Пленник (СИ) - Шишигин Андрей

Варт привёл меня в дальний конец склада и указал на свои находки. Вот тут то и у меня загорелись глаза. Ведь несколько стеллажей были завалены комплектами различной воинской амуниции. И судя по тому, что вся броня и оружие отличались друг от друга, то эти комплекты остались здесь от таких же бедолаг как и мы, попавших в подземелья этого маньяка и не нашедших свою дорогу к свободе.

Я принялся бегло изучать всё что здесь находилось. Искал я естественно что-то подходящее быстрому воину и желательно вооружённому парными клинками, хотя бы просто лёгкими одноручными. Подходящая лёгкая кожаная броня нашлась почти сразу. Правда была она светло бежевого цвета, что мне не очень нравилось, зато зачарована на совесть. Что это были за чары я сходу определить не смог, но вот качество было видно невооружённым взглядом. Варт что-то перекладывал в нескольких метрах от меня, видимо искал свой размерчик, ну а я же не долго думая принялся переодеваться прямо здесь. Те лохмотья, что были на мне всё равно уже не могли ни от чего защитить.

Затянув последний кожаный ремень на голенище левого ботинка я встал, встряхнулся и почувствовал себя гораздо увереннее. Напарники до сих пор возились, пытаясь найти что-то интересное для себя, а часики между прочим тикали. Тревоги пока не было, но сколько продлиться тишина, одним богам известно. Нужно было поторапливаться и сваливать из этого замка, пока он не стал для нас захлопнувшейся ловушкой.

— Поспешите! — поторопил я беглецов, не переставая впрочем проверять дорожные мешки погибших воинов. Один из них я уже отложил себе и сейчас перекладывал в него всё самое дорогое и небольшое. Узких клинков я так и не нашёл, так что повесил на пояс простой короткий меч с простейшими чарами, ну и дагу для левой руки. Менять свой стиль боя я не собирался. Так вот, пока я крепил оружие на поясе со стороны Варта раздался радостный вопль.

— Нашлась! Родненькая моя! Ну теперь всем врагам останется лишь отправиться к Лироне после встречи со мной. — всё это он прокричал, после чего приложился губами к металлу двухлезвийной двуручной секиры приличных размеров.

— Твоя секира? — спросил я у него, любуясь оружием, в котором хоть немного, но разбирался.

— Да! — ответил он, покосившись в сторону стоящего вдалеке Дила, который услышав радостный вопль дварфа сразу же навострил уши. — «Удина» выкована настоящим гением среди кузнецов мастером Тровальдом Двургом. Я и не надеялся вновь вернуть её себе.

Как оказалось рядом с секирой обнаружилась и броня дварфа. К счастью эта была лёгкая её версия, так как он всё же не с войны сюда попал. А для того чтобы бродить по подземельям, чаще всего никто не надевает полный латный доспех.

Лишь спустя полчаса мы собрались и оказались прилично так загружены. К моему удивлению Дил обошёлся сменой своих обносков, порванных во многих местах на обычную добротную одежду. Да и на пояс он повесил лишь нож. Зато рюкзак за его спиной мог посоперничать размерами с обоими нашими вместе взятыми. Я предложил ему половину вещей выкинуть и на их место положить провизию, на что получил категорический отказ. Подумав, что это будут его проблемы, если придётся подыхать с голода, я лишь махнул рукой.

Покинули склад мы без происшествий. В коридоре за это время никто не появлялся. Убитые стражи лежали всё там же, где и до этого. А мы повторив свой маршрут спустились на кухню. Там нашёлся лишь повар с парой помощников. Всех троих мы с дварфом быстро вырубили. Убивать их не было смысла и желания, ни у меня, ни у него. После того, как кухня была захвачена, мы стали собирать с собой самые нужные продукты. Сыр, копчёная колбаса и сало — всё это стало трамбоваться в рюкзаки. Хлеб, лук, овощи и фрукты мы тоже не обошли стороной, как и крупы со специями. Места для всего не хватало, так что часть награбленного Дилом всё же полетела на пол, освобождая место для продуктов. Он конечно сокрушался по этому поводу, но я быстро напомнил Дилу о его недавнем любимом вопросе.

Когда мы полностью были собраны, солнце за окном уже скрылось за горизонтом. За окном мелькали факелы стражников, что с трудом разгоняли опустившуюся на здешние пески тьму. Ночи зимой были достаточно длинными, так что времени у нас было достаточно для того, чтобы выбрать подходящий момент и покинуть замок.

