему: хороших знахарей после войны по пальцам пересчитать можно.
– Всех убили? – изумился Абилат.
– Нет. Отправили в изгнание, вместе с другими членами мятежных орденов. Все, хватит вопросов. Сиди, думай, а я пошел.
Уже на улице я услышал его торжествующий вопль: “Уй-ю-ху-ху!” Так совсем маленькие мальчишки орут, когда друг за дружкой с деревянными жезлами гоняются.
Про “дела” я, конечно, соврал. Просто хотел побродить по городу, насладиться результатом своих трудов. Я даже внешность слегка изменил. А то вдруг отыщутся хорошо информированные охотники кидаться в ноги избавителю или, того хуже, на шее у меня виснуть. И ведь всех разом, пожалуй, не испепелишь.
В итоге я прекрасно провел время, нагулял зверский аппетит и отправился к Зогги. Решил, что от добра добра не ищут, пироги у него отменные, а камра – Магистры с ней, потерплю. Впрочем, можнои вовсе ничего не пить. Силой он меня небось не заставит.
Я не стал заходить в трактир через парадный вход, а залез в сад, чтобы оттуда черным ходом пробраться на кухню. В саду царила настоящая идиллия: близнецы забрались на дерево и увлеченно строили там какое-то подобие птичьего гнезда, а на их качелях сидел сэр Шурф Лонли-Локли, довольный, но задумчивый. Слегка отталкивался ногой от земли, качался, Мантия Смерти развевалась на ветру. Деревянные перекладины скрипели, как корабельные снасти в бурю, но пока держались.
– Я подарю тебе такие же к Дню Середины Года, – ехидно пообещал я. – Или даже раньше, чего тянуть? Установишь у себя в кабинете. И как я до сих пор не позаботился?
– Спасибо, сэр, – совершенно серьезно откликнулся он. – В кабинете мне качели без надобности, но если вы позволите установить ваш подарок дома, в саду, это, весьма вероятно, изменит мою жизнь к лучшему.