— Ну что, Дил? Как за стены лучше выбираться? — спросил я, рассматривая внутренний двор замка. Стражи было немного, но она не спала по караулкам, а честно выполняла свою работу.

— Хм… Если честно, то я не думал, что мы так далеко зайдём. — признался он, качая головой. — Я не знаю. Как по мне так проще всего выти через главные ворота. Там всего пара стражников сейчас должна быть. Убьём их, откроем створку и вперёд. Дальше то я проведу. Только не забудьте накинуть плащи, что мы прихватили на складе.

— Нда… И почему я не удивлён. Ты что скажешь, Варт?

— Нормальный план. Со стены спускаться я не горю желанием. Меня больше плащ смущает. Обязательно тащить его с собой? Я бы и на камнях поспать мог. И так загружены по максимуму.

— За плащ ты мне через часик спасибо скажешь, да не один раз. — ответил ему Дил.

— Ясно. Главные ворота, так главные ворота. — резюмировал я.

Долго мы ждать не стали и уже через двадцать минут добрались до тех самых ворот, где действительно нашлась всего пара стражников. На них я потратил всего пару секунд. Новые метательные ножи, найденные мной на складе, летели быстро и метко. Стражники даже вскрикнуть не успели, как были убиты. После этого мы тихо открыли ворота и проскользнули наружу.

К моему огромному удивлению нам всё же удалось покинуть замок Зорр. Дварф показал куда нам нужно и Дил согласно закивал, он знал нужные развалины, затерянные в песках. Определившись с маршрутом, мы устремились вперёд, удаляясь от каменной громадины вглубь пустыни.

Глава 30

Ты думаешь, что стал над нами властелином?

Уверен, что давно под дудку все твою плясать готовы?

Ты слишком рано здесь решил стать господином!

И видимо забыл, как надевали на таких как ты оковы!

Нет власти у того, кто деньги ставит выше чести,

Здесь север, он суров и не потерпит всяких торгашей,

Им правит сила, жажда битвы и желанье мести,

А ты чужак, коль шкура дорога, беги давай скорей.

Терпеньем ведь не славятся на севере мужчины,

И за топор хватаются по поводу и без,

А голову срубить за радость им такого дурачины,

Куда же ты блаженный всё таки полез.

(Скальд Балли Оргнаф про визит уважаемого покойного

господина Бенно Тистара во фьёрды Вераска. 16561 год.)

Клемон Ротье был старым и опытным архимагом. А ещё он был неугомонным искателем и экспериментатором. Многие секреты и знания мира покорились его пытливому уму. А так как он был непомерно честолюбив, то гордился своими достижениями и успехами, которые были добыты разными путями. Не всегда приходилось выходить в своих поисках за грани морали и закона, но если это было необходимо, то архимаг долго не думал. Моральные терзания ему были чужды, как и многое другое на этом свете. Старые друзья архимаги с каждым годом вызывали всё больше раздражение, чем что-то другое. По пути знаний он действительно ушёл от них слишком далеко, настолько, что давно не знал о чём с ними можно разговаривать. Для Клемона Ротье даже самые высокопоставленные и опытные коллеги, включая ректора Реванской академии магии, старого друга Дерона Фотиро выглядели, как глупые ученики первого года обучения. Они совсем не понимали тех тайн, которые он открывал год за годом.

Так он думал до сегодняшнего дня. Вот только разговор с так называемым «недомагом» универсалом выбил землю у него из под ног. За несколько часов он узнал гораздо больше, чем за некоторые годы. Этот парень был очень непрост, очень. Уж Клемон то такие вещи видел гораздо лучше большинства людей. Одно только внимание к нему сразу нескольких богов дорогого стоило. Да и то, как он справился с клинками Варры Болла и умудрился захапать силы сразу нескольких сильнейших сущностей не укладывалось в уме. Демон, ведьма и сильный боевой архимаг расстались со своей силой в пользу этого раба. Даже сам Клемон вряд ли смог бы поглотить столько силы, да ещё и такой разной, непредсказуемой и неуправляемой. Он скорее всего бы умер при попытке провернуть такое. А этот ничего, сидит в камере и думает о возможности пожрать. Совсем не корчится в адских предсмертных муках.